Протянув руку, Браун что есть силы ударил по люку.

Бам!

Он снова ударил ключом по толстому металлу.

Бам!

С противоположной стороны послышался неистовый стук.

Браун начал выстукивать простое сообщение кодом Морзе.

УХОДИТЕ... БРОСЬТЕ... МЕНЯ...

Последовала пауза. Боцман уже приготовился повторить свое сообщение, но тут послышалось глухое ворчание: шум перекачиваемой в балластных цистернах воды.

Его услышали!

Ворчание продолжалось, и наклон тоннеля начал уменьшаться. Практически сразу же вода подступила боцману к коленям.

Его воздушный карман сжался.

Где-то далеко завращался гребной винт, отозвавшись дрожью по всему корпусу.

Браун понял, что конец близок, но у «Портленда» появилась надежда на спасение. Ради этого боцман отдал все, что у него оставалось, и при этой мысли он улыбнулся.

Вода уже поднялась ему до груди. Вдруг Браун почувствовал, что внизу у ног что-то шевелится. Он опустил руку.

Пузырьки?

Ему подают воздух!

И тут затылком он ощутил нечто еще более странное. Боцман не мог поверить, что это происходит на самом деле. Не хотел давать волю несбыточным надеждам. Однако он определенно чувствовал тепло.

10 августа

«Байкал».

— Вот она, — сказал Беликов.

Экран гидролокатора пересекала слева направо сплошная стена. Это был тот самый уходящий глубоко под воду ледяной хребет, который один раз уже преграждал путь «Байкалу».

— Беликов, пискни еще раз, — приказал Марков.

Нажав на красную кнопку, старший акустик послал новый мощный сигнал в сторону стены. Отразившись, сигнал вернулся обратно, и пичкѝ на экране стали еще ярче.

— Игорь, пусти носовую и кормовую вертушки. Двадцать процентов мощности.

— Понял, командир.

Грачев подкрутил ручки, включая вспомогательные винты, чтобы компенсировать заклинивший руль. «Байкал» продолжал двигаться более или менее прямо. Старший механик сомневался, что электромоторы протянут долго в таком напряженном режиме. А что потом?

Гаспарян вместе с двумя матросами стоял на рулевом посту, следя за указателем курса.

— Даем два узла на одних вертушках.

Вся сорокатысячетонная махина «Байкала» двигалась в воде за счет двух жалких семисотпятидесятикиловаттных моторчиков.

— Командир, я нашел щель.

Марков заглянул Беликову через плечо.

Слева по носу нижняя часть стены начинала казаться не такой сплошной.

— Обе вертушки на максимальную мощность!

«Портленд».

— Центральный пост, говорит акустик. Цель номер пять снова пришла в движение.

— Куда направляется «Тайфун»? — спросил Стэдмен.

— Прямо на ледяной хребет.

— Вероятно, он попытается пропихнуться под ним, — заметил Уэлли, отрываясь от штурманской карты.

— Если найдется место для такой громадины, для нас оно найдется и подавно, — сказал Стэдмен. — Малый вперед!

Тренога дежурил на своем привычном месте у койки Скавалло. Вдруг он встрепенулся, услышав топот бегущих ног.

По коридору к носовому трапу бежали Ларри Энглер и четверо его дружков из «крысиного прохода».

— Что случилось? — спросил Бедфорд и вдруг заметил в руке Энглера автоматический пистолет «беретта» М-9. — Где ты взял это?

— В оружейном сейфе, осел.

Засунув «беретту» за пояс, радист взбежал вверх по трапу и скрылся из виду.

Отдернув занавеску, Скавалло выглянула в коридор.

— У него пистолет, твою мать! — воскликнул Тренога.

— Следуй за мной! — отрывисто бросила Скавалло.

«Байкал».

— Гаспарян, что там у тебя?

— Курс постоянный сто шестьдесят один градус. Скорость два узла.

— Беликов, переключай гидролокатор в непрерывный режим.

Пинг!.. Пинг!.. Пинг!.. Пинг!.. Пинг!..

— Дистанция один километр, — доложил Беликов.

