— А папа? Он же про Славтушэнь не слышал никогда. Ещё маму в психушку упечёт, если она ему всё расскажет… А вдруг я не справлюсь? Об этом ты подумал?

— Только ты и справишься. Есть Духи, с которыми только Стражники могут договориться. К простым шаманам они не спешат на призыв. А с их поддержкой ты кого угодно победишь.

— А вдруг Фетуш тоже Стражник?

— Нет. В Фэштупали Стражники не рождаются.

— И как ты себе всё это представляешь? Каких Духов я на помощь призову? Я ведь даже имён их не знаю…

— Ну, ты же знаешь, что имена и заговоры у тебя в голове сами всплывают, стоит тебе только подумать о том, что нужно.

— А если Фэтуш, зная, что я здесь, передумает нападать? Или дождётся, когда мы с Ксеем уйдём через портал в свой мир. Или ты мне прикажешь здесь на веке поселиться?

— Ты же знаешь — приказать не могу, просить могу.

— Хорошо. Давай, как у нас говорят — утро вечера мудренее. — Она налила ещё водки и, позвав Шатусю, попросила принести компот или сок. — Сейчас ты покажешь мне дом, где мы с Ксеем переночуем, а то уже скоро стемнеет, — она посмотрела в окно, — а я завтра с утра на свежую голову всё обдумаю.

Она выпила водку и запила малиновым соком.

— И не торопи меня с ответом, хотя… Всё решено, да?

— Нет, решаешь только ты. Если послезавтра ты захочешь покинуть Славтушэнь — тебя никто не задержит. — Лекбуш взял её левую руку и коснулся губами. — Прости меня… Прости, девочка.

— Пошли, дом покажешь, — Таня положила свою руку на его. — Я не вобиде, хотя и сержусь… С Ксеем ещё надо всё обсудить, — она покачала головой. — Пошли. Я ещё хочу мужа встретить.

Они поднялись и вышли на улицу.

— А вот как ты на счёт баньки? — Чуть заискивающим голосом спросил шаман.

— Ух, ты! У вас банька есть?

— А как же! Не в реке же мы моемся.

Лекбуш провёл её по тропинке в сторону от своего дома, вдоль молодого березняка. Остановился.

— Сейчас, подожди немного. — Он поднял руки вверх, проговорил несколько слов, потом сложил ладони лодочкой и пропел заговор, упоминая в нём Безолу. Затем стал потирать ладони и, когда между ними засиял голубой огненный шар, бросил его в сторону улицы, которая была сзади.

— Пошли. — Сквозь стройные стволы берёз она увидела небольшой домик с верандой. Лекбуш, на ходу потирая ладони, прошёл к этому домику и кинул яркиий жёлтый шар на крышу верандочки. Шар повис, словно фонарик. Таня, недолго думая, повторила то, что делал Лекбуш, и украсила веранду ещё несколькими жёлтыми и оранжевыми шарами разной величины. Магия света получилась у неё так легко, словно она всю жизнь ей занималась.

— Отлично! В нашем мире так не сделаешь, — любуясь на свою работу, сказала она.

— Это баня, а вот тут… — Лекбуш бросил зелёный шар и тот повис на веранде стоящего рядом дома, — тут вы с Ксеем переночуете. Скоро стемнеет, и огоньки будет видно с тропинки.

— Добрый вечер, — раздался нежный девичий голос. Они оглянулись и увидели Мэнуолу. Она низко поклонилась им и спросила: — Зачем ты позвал, Лекбуш?

— Я не тебя, я Безолу звал, — Лекбуш приподнял бровь.

— Она была занята, твоё послание прочла я и отправилась вместо неё. Я решила, что ты хочешь провести магический урок, ведь в послании не было ничего срочного или личного. У меня ещё плохо пока получается волшба… — девушка смущёно потупилась, словно извиняясь, — а Безола сильнее меня. Может пропустить занятие. Ты сердишься?

— Не на тебя, на Безолу. Чем же она таким занята, что игнорировала мою просьбу? Только я не заниматься её звал. Ну, раз ты пришла… Я хочу, что бы ты принесла в баню одежду для Фатуэлы и Ксея, а так же полотенца, мочалки и мыло с шампунем.

Менуола поклонилась и спросила:

— Фатуэла, ты бы хотела платье какого-нибудь цвета или просто льняное?

— Ну, раз ты хочешь поучиться магии дам тебе задание. Попробуй понять цвет. — И с этими словами Таня прикаснулась левой ладонью к её лбу.

— Ты хочешь синее или сереневое? — Робко спросила девушка.

— Ну, вот, а говоришь, плохо получается. Отлично получается! Я люблю эти цвета.

Мэнуола радостно улыбнулась.

— Я принесу самое красивое! — Она снова поклонилась и быстро пошла по тропинке в деревню.

— И бельё нижнее не забудь! — Крикнула Таня ей в след. — Хорошая девочка, без второго дна. — Это уже Лекбушу.

— Какое странное выражение.

— Не странное, а точное. Подлость ей не свойственна и в спину она не ударит.

