Группа стихла, слышалось только прерывистое дыхание девушки и то, как сипло выругался Димер, пытаясь подняться. Юноша встал, отводя взгляд от Ванды и отряхивая свою одежду. Оружие бросил прочь, за что немедленно получил нагоняй от преподавателя.

— Первый урок на сегодня: смерть не прощает глупости! — довольно улыбнулся Брис, — недооценить своего противника настолько же глупо, как и переоценивать свои возможности! Ты понял свою ошибку, Димер?

Маг подмигнул студенту, что-то невнятно пробормотавшему в ответ. Юноша кивнул для большей убедительности, всё также глядя в сторону и нервно сжимая оружие.

— Ты поняла, где сглупила, Синхелм? — теперь улыбка обожгла студентку, пытавшуюся выровнять дыхание.

Проклятье… Кажется, она к вечеру будет чувствовать себя, как древний дед.

— Завтра не сможешь толком держать оружие! — нахмурился Брис.

Мысленно Кристиан с ним согласился, но остался доволен боем. Он был горд за неё, хоть и не мог показать этого.

— Все вы оказались на этом факультете по одной единственной причине: это пламя в ваших руках! — мрачно сообщил Брис, упирая кулаки в бока, — нет никаких заслуг ваших отцов, никаких льгот или авансов вашим благородным родственникам! Здесь, на моих занятиях, забудьте о подобных глупостях. Факультет боевой магии в первую очередь учит не тому, как больше силы вложить в кулак и развязать войну, а тому, как выиграть её не вынимая тех самых кулаков из карманов! И если ваши головы настолько пусты, что меряете силу линейкой, что болтается меж ног, то просто убирайтесь прочь. Каждый из вас волен уйти сейчас. Так кто готов сдаться?

Он обвёл ярким взглядом группу студентов. Ответом была полная тишина.

— Ваше красноречие обнадёживает! — нараспев потянул маг, и повернул голову к Рэйвану, — наше славное королевство ждёт светлое будущее с такой отвагой и доблестью в юных сердцах.

— Ваш оптимизм меня пугает, Брис, — пробормотал Кристиан.

Но ему не было дела до капризов мальчишек — первокурсников. Это головная боль Хэйла. Он же весьма удивился тому факту, что девушке удалось сдержаться и ничего не поджечь. Об этом стоит спросить спичку при удобном случае. Но сейчас урок окончен, и ему необходимо покинуть площадку, как и студентам, отправляясь на очередное занятие.

— Во второй половине учебного дня вы должны быть в моём кабинете, — велел ректор Хэйлу, — Синхелм должна явиться с вами. Есть вопросы, которые требуют вашего присутствия.

Иногда следует наказывать за неоправданные ожидания… Вот только Ивон не могла сейчас сказать точно, кого именно: её, за то, что так наивно и заочно была «влюблена» в великого профессора артефактики, в чью группу мечтала попасть. Или же самого коротышку Тэусса, которого и не было толком видать на кафедре. С короткой козлиной бородкой и тёмными маленькими глазами под нависшими лохматыми бровями, он походил на ворчливого обитателя легатских горных пещер.

— И так, что же мы понимаем под магическим артефактом? — монотонно бормотал Тэусс, заложив руки за спину и вышагивая по резной деревянной кафедре.

При этом каблуки его затейливых ботинок глухо стучали при каждом шаге, раздражая Лейвр всё больше.

— Магический артефакт — это любой предмет, который может быть целенаправленно использован магом-хранителем, артефактором, при магических практиках и манипуляциях…

Ивон кивала, внимательно слушая, и чувствовала, что уже засыпает. Аудитория оказалась слишком душной. Солнце проникало через высокие окна и её угораздило сесть возле одного из них. Несмотря на тонкую белоснежную блузку и юбку, цвета того самого неба, что сейчас плавилось в вышине, она мучалась от желания выйти на свежий воздух.

В группе, которой «повезло» оказаться у достопочтенного декана Тэусса, насчитывалось двадцать человек. Факультет артефактики, наравне с целительством, считался самым многочисленным. В основном он был полон девушек, шумных и мечтательно вздыхающих, мечтающих о блистательном будущем. К третьему занятию Ивон блистала всё меньше, уже подпирая ладонью голову, клонившуюся к столу. Пустые слова. Всё то, что каждый из рода артефакторов знает с младенчества. В академию никто не приходит с нулевыми познаниями. Ведь они как минимум заканчивали школы, либо учились под опекой приглашённых в дом преподавателей!

