Он все же сумел взять себя в руки и сел. Охранники выхватили было из-за перевязей у бедра острые тонкие кинжалы, но теперь вложили их на место. Какое- то время Скай и правитель Тишши молча разглядывали друг друга.

— Ты в моем доме, мальчик. Ты пришел просить о помощи. Однако я не вижу смирения.

— Прошу простить меня, — прошипел Скай сквозь зубы. Я видела, как тяжело ему это дается, хотела подбодрить взглядом, но муж не смотрел на меня.

Тарк протянул руку в сторону и передал одному из стражников плетеный кожаный ошейник, мерцающий черными кристаллами. Выглядела вещь неопасно, но Скай отчего-то сжал губы в тонкую нить.

— Тебе придется надеть это. Я хочу чувствовать себя в безопасности в моем доме. Будешь уходить — сниму.

— Скай, что это? — прошептала я тихо-тихо, надеясь, что меня услышит только муж, но у Тарка, очевидно, был отличный слух.

— Это помешает ему сменить ипостась, девочка.

Скай промолчал и позволил троллю защелкнуть на его шее застежку. Вторая ошибка.

— Вы согласны с моим предложением? — повторил он.

Голос выдавал его: Скайгард был в бешенстве. И это слышала не только я. Тарк вновь ничего не ответил.

— А ты?.. — он вдруг в упор посмотрел на меня, сделав паузу, точно предлагал продолжить.

— Маргарита, — прошептала я, глядя в пол. Вспомнила, что Скайгард просил не выражать эмоций и не поднимать глаз. Это едва уловимо напомнило наш кодекс для смотрин, только сейчас все было куда серьезнее и опаснее.

— Ты нужна своему мужу, Маргарита?

Я так удивилась этому вопросу, даже просто тому, что он заметил меня — жалкую человечку, — что вскинула взгляд на правителя.

— Я... я...

Что сказать? Нужна ли? Прежде была нужна как мать будущего наследника. А теперь как залог его жизни. Ведь Скай принес клятву защищать меня. Сама по себе, боюсь, я представляла небольшую ценность. Скайгард по-прежнему не смотрел на меня, точно ни я, ни мои слова его не интересовали. Стало вдруг так обидно.

— Разве что как ценный трофей, — язвительно сказала я.

Третья, роковая ошибка. Я сама им подсказала. Кто же мог знать, что охота — часть их древнейшей традиции, основа их культуры. Даже места в их иерархической системе распределены от слабого охотника, занимающего низшее место, к сильнейшему, которым являлся сам Тарк. Это мне уже потом стало известно.

А сейчас Тарк, который сомневался в принятии решения, понял, как нужно поступить. Оказывается, согласиться на условия, которые диктует слабый противник, крайне унизительно. Заключать договор можно только с равным.

Скай ведь все это знал, но уверен был, что даже раненый дракон в глазах правителя Тишши все равно сильнее. Вот только раненый дракон, если он Эм- лорд, добровольно позволивший лишить себя второй ипостаси, — это всего лишь глупый мальчишка...

И тут я сама предложила отменный выход. Охота, которая отлично вписывалась в традиции троллей, и я в качестве охотничьего трофея. Я увидела, как загорелся восторгом единственный глаз Тарка. И заметила, как побледнел Скай, мгновенно обернувшийся ко мне. И тут я подумала, что надо было все же молчать. Иногда, пожалуй, не повредит...

— Охотничий трофей! Как ты смотришь на это, мальчик? Если тебе нужна твоя жена — ты окажешься первым на охоте. Заберешь ее и получишь то, о чем просишь, — лучший отряд и нашу помощь. А нет, значит, девочка достанется нам.

Тарк чуть наклонился вперед, разглядывая меня. Я заледенела, чувствуя себя молочным поросенком на столе.

— Станет моей добычей. Моим ужином сегодня.

Все, что происходило дальше, казалось дурным сном. Скайгард вскочил на ноги, пытаясь одной рукой содрать ошейник, другой тянулся ко мне. Ошейник, я видела, от его усилий только сильнее сдавливает горло — сразу было понятно, что так просто его не снять.

— Нет, — прохрипел он. — Стойте.

