— Как хорошо, Людмила Петровна, что Вы не расстроились и смогли все объяснить доходчиво.

Но, похоже, отец Тани не согласился с данным предположением.

— Люся, ну какая деревня в лесу! Что ты бред несёшь!? К тому же зачем им в лес-то углубляться!? Они должны были вдоль реки по берегу идти.

— Вадим, не дескридетируй меня перед людьми. Вот когда они вернутся, тогда и узнаешь, зачем в лес углубились. Ира, почему пироги не едите? Вот с капустой, а эти Танины любимые — с грибами.

— Спасибо большое, Людмила Петровна, — допивая чай, сказал Коля, — но мы уже поедем. Действительно, хорошо, что Вы так всё объяснили, я вот успокоился…

— А я нет, — рявкнул Вадим Сергеевич.

— Вадим, — строго сказала Танина мама тоном, не терпящим возражений, — я потом тебе ещё раз всё объясню, и ты тоже успокоишься. Так вы пирогов и не поели совсем! — Всплеснула она руками, обращаясь к ребятам. — Сейчас я вам с собой дам.

— Ну, что Вы, спасибо. Не надо.

— Надо, надо. Для кого я готовила? — И с этими словами она быстро встала из-за стола, подошла к кухонному шкафу, достала пластиковые контейнеры и ловко упаковала в них пироги. Подала Ире три контейнера, а Юре один.

— Сейчас домой уставшие приедете и покушаете.

Отказаться было неудобно. Ира и Юра со словами благодарности взяли угощение и, попрощавшись, направились к дверям.

Они вышли в тёплый сентябрский день. Юра быстро простился и уехал, не считая нужным обсуждать услышанное. Николай упаковывал контейнеры в сумку.

— Пироги, конечно, хорошо. Спасибо Людмиле Петровне, но вот дома у меня хоть шаром покати. Я, когда уезжал, даже холодильник отключил. Давай в магазин заедем и продуктов купим. А лучше полуфабрикатов, что б ты, уставшая, у плиты не стояла.

— Мы к тебе поедем, да?

Коля почувствовал напряжение в её голосе.

— К нам. Я думал, что ты останешься со мной… Ир, если ты не готова со мной жить… — он заглянул ей в глаза и увидел, что они блестят от влаги.

— Ириша, ну что случилось? Ты не хочешь ко мне ехать, а сказать боишься, чтобы не обидеть?

— Нет, Коленька, я…Я просто боюсь.

— Чего ты боишься, маленькая? Я ведь с тобой.

— Боюсь, что ты можешь передумать со мной жить, и я останусь без тебя, — почти прошептала Ира.

— Ну, какая же ты у меня глупенькая! — Коля обнял её и поцеловал в макушку. — Это я должен бояться, что ты передумаешь со мной жить. Ты молодая, красивая. Тебе, наверно, хочется проводить время весело, в кино, в театры ходить. А у меня такая работа, что среди ночи могут поднять, командировки разные… И это мне надо бояться, что когда-нибудь тебе станет скучно со мной, и однажды я вернусь в пустую квартиру…

— А знаешь, что надо, что б мне не стало скучно, и квартира никогда не была пустой?

— Наверно, ты знаешь, — он прижал её к себе сильнее и опять поцеловал. Она кивнула. — Тогда скажи, и я тоже буду знать.

— Надо, что бы в ней были детки, — и Ирина робко взглянула на Николая.

— Ну, конечно! Как же я сам не догадался! Я ошибался, маленькая моя, называя тебя глупенькой. Ты у меня очень умненькая. Это даже Балу заметил. Только знаешь, что? Давай к операции «детки» приступим завтра, а сегодня купим шампанского и отметим начало нашей совместной жизни. Ты какое шампанское любишь?

— Брют.

— Отлично! Я тоже люблю брют. Давай, моя хорошая, садись в машину, и поехали домой.

Они зашли в «Перекрёсток» около дома Николая. Он вёл Ирину между стеллажей с продуктами к прилавку с полуфабрикатами.

— Смотри, вот этот салат очень вкусный, если ты, конечно, печень любишь. И «сельдь под шубой». Берём? — Ира кивнула.

— Девушка, — обратился он к продавщице, — будте добры нам вот этот салат, этот, да… и вот этот ещё, — он называл салаты, а симпатичная блондинка всё взвешивала, упаковывала и выставляла на прилавок.