За окном резко пронеслось несколько кланкеев, и послышался весёлый смех, вынуждая Ивон вздрогнуть, прогоняя сонливость и повернуть голову. На Небесном дворе шли занятия каэля Гарса. В какой-то момент девушка поняла, что уже не слышала нудный голос профессора, щурясь от яркого солнца и глядя в окно. Что она надеялась там увидеть? Или кого?..

— В широком понимании к магическим артефактам можно отнести множество предметов, — ворвался в её мысли голос Тэусса, — как неживых, так и живых. Могу вас заверить, что даже человеческое тело стоит отнести к этой категории. Ведь оно отнюдь нередко используется магами-хранителями в артефактике.

Лейвр напряглась, словно почуяв опасность. Профессор остановился посреди кафедры, отчего-то внимательно глядя прямёхонько на неё. Проследили за его тёмным взглядом и другие студенты. Что происходило?

— Вы согласны с данным заявлением, каэли Лейвр? — спросил мужчина, спускаясь в аудиторию по двум деревянным ступенькам.

— Согласна… — непослушными губами проговорила Ивон, стискивая побелевшими пальцами край стола.

Он почувствовал её? Конечно, маг его уровня, несомненно, почувствует проклятый позорный артефакт. Но ведь не станет позорить её перед всеми? Она не боевой маг и не жалкая воровка с рынка, чтобы использовать свои волосы в таких целях и делать их артефактом. Любой догадается, что это непростительная ошибка, которую она даже исправить не в состоянии из-за собственной неопытности.

— Почему же человеческое тело может использоваться для создания артефакта, каэли Лейвр? — снова спросил профессор, останавливаясь возле стола студентки.

— Поскольку наши мысли, действия, движения имеют также и физиологическую основу, — непослушным голосом ответила она.

— Верно! — щёлкнул сухими пальцами Тэусс, — в принципе маг-хранитель может манипулировать чем угодно. О артефакторах высших уровней достоверно известно, что те предметы, с которыми они постоянно контактировали, постепенно становятся мощным вместилищем силы, передаваемым последователям и ученикам из века в век. Однако, неосторожное, безответственное отношение к созданию даже простейшего артефакта может иметь опасные последствия. Что вы скажете об этом, Лейвр?

— Вы правы, профессор, — вынуждена была признать Ивон.

— Артефакт может причинить вред здоровью и жизни, удаче и благосостоянию человека, создавшего его без соблюдений строжайших правил, — поучительно продолжил Тэусс, — отличным примером может послужить необдуманное использование неопытным магом своего тела.

Профессор снова щёлкнул пальцами, и Ивон испуганно ахнула, резко поднимаясь со стула. Её идеально уложенные волосы, словно сойдя с ума по чьему-то жестокому повелению, ожили, змеясь вокруг её головы искрящимися серебристыми прядями. Сейчас она сама себе казалась ужаснейшим из чудовищ, что читалось и во взглядах согруппников. Кто со смехом, кто с презрением смотрел на неё, пока пыталась успокоить магию и непослушные волосы, жившие своей жизнью. Как он посмел так унизить её? Как? Только чтобы преподать урок остальным? Использовал её, как пример?

— Как вы видите, последствия могут быть нелицеприятными, — объявил Тэусс, словно она была подопытным зверьком.

Справляясь с эмоциями, и наконец усмиряя беспокойные пряди, Ивон сдержала слёзы.

— Наибольшую нелицеприятность и последствия в данном случае могут принести только ваши слова, каэль Тэусс! — под унизительный шелест голосов, Лейвр подняла со стола пару книг с тетрадями, и торопливо покинула аудиторию.

Не остановилась даже на угрозу профессора исключить её с дальнейших занятий своей группы. Ивон прикрыла лицо свободной ладонью, чувствуя, как слёзы всё же не удержались. Она побежала по пустому коридору к распахнутым настежь входным дверям первого этажа. Ещё немного и оказалась на улице, охваченная жарким полднем. Тёплый ветер самовольно подхватил её волосы, и Ивон смирилась, просто зажмуриваясь и прижимая к груди учебники. Сколько она так простояла, сказать точно не могла. Ветер обсушил унизительную влагу с пылавших смущением щёк, и девушка прерывисто вздохнула.