«Стойте»? Только сейчас я заметила, что охранники оставили свои посты и двинулись в мою сторону. Двое подхватили меня под локти, легко оторвав от пола, а двое других ухватили Скайгарда за плечи, не давая ему сдвинуться с места. В последнем рывке он почти достиг меня, его пальцы скользнули по моей руке. Нас оторвали друг от друга, поставили перед Тарком.

Охранники хотели было свалить Скайгарда, поставить его на колени перед своим правителем. Он сопротивлялся так, что едва зажившие раны вновь открылись. Несмотря на бедственное положение, в котором я сама оказалась, наблюдать, что они почти сломили лорда горы, гордого дракона, правителя, было больно. И вот он, не удержавшись, рухнул на одно колено. Я закричала.

Тарк сделал жест, приказывающий троллям, чтобы они оставили Скайгарда. И тот тут же распрямился, встал, сжав кулаки так, что костяшки побелели. Взгляд его был страшен. Но, увы, Скай не умел убивать взглядом.

— Отпустите ее. Она и часа не продержится в тоннелях. А вы, клянусь, пожалеете об этом.

— Ну-ну, мальчик, — примирительно сказал Тарк, и, несмотря на свой пугающий вид, он напомнил мне сейчас старца, разговаривающего с ребенком. — Час она продержится. А потом ты ее найдешь. Или мы ее найдем.

И по лицу тролля, словно судорога, пробежала жуткая улыбка.

В ту же секунду охранники, до сих пор удерживающие меня за локти, схватили и поволокли прочь из дворца — если можно так назвать ту груду камней. Я так хотела, чтобы Скай крикнул вслед: «Маргарита, я приду за тобой». Но он молчал.

Меня поставили рядом с узкой расселиной, сунули в руки пучок каких-то палок.

— Чиркни о стену, — проворчал тролль.

Я ничего не поняла, но послушалась: сопротивляться сейчас не имело смысла. Провела концом толстого короткого прута по стене, и тут же на его конце вспыхнул яркий огонь.

— Иди. Пока будет свет — можешь идти.

Меня недвусмысленно подтолкнули в спину. Делать нечего, назад хода нет, только вперед.

Сейчас, когда я была одна, без Скайгарда, без маленького живого солнца, тоннели показались еще более жуткими, чем прежде. Тем более что огонь бросал неровные отсветы на стены, на которых поднимались, расползались тени. Казалось, что кто- то преследует меня, идет шаг в шаг за спиной.

Куда я должна идти? Я не знала. Знала только, что меня найдет либо Скайгард, либо тролли. А у троллей все шансы сделать это быстрее...

Я немножко поплакала, потом решительно вытерла слезы. Сколько у меня времени? И что значит последняя странная фраза «Пока будет свет — можешь идти?» Я посмотрела на пучок палок, пересчитала их — десять штук. Я дождалась, пока прогорит та, что я несла в руке, и зажгла новую. На этот раз шла и мысленно считала — дошла до трехсот. Значит, времени на то, чтобы уйти и спрятаться, у меня ровно столько, сколько десять раз по триста. Теперь уже меньше, теперь уже только восемь раз...

Было так тихо, что я, казалось, слышу, как бьется мое сердце. Надо идти вперед, надо найти, где спрятаться, и ждать Скайгарда. Он придет и спасет меня.

Вот только с каждым шагом уверенности в этом оставалось все меньше. Точно ли он захочет рисковать ради никчемной жены, от которой теперь никакого прока? Как знать, распространяется ли данная клятва на такие условия. Ведь непосредственная опасность мне не грозит. Может быть, он будет только рад возможности избавиться от меня, чтобы потом найти новую жену. Новую несчастную девушку, которая и подарит ему наследника...

Внутри все сжалось в ледяной комок от страха. Но я продолжала идти вперед в неровном свете, среди пляшущих теней.

От страха я плохо соображала. Пройдя по тоннелю столько времени, сколько горели три прута, я увидела трещину в стене примерно на уровне груди. Заглянула: пламя осветило небольшое углубление, достаточное для того, чтобы спрятаться. Отлично! Забьюсь поглубже, сожмусь в комочек. Чем не убежище?

Так я и поступила. Загасила огонь, подтянулась на руках и втиснулась в узкий ход. Все время я продолжала считать про себя, чтобы точно знать, когда начнется охота. Оставалось меньше получаса.