— У нас не принято в спину бить, — покачал головой Лекбуш.

— Думаю, что кое-кто может.

— Сэтуэла имеешь ввиду?

— И Безолу. По ней видно, что она с гонором, а такие люди могут иногда сюрприз приподнести, если что-то не по их желанию происходит.

— Ну, с ней ты не ошиблась. Была с её стороны промашка. Я даже наказал её однажды. На полгода силу магическую забрал.

— Она могла обиду затаить и припомнить при случае. Вот это и называют у нас двойным дном. А проще — коварством.

— Дом будешь смотреть?

— Нет, а вот баню, думаю, затопить надо. А то она прогреться не успеет.

— Ты шаманка или нет? Поторопишь её, и прогреется быстрее быстрого.

— Я всё время забываю, что магия тут рулит, — усмехнулась Таня.

— Хорошо. Что бы тебе было спокойней, мы сейчас её затопим, и ты пойдёшь мужа встречать. Он после работы голодный, наверно будет. Я Мэнуоле скажу, она вам мяса нарезаного да сыра принесёт, печь затопит и чайник поставит. А в баньку что хочешь — квас или компот?

— Лучше квас холодный. Хотя, компот у твоей Шатуси знатный!

— Вот она всё и принесёт.

Алексей попрощался с мужчинами, особенно тепло с Шэтуолом и отправился по уже знакомой дороге к дому Лекбуша. Он пожалел, что отказался от того, что б Тата его встретила. Как было бы хорошо пройтись с ней сейчас по деревне, держась за руки и, слушая щебет незнакомой птахи, вдыхать аромат нежных цветов. Ему было хорошо просто находиться с ней рядом, просто прижимать к себе и слышать её дыхание, биение её сердца. Она шаманка, а в магии это, кажется, называется совпадением вибраций. Ни с одной женщиной у него вибрации так не совпадали. Ему даже молчать рядом с ней было приятно. Он повернул к дому Лебуша и, проходя мимо густого ельника, увидел Татку. Она уже успела переодеться. Синее платье свободного покроя очень шло ей. Она, перехватив его взгляд, поманила рукой к себе.

— Тата! Как хорошо, что ты решила меня встретить! Я только что о тебе думал.

Она приложила палец к губам и снова поманила его ладошкой. Алексей пошёл к ней.

— Милая, как хорошо, что ты здесь.

Таня обвила его шею руками и, прижавшись к его губам, стала жадно целовать. Он отвечал на её поцелуи так же страстно. Она взяла его за руку и потянула за собой, углубляясь в лес.

— Почему ты молчишь, Татка? — Но она снова приложила палец к губам, словно призывая его молчать. Они углубились в лес и оказались на поляне. Она стала целовать его, при этом расстёгивая ремень на брюках. Тело его было готово к любви, но вот душа — он прислушался к себе — нет. К его удивлению душа отчаяно сопротивлялась, и понять причину этого он никак не мог. Он откинул её волосы, открывая шею, и стал целовать обнажённое плечо. Она легко выскользнула из платья и осталась перед ним полностью обнажённой. В наступивших сумерках тело её казалось белым, как мрамор. Алексей охватил её всю взглядом, любуясь тонкой талией. И вдруг… Что-то смутило его в её фигуре. Она уже снимала с него толстовку, когда он понял, что именно. Вместо гладкого лобка он увидел светлый пушок волос. Он резко развернул спиной к себе женщину — на лопатке не было татуеровки. Ни волка, ни букв, ни знаков. Алексей отстранился от неё:

— Ты не Татка! Кто ты и что тебе надо? — Алексей оттолкнул незнакомку и попятился. Лицо осталось Танино, но выражение глаз изменилось. В них полыхнула злоба. Так вот почему его душа сопротивлялась! Если они были единым целым, как себе представлял Алексей, то душа сразу распознала, что это не его половинка. Видно, в этом мире такое возможно. Он повернулся и шагнул, как ему показалось, в сторону тропинки. Но вместо просвета перед ним был густой лес. Алексей оглянулся, но поляна была уже пуста. Женщина исчезла. Только его толстовка валялась на траве. Он поднял её. Одел. Стал осматриваться по сторонам и с удивлением понял, что лес какой-то другой, не такой, в который они заходили. Рука непроизвольно потянулась к поясу — нож на месте. «Уже хорошо»- подумал мужчина. Страха не было, была досада. Как он так повёлся! И Тата будет расстраиваться… Стоп! Как там она говорила? Мир магии? А как она тогда духа-защитника призывала? Конечно, он не маг, но лучше пытаться, чем ждать неизвестно чего. Алексей закрыл глаза и стал вспоминать, что она шептала, когда он вытащил её на берег. «А туа тэ, а туа тэ. Эда о, уэнто су тэ, тосу э» — кажется, так потом она говорила волку. Барс представил себе большого белого зверя и стал повторять те слова, которые ему удалось вспомнить. Вдруг он почувствовал, как что-то влажное коснулось его руки. Он открыл глаза. Рядом с ним сидел белый волк, и тыкался носом в его руку.