В заключение хотелось бы сказать несколько слов о трех германских «карманных» линкорах — кораблях типа «Адмирал Шпее», которые часто называют самыми маленькими линкорами (14 000 т.).

«Карманный» линкор «Адмирал Шпее».

Вокруг этих кораблей ведутся многочисленные споры об их «классовой принадлежности». Одни относят их к тяжелым крейсерам, другие — к миниатюрным линкорам. Однако, на мой взгляд, бронирование этих кораблей полностью исключает возможность причислить их к «высшему обществу». Если мы откроем толковый словарь и посмотрим значение термина «линейный корабль», то выяснится, что это корабль, предназначенный в первую очередь для ведения эскадренного боя (боя в линии). Поэтому главное у линкора — мощная артиллерия и надежная броня. Артиллерия на немецких кораблях была на уровне (правда, на самом нижнем: согласитесь, что 280 мм в век сверхдредноутов «маловато будет»), а вот броня подкачала. 100 мм — это просто несерьезно!

Некоторые читатели могут возразить, а как же английские линейные крейсера? Действительно, для достижения высокой скорости пришлось пожертвовать толщиной брони, но бронирование все-таки было линкоровским (хоть и относительно тонким — 178 мм). В качестве доказательства можно привести факт, который мало известен нашим читателем, а заодно немного поправить глубокоуважаемого мной Г. Смирнова, безусловно, являющегося одним из лучших знатоков истории флота в стране. Речь пойдет о потоплении английскими линейными крейсерами в 1914 году у Фолклендских островов германской эскадры адмирала М. Шпее.

Почти все наши источники говорят о том, что, используя преимущество в скорости и калибре артиллерии, англичане просто расстреляли немецкие броненосные крейсера с дальней дистанции, не входя в зону действия их 210-мм орудий. На самом деле это не так. Немецкая пушка почти не уступала по дальнобойности английской 305-мм (не зря Круппа называли «пушечный король»), поэтому бой шел преимущественно на дистанции 70 кабельтовых, что позволяло вывести из игры только среднюю 152-мм артиллерию немцев, сделавшую всего несколько десятков выстрелов при случайных приближениях до 60 кабельтовых. Стреляли немцы превосходно, недаром флагман эскадры адмирала Шпее — броненосный крейсер «Шарнхорст» — владел переходящим призом кайзера за артиллерийскую стрельбу. За 4 ч 32 мин напряженного боя английский флагман — линейный крейсер «Инвинсибл» получил 22 попадания, из которых двадцать одно — 210-мм бронебойными снарядами и одно — 150-мм фугасным.

Однако эффект был нулевой: из личного состава пострадал только один человек, так как бронирование выполнило свое назначение надежного прикрытия, и реальной опасности подвергались только 20 человек из двух пожарных групп. Сбило ствол одного 102-мм орудия, повредило фок-мачту, разрушило надстройки, кают-компанию и матросский буфет. Кроме того, тяжелый снаряд взорвался прямо в адмиральской кладовой и флагман лишился почти всего своего имущества, даже парадный мундир для торжественной встречи в главной базе пришлось срочно посылать адмиралу на миноносце.

В очень похожую ситуацию попал через 25 лет немецкий «карманный» линкор. «Адмиралу Шпее» (вот ведь ирония судьбы) пришлось недалеко от места гибели реального адмирала скрестить копья с тремя английскими крейсерами (тяжелым и двумя легкими). Одиннадцатидюймовки сделали свое дело, тяжелый крейсер англичан был сильно поврежден и практически выведен из строя, но и немцу основательно досталось. Он получил попадания шестью 203-мм и десятью 152-мм снарядами. Повреждения оказались серьезными: пришлось идти в нейтральный порт для ремонта, а затем и вовсе затопить корабль. Не зря Фолклендский бой 1914 года историки назвали «битвой между гигантами и карликами», а вот «Адмирал Шпее» на гиганта явно не потянул.

Эти своеобразные корабли создавались как чистые рейдеры, способные уйти от любого современного им линкора, но справиться с любым крейсером. В результате получился плохой крейсер (слишком мала скорость) и никуда не годный линкор (бронирование ниже всякой критики). Зато когда эти корабли занимались своим прямым делом, т. е. нарушали вражескую торговлю, — они были хороши. Поэтому данное творение немецких конструкторов, скорее всего, надо выделить в совершенно особый класс.

