— Да, Риисса, ее кровь вкусна и сладка, но это моя жена. Будь почтительна.

Риисса, а следом за ней и другие создания, лишь на первый взгляд напоминающие людей, опустились на колени. Принцесса покаянно опустила голову.

— С-слишком давно не чувс-ствовала их запах. С-сладко. Как с-сладко. Простите, Господин мой.

Она помолчала, борясь с нахлынувшими чувствами, а потом заговорила уже спокойно.

— Мы принесем вам ужин на берег. Мне жаль, что не сможем предложить кров.

— Ничего, принцесса. Мы отлично устроимся на берегу.

Спустя некоторое время мы расположились на расстеленном одеяле и с удовольствием угощались подношением русалок. Еда оказалась необычной, но очень вкусной: пряные солоноватые водоросли и сырая рыба в остром соусе, порезанная тонкими пластинками.

— Ох и жуткие существа, — проговорила я, еще не до конца придя в себя после встречи с русалками.

— Поверь, они считают жутким существом тебя, — усмехнулся Скай.

— Но вовсе не я стремилась ими пообедать! И почему, интересно, все здесь хотят меня убить?

Скай отставил в сторону плоскую тарелку. Я поняла, что он хочет сказать что-то важное.

— Потому что ты человек, Ри. Те, кто помнят людей, ненавидят их люто и непримиримо. Я думаю, возможно, кто-то из древних желал твоей смерти... К счастью, молодые уже не помнят тех страшных десятилетий Противостояния, когда Старшие народы вынуждены были отступать.

— Скай, но за что нас ненавидеть?! Мы истребляли вас не специально... Это просто закон жизни. Старое отмирает, на его место приходит новое.

Я говорила искренне, но почему-то все равно чувствовала себя виноватой за весь человеческий род.

— Если бы борьба была честной... — глухо сказал Скай, и в его глазах, обращенных на меня, взметнулась тьма. — Если бы на нас не наложили проклятия, зная, что драконы — те, кто ведет за собой, защищает и оберегает, — сгинут во мраке веков, потеряв возможность заводить потомство. Это люди обрекли нас.

— Люди наложили проклятие? — прошептала я, не веря своим ушам. — Но как это возможно? Мы ведь не обладаем магией, Скай! Это какая-то ошибка.

— Тем не менее это так, — сказал он, точно отрезал, и я поняла, что больше на эту тему он распространяться не намерен.

Спать мы устроились тут же, на берегу озера. Выбрали сухую теплую ложбинку, поросшую мягкой травой. Глядя, как осторожно Скайгард вытягивается на одеяле, я только теперь вспомнила, что он совсем недавно оправился от смертельных ран. За всю дорогу он ничем не выдал того, что ему больно или тяжело. Железный, глупый дракон...

— Иногда я завидую людям, — сказал он вдруг.

Скай лежал, подложив руки под голову, глядя в потолок темными, точно ночь, глазами.

— Почему?

— Думаю, каково это — жениться и всю жизнь прожить рядом с той, кого любишь. Растить общих детей, защищать ее и оберегать от всех бед... Не испытывать этого прожигающего насквозь чувства вины...

Он вдруг посмотрел на меня. Его взгляд не обжигал больше. Он ласкал, скользил по мне, точно гладил, окутывал нежностью. Я вспыхнула.

— Скай, не надо так! После всего, что ты сделал, нам никогда не быть вместе. И даже если бы не сделал! Твоя любовь — это моя смерть. Ты ведь понимаешь?

Мы смотрели друг на друга. Мы находились так близко, но непреодолимая преграда разделяла нас. Несовместимы. Ничего не будет. Никогда. Дракон, разрываемый на части чувством вины, долгом, клятвой, связавшей нас... И глупая человечка, чужая в этом мире, который казался таким дружелюбным.

Наши руки лежали рядом, не пересекая, однако, невидимую границу. Я чувствовала себя в безопасности: он не может дотронуться без моего разрешения. Только поэтому, наверное, я чуть передвинула ладонь, и кончики наших пальцев соприкоснулись. Скай вздрогнул, точно его прошила молния.

— Ри... Ри, прости меня. Я не хотел, чтобы все случилось так, как случилось...

— Молчи, пожалуйста, молчи. Ничего не нужно говорить!

Я так и уснула, чувствуя тепло его руки.

Проснувшись и перекусив дарами русалок, обнаруженными на берегу, — они не стали нас беспокоить и просто оставили подношение — мы продолжили путь.