— А свои любимые котлетки из индейки будете брать? Или лучше котлеты по-киевски? — Спросила она кокетливо.

— Солнышко, ты что будешь?

Ирина бросила недобрый взгляд на продавщицу, которая кокетничала с её мужчиной.

— Я рыбы хочу. Ты против рыбы не возражаешь? — Она улыбнулась Николаю.

— Нет, кончно. Нам, пожалуйста, треску под маринадом и…вот это что?

— Лосось с грибами и сыром.

— Отлично. Его тоже.

— А ещё я хочу торт, — Ира и сама не понимала, откуда в ней вдруг появилась эта смелость.

— О, тут продают потрясающий торт «Лапландия». Ела когда-нибудь?

— Нет, даже не слышала.

Николай забрал покупки с прилавка, обнял Иришку за талию и они пошли в кондитерский отдел. Теперь уже продавщица зло посмотрела им в след. Она заприметила этого интересного мужчину ещё полгода назад. Он прходил всегда один, был вежлив, если она шутила — отвечал шуткой. Прочёл её имя на бейджике и обращался к ней по имени. Одет он был всегда аккуратно и создавал впечатление доброго мужчины с мягким характером. Иногда они говорили ни о чём, а один раз даже кофе пили. Лариса, так звали продавщицу, закончила свою рабочую смену в тот день рано. Выходя с работы, она увидела, как этот мужчина заходит в кафе «Буше». Лариса поспешила за ним и, как бы невзначай, столкнулась с ним у прилавка. Коля угостил её кофе с пирожным, и они мило поболтали о разных пустяках. Лариса так надеялась на продолжение… И вдруг эта брюнетка.

А Ирина мучалась то страхом, то ревностью. Ну, страх — это понятно, а вот ревность откуда? Наверно, тоже от страха. Вон как эта продавщица на её Колю смотрела, и кассирша ему мило улыбалась… Ира раньше и не замечала, сколько симпатичных женщин вокруг. Вдруг кто- то из них Коле понравится больше, чем она. Когда она жила с Аркадием ей такая мысль даже в голову не приходила. Всё равно было. А теперь не всё равно. И Колю она потерять боится не только потому, что он её любит, а потому, что она… Что она? Любит его? Николай расчитался и стал собирать пакеты со стойки.

— Давай я что-нибудь возьму.

— Возьми самое вкусное и нежное — торт, — и Коля подал ей коробку.

Иринка вышла за ним из магазина под впечатлением своего открытия. Она никак не могла поверить, что такое прекрасное чувство, как любовь, посетило и её. Ей казалось, что Коля просто нравится и она благодарна ему за его нежное отношение, и боялась, что если он уйдёт, то вряд ли найдётся другой мужчина, который будет с ней так же нежен и заботлив. А выходило, что она любит его и именно поэтому боится потерять.

— А куда мы идём? — Спросила Ира, когда они прошли мимо машины.

— Домой. Вот мой дом.

— А вещи?

— Заберём вечером или завтра. У нас же праздничный ужин впереди.

Квартира у Николая оказалась большой.

— Сколько у тебя комнат? — оглядывая просторную прихожую, в которой стоял встроеный шкаф, тумба под обувь и маленький диванчик.

— Четыре. Садись.

Ирина села на диванчик, который оказался очень удобным, и стала осматриваться по сторонам. Коля опустился перед ней на корточки, и начал развязывать шнурки на кроссовках.

— Что ты, зачем!? — Ира растерялась.

— Мне приятно, — улыбаясь, он встал и достал симпатичные, пушистые, абсолютно новые тапочки и одел их Иришке на ноги. Помог снять куртку, разделся сам и, подхватив пакеты с продуктами, сказал:

— Маленькая, пошли на кухню. Сейчас включу холодильник, разложу продукты и покажу тебе квартиру.

Через небольшую комнату, в которой стояла мягкая мебель и телевизор, они прошли на очень уютную кухню в серо-голубых тонах с маленьким диваном около стеклянного стола и небольшой барной стойкой с тремя высокими стульями. Николай включил холодильник и стал разбирать сумки. Первым делом он положил шампанское в морозилку.

— Ириша, включи чайник, пожалуйста, — он кивнул в сторону электрочайника, — или кофе сварить? Ты что хочешь? Он положил последний контейнер на полку и закрыл холодильник.

— Тебя, — шагнула к нему Ира, и снова испугалась собственной смелости и нескромности.