Если проследить эволюцию военных флотов, то они все больше и больше превращались из средств ведения войны в орудие политики. Иметь линкоры считалось престижным, многие страны стремились к этому — примерно так, как сейчас некоторые стремятся получить ядерное оружие. Однако реализовать свои планы удалось немногим. Дредноутами располагали флоты только 13 государств (турки все-таки заимели столь желанный корабль, «приватизировав» брошенный в 1918 году немцами «Гебен»). Желание попасть в «линкорный клуб» настойчиво высказывали Голландия, Португалия, даже Польша (с ее 40-километровым побережьем) и Китай, однако эти мечты, к счастью для их экономики, остались на бумаге.

Читатели старшего поколения хорошо помнят слова популярной в дни их молодости песни: «Там, где пехота не пройдет и бронепоезд не промчится, угрюмый танк не проползет, там пролетит стальная птица». Слова действительно правильные, но не знающий преград в воздухе боевой самолет крайне привередлив на земле. Для взлета и посадки ему требуется аэродром, т. е. огромное, ровное поле, желательно с твердым покрытием. Причем парадокс ситуации заключается в том, что чем выше боевые характеристики самолета, тем выше и требования к качеству аэродрома. Для любого военачальника постоянная головная боль — каким образом разместить стальную птицу на земле. С одной стороны, надо иметь ее всегда под рукой, а с другой — не строить огромные площадки, крайне дорогие и весьма уязвимые, а самое главное, с головой выдающие дислокацию авиационных частей.

Воюющие стороны быстро поняли, что незачем «отлавливать» каждый самолет в воздухе: часто достаточно разбить аэродром, чтобы полностью парализовать действия авиации противника. Даже простейшие полевые аэродромы времен Второй мировой войны (в сущности — обыкновенная ровная поляна, слегка оборудованная для обслуживания крылатых машин) доставляли множество хлопот. Думаю, многие из вас вспомнят знаменитый севастопольский бульдозер 1941 года, так красочно описанный Л. Соболевым, который под огнем врага заравнивал воронки на летном поле. Если верить мемуарам немецкого фельдмаршала Эриха фон Манштейна, то для начала контрнаступления против советских войск, высадившихся еще зимой в Керчи и Феодосии, он выбрал весной 1942 года момент, когда немецкие аэродромы в Крыму уже просохли, а кубанские, где базировалась советская авиация, утопали в грязи. По мнению фашистского фельдмаршала, такой учет обстановки в значительной степени способствовал сокрушительному поражению, которое немцы нанесли советским войскам в Крыму.

В общем, потребность в аэродроме воистину «ахиллесова пята» боевой авиации. В еще более сложное положение попадают военные моряки, когда им требуется воздушное прикрытие. Старт самолета с корабля, а тем более посадка на его палубу — деяние сродни цирковому трюку, и каждый год летчики авианосной авиации платят кровавую дань за удовольствие морских полетов. Если прибавить к этому огромную стоимость гигантских кораблей водоизмещением 91 000 т и длиной 340 м, то картина будет совсем безрадостной. Поэтому мечты об аппарате, способном обойтись без аэродрома, имеют столь же долгую историю, как и мечты о полетах вообще. Вертолет, концепцию которого Леонардо да Винчи предложил еще в 1500 году, не решил всех проблем. Слишком низка скорость и мала дальность полета у винтокрылой машины по сравнению с самолетом, да и боевые возможности далеко не одинаковы. Только в американских боевиках вертолет способен шутя сбить пяток МиГ-29 за один заход, на практике все обстоит совсем иначе. Если открыть инструкцию по боевой работе настоящего, а не киношного американского вертолетчика, то там есть раздел «Ведение боя с самолетом противника», который состоит из двух частей: бой с легким самолетом и бой с самолетом, имеющим высокие тактико-технические характеристики (ТТХ). Если в первом случае описаны некоторые приемы атаки, то во втором приведено лишь описание нескольких маневров уклонения и сделано резюме: выполняя эти рекомендации, вы имеете некие шансы уцелеть в бою со столь неравноценным противником. Тут, как говорится, ни прибавить, ни убавить.