Как оказалось, победить Карнавальный Ужас было лишь половиной дела: огонь распространялся просто с невероятной скоростью. Он уже перекинулся на поместье и поджёг его деревянную крышу, и если бы не спасительная аура Ани, которая защищала их от огня, то отряд давно бы превратился в кучку тлеющих углей.

Первым делом нужно было привести в чувство Кела. Сумку с рунами они оставили на территории особняка, и сейчас от неё наверняка осталась лишь горстка пепла. Другого выхода не было, и Аня взяла его за руку и начала передавать ему свою силу. От этого манёвра ауры ослабли и начала пропадать, но план сработал. Кел открыл глаза и тут же вскочил на ноги. Времени было мало — теперь силы начали покидать Аню, эффективность аур стремительно падала и вокруг становилось всё жарче и жарче. Бежать не имело смысла — огонь уже окружил их, взяв в смертельное кольцо. Оно стремительно сужалось, всё ближе и ближе подбираясь к ним, а от дыма они уже не могли разглядеть лица друг друга. Кел решил пойти на отчаянный шаг. Он вобрал в себя все жалкие остатки энергии, которые ещё оставались в земле и сотворил самый мощный порыв ветра в своей жизни. Огонь он затушить не смог, но этого и не требовалось. Шаман направил его под себя и своих спутников, и, словно пушечные ядра, запустил всех высоко в воздух.

Аня завизжала от неожиданности и страха: её дезориентировало и вертело туда-сюда. В какой-то момент она на секунду зависла в воздухе, а затем камнем полетела вниз. Где-то рядом до неё доносились пронзительные крики Жени и низкий бас мистера Стивенсона. Не кричал лишь Кел — он был предельно сосредоточен и ждал нужного момента. Когда до земли оставалось всего ничего он собрал все свои последние силы в кулак и сотворил ещё один порыв ветра, который замедлил их падение и позволил им не расшибиться в лепёшку. Коснувшись земли, шаман начал жадно поглощать её силу, а его спутники кряхтели и приходили в себя после этого полёта.

Посадка была жёсткой. Аня больно ударилась головой об толстый корень дерева, Женя неудачно приземлилась на спину, а у мистера Стивенсона из носа шла кровь, но всё же это было куда лучше, чем сгореть в адском пламени. Они оказались на окраине леса и были в безопасности. По крайней мере, огонь доберётся сюда не скоро и у них будет полно времени, чтобы убраться.

— Это было… Гениально, — с тяжёлой одышкой сказала Женя, — теперь я люблю тебя ещё больше.

— Нужно уходить, — ответил Кел, — огонь обязательно доберётся и сюда.

— Я знаю это место, — сказал мистер Стивенсон, вытирая кровь со своего лица, — до фермы тут пара-тройка миль. К утру будем на месте.

— А не доберётся ли пламя до нас раньше? — спросила Аня.

— Вряд ли. Дальше пойдут лишь одни поля, а если огонь и начнёт подползать к нам, то его сила к этому моменту существенно ослабнет, и мы без труда потушим его.

— Тогда не будем терять времени.

С большим трудом все поднялись с земли и поплелись за мистером Стивенсоном.

Маш задумчиво рассматривал обломки каменного трона. Тут определённо кто-то был, ведь причудливые символы, которыми был покрыт трон исчезли. Но зачем кому-то понадобилось стирать их? Ещё его беспокоил Лоненг, а точнее его молчание. Возможно сейчас он слишком занят, но с момента их последней встречи он так и не вышел на связь. От Рама и великого магистра Мингрема тоже не было ни слуху, ни духу. Похоже его самые худшие опасения начали подтверждаться…

Из раздумий его вырвал знакомый голос.

— Теперь остались лишь мы вдвоём, брат!

Это был Рам. Он вошёл в тронный зал, а за ним плелись ещё две фигуры в чёрных плащах. Они держались в тени и Маш не мог разглядеть их лиц.

— Рам… — грустно сказал он, — похоже сомнения, которые я так усердно гнал прочь оказались горькой правдой… Я вижу ты… изменился и нашёл себе новых друзей.

— Ты прав, я преобразился, а вместе со мной преобразится и орден.

— Что ты имеешь ввиду?