Тоннели, по которым мы теперь пробирались, казались все более зловещими, несмотря на то, что нас сопровождало маленькое светило. Возможно, это мои невеселые мысли заставляли видеть все в мрачном свете.

Скай шел чуть впереди, сосредоточенный и внимательный. Я попыталась заговорить с ним, но муж покачал головой, подошел ближе, наклонился к моему уху:

— Не будем тревожить тех, кто может прийти на наш голос. Пока все тихо, пусть так и остается.

Я видела по его лицу: на этот раз Скайгард не шутит и не пытается меня впечатлить. По коже пробежал озноб, и Скай заметил мой испуг, улыбнулся ободряюще, а не той своей ехидной, кривой усмешкой, к которой я уже успела привыкнуть.

— Я рядом, тебе нечего бояться.

Кажется, еще несколько дней назад эта фраза вызвала бы во мне ужас. Бояться следовало именно тогда, когда он рядом... Как неожиданно быстро все иногда меняется.

— А свет их разве не привлечет?

— Нет. Они слепые, — сказал он, и от этого короткого ответа мороз побежал по коже.

Через несколько часов мы вышли к водопаду, пересекающему путь. Тоннель, по которому мы шли, вывел нас в гулкую просторную пещеру. Дорога становилась все уже, жалась к стене, а с другого края обрывалась в пропасть. Я увидела: она ныряет прямо под грохочущие струи воды, а после исчезает в темном скальном проходе. Неужели придется идти прямо под водяной поток? Камни стали мокрыми и скользкими. Я порадовалась, что вместо сапожек на мне ботинки на толстой подошве, и все-таки надеялась, что есть обходной путь. Скайгард вновь наклонился ко мне.

— Здесь мы сможем передохнуть.

— Что? — изумилась я.

— Разреши взять тебя за руку, чтобы помочь, — продолжал он между тем.

Я только кивнула, перестав что-либо понимать, и тут же почувствовала, как мою ладонь сжала уверенная и сильная ладонь дракона. Мы действительно пошли по узкой тропинке, подбираясь все ближе к грохочущей громаде. Один раз я все же поскользнулась, нога проехала по мокрой каменной крошке, но Скай обеими руками подхватил, прижал к стене, подождал, давая возможность отдышаться. Отвел с глаз выбившиеся влажные пряди. Я так перепугалась, что даже не остановила его.

— Тихо, тихо, Ри. Все хорошо.

Распластавшись вдоль стены, мы зашли под водопад, и оказалось, что с другой его стороны располагался маленький грот, скрытый от глаз. Водяной поток закрывал его плотной завесой. Маленькое солнце не сумело пробиться сквозь грохочущие струи, и Скай сотворил новое. Оно осветило влажные, покрытые мхом стены, из- под ног прыснули отвратительные на вид белесые многоножки, заставив меня передернуться от гадливости. Я еще немного дрожала после того, как едва не рухнула в пропасть, и Скай усадил меня на камень.

— Отдохнем, перекусим и двинемся дальше. Идти осталось недолго.

— Вы все время к троллям этой дорогой ходите? — пробурчала я, кутаясь в одеяло, которое муж накинул мне на плечи.

— Вообще-то нет, — усмехнулся он. — Когда у тебя есть крылья, дорога обычно занимает несколько минут. — Он помрачнел. — Сейчас они меня не удержат, тем более с тобой на плечах.

На секунду я представила, как сижу на спине дракона, и улыбнулась, покачав головой. Привидится же такое.

Мы достали из рюкзаков припасы. Я без аппетита пожевала хлебцы с сыром, сделала из фляжки несколько глотков цветочного вина — гномы в Сторре оказались большими мастерами по изготовлению этого необычного напитка.

— Расскажи мне о троллях, — осмелев, попросила я.

— Главное, что тебе надо знать о троллях, — то, что ты не должна отходить от меня ни на шаг, — резко сказал Скайгард, но, увидев мое растерянное лицо, смягчился.

— Тролли единственные из подданных отказываются признавать полное наше владычество. В чем-то их можно понять. Они отлично выжили бы и без светила: они прекрасно себя чувствуют в темноте. И все же гора Ньорд принадлежит нашему роду, мы им предоставили возможность селиться здесь. После долгих десятков лет холодного противоборства мы решили заключить договор. Тишшь получает статус суверенного города, со своими порядками и законами, мы больше не имеем права вмешиваться в их жизнь, диктовать свои условия. В обмен на это правитель Тарк Зрасвинг отказывается от нападений на другие города и советуется с нами по поводу принятия важных решений.