Мутное пятно у основания сплошной ледяной стены превратилось в отверстие неправильной формы.

— Командир, — доложил Грачев, — носовая вертушка перегревается. Частота вращения начала падать.

— Мы уже почти у цели.

— Дистанция до льда пятьсот метров.

— Командир, мы потеряем носовую вертушку.

— Выключай ее, Игорь, — распорядился Марков. — Рулевой, малый вперед.

Обернувшись, Гаспарян недоуменно посмотрел на него.

— Что?

— Малый вперед!

«Портленд».

— Центральный пост, говорит акустик. Цель номер пять надавила на газ!

— Дистанция и пеленг?

— Три тысячи ярдов слева по носу. Этот ледяной хребет опускается почти до самого дна, мать его. Хотите, я включу наш гидролокатор и определю его точные размеры?

— Не надо. Я не хочу, чтобы «Тайфун» нас услышал. Пусть занимается своим делом. Рулевой, переложить руль влево на пять градусов. Ребята, идти следом за русскими!

— Лейтенант-коммандер Стэдмен!

Оглянувшись, старший помощник увидел в дверях Скавалло и Бедфорда.

— Лейтенант, не сейчас.

— Сэр... — попыталась было возразить молодая женщина, но Стэдмен резко оборвал ее.

— Не сейчас!

Ни в коем случае нельзя отстать от «Тайфуна». Это единственная надежда пройти через льды. И последний шанс боцмана.

Внезапно яркие линии на экране шумопеленгатора исчезли. «А, черт!» — мысленно выругался Шрамм. Сигналы гидролокатора русской подлодки больше не отражались от льда. «Портленд» полным ходом шел на стену, которую не видел.

— Центральный пост, говорит акустик! Контакт потерян!

— Хорошо, Бам-Бам. Значит, «Тайфун» преодолел ледяной хребет. Рулевой! Ни фута вниз, ни фута вверх. Держать глубину погружения строго!

Мазила кивнул, не отрывая взгляд от указателей. «Портленд» двигался прямо на невидимую ледяную стену.

«Байкал».

— Прошли! — крикнул Беликов.

— Нас по-прежнему сносит влево, — сказал Гаспарян. — Скорость двенадцать узлов.

В центральном командном посту наступила тишина. Огромная субмарина скользила, зажатая сверху льдом, а снизу — илистым дном.

Пинг!.. Пинг!.. Пинг!..

— Тринадцать узлов.

Вдруг лодка содрогнулась всем корпусом. Тряска быстро перешла в поперечные толчки и рывки. «Байкал» пересек нижнюю границу мертвой зоны — диапазона скоростей, при которых его вертикальный руль становится неэффективным.

Марков вспомнил про одного командира, который обнаружил мертвую зону, войдя в Кольский залив не с той скоростью, и выскочил прямо на берег с вывернутым до отказа бесполезным рулем.

— Четырнадцать узлов.

Вибрацию вызывали быстрые потоки воды, огибавшие корпус лодки, которые образовывали за кормой завихрения и ударялись в руль.

— Наш курс... стабилизировался! — в голосе Гаспаряна сквозило изумление.

— Следи за скоростью! — крикнул Марков.

Если скорость превысит верхнюю границу мертвой зоны, огибающий поток выровняется, и заклинивший руль снова станет проблемой.

— Беликов! Что у нас впереди?

Старший акустик, посмотрев на экран, покрутил ручки, убеждаясь, что первому впечатлению можно верить.

— Подождите! — Такую картинку Беликов не видел с тех пор, как «Байкал» нырнул под паковый лед еще у острова Франца-Иосифа. Наконец он обернулся к Маркову. — Только ровное ледяное поле.

— Ни подводных хребтов? Ни глубоко сидящих айсбергов?

Беликов покачал головой.

— Ничего.

— В районе мыса Шмидта свободная вода, — сообщил Бородин. — Шестьдесят метров и больше.

После узкой щели шестьдесят метров показались Маркову Марианской впадиной.

«Портленд».

— Центральный пост, говорит акустик. Цель номер пять уходит от нас со скоростью четырнадцать узлов.