— Верховный Магистр предал наши идеалы, и я приговорил его к смерти. Его амулет перешёл ко мне, и я стал новым главой ордена. Ты ведь в курсе, откуда мы берём нашу силу?

— Да. Само мироздание даёт её нам.

— Правильно. Однако это далеко не единственный её источник. Древние Боги настолько могущественные существа, что при нужных манипуляциях они могут стать неисчерпаемым колодцем силы. Забавно, недавно в моём распоряжении как раз оказался один из таких богов, — Рам взял амулет и повертел его в руках.

— Брат… Я оплакиваю тебя… Единственный, из нас четверых, кто пошёл против правил ордена — это ты. В кодексе сказано, что нам нельзя прикасаться к силе древних богов, ибо по своей сути это чёрная и грязная магия. Вижу, она уже развратила тебя…

— Молчать! Теперь орден — это я и его законы подчиняются мне, а не наоборот. В симбиозе с мощью древних богов мы станем самыми могущественными существами во всех мирах и будем вершить справедливость и правосудие каждому живому существу, а не только Древним Богам. Эти двое, — он показал на таинственные фигуры, которые до сих пор хранили молчание, — будут нести моё слово в мире смертных. Несмотря на то, что ты сейчас наговорил, у тебя всё ещё есть возможность присоединиться ко мне и стать моим верным инквизитором.

— Мой ответ нет. Я останусь верным ордену… истинному ордену, несмотря ни на что.

— Хорошо. Сейчас я имею полное право убить тебя, но всё-таки ты был бы ценным союзником и мне хочется дать тебе последний шанс. Через двадцать земных часов смерть придёт к тебе, но если ты решишь примкнуть к моему раньше ордену, то она минует тебя. На это время ты останешься здесь. Взять его.

Двое обездвижили Маша потоком энергии и увели его куда-то вглубь замка.

Вместе с лучами восходящего солнца на ферму пришли четыре шатающиеся фигуры. Их шикарные наряды превратились в рваные тряпки, но им было глубоко плевать на это. Смертельно уставшие, раздираемые болью во всём теле они в изнеможении легли прямо на деревянный пол крыльца. Повисла гробовая тишина, впрочем, слова в данном случае были бы лишь пустой тратой энергии. Отлежавшись, все начали потихоньку расходиться по своим комнатам. Аня устала больше всех: пышное платье постоянно путалось в её ногах, и она очень часто спотыкалась и падала. Руки девушки горели, а тело ныло от тяжести. Если бы не это платье, то она бы вырубилась прямо на крыльце, но желание снять эту ношу оказалось сильнее. Превозмогая усталость и боль, Аня буквально доползла до своей комнаты и, скинув с себя всю одежду, плюхнулась на кровать и тут же заснула.

Ей удалось спокойно поспать где-то до обеда, пока на первом этаже началась какая-то возня: громкие разговоры и постоянный топот в конечном итоге и разбудили девушку. Первое, что она почувствовала — это боль. Каждый её мускул ныл после вчерашней битвы с монстром и марш броска, и любое, даже самое слабое движение, тяжёлым эхом прокатывалась по всему телу, причиняя огромные страдания. Всё это вызывало сильную тяжесть, приковавшую её к постели. Минут пять она лежала с закрытыми глазами, безуспешно пытаясь снова заснуть, но неразборчивый бубнёж с первого этажа мешал это сделать. Аня пыталась вслушаться в него и разобрать хоть что-нибудь, однако, у неё ничего не вышло. Любопытство постепенно брало над ней верх, и вскоре ей стало ясно, пока она не выяснит, что же происходит внизу, заснуть у неё не получится. Аня открыла глаза и поморгала, чтобы избавиться от белой пелены. Медленно, превозмогая боль она поднялась с кровати и начала одеваться.

— … может они просто решили погулять, а мы тут зря разводим панику? — Кел сидел за обеденным столом и сжимал обеими руками кружку дымящегося кофе. Его взгляд был усталым, а вид измученным.

— Я знаю своего брата, — вид Жени был ничуть не лучше, — он бы никогда не ушёл, зная, что мы будем волноваться. Они обязательно бы предупредили нас, ну или хотя бы оставили записку.

— Слышите! — сказал Ларри, сидевший рядом с ними, — кто-то спускается со второго этажа.