Звук дудки доносился со стороны вражеских кораблей. Адмирал в тяжелом раздумье о судьбе родины заново пересматривал план сражения.

К сожалению, после гибели Ли Сун Сина корейский флот быстро пришел в упадок, и через несколько десятков лет уже никто не вспоминал о грозных «черепахах». Парадокс ситуации усугубляется тем, что это мощное оружие осталось почти незамеченным ни на Западе, ни на Востоке. Даже жертвы «кобуксонов» — японцы продолжали строить старые боевые джонки, а первое броненосное судно для своего флота купили только в конце XIX века.

Корейский народ чтит память выдающегося флотоводца. В июле 1950 года в Северной Корее учрежден орден Ли Сун Сина, которым награждаются офицеры ВМФ КНДР за выдающиеся заслуги перед Родиной.

Человек принадлежит к семейству приматов и, исходя из своего анатомического и физиологического строения, летать не может! Авиация явилась фактором, нарушившим этот постулат и родившим парадоксальное и громадное по своей значимости явление «возможности невозможного».

Стремление человека к вольному полету в поднебесье, подобно птице, прослеживается с глубин седой древности и до наших дней. На протяжении истории всей авиации произошло невообразимое количество всевозможных драматических, трагических и порой счастливых попыток шагнуть в небо. Зародившись уже в IV–III веках до н. э., авиация накопила массу несообразностей и парадоксов, порой родившихся в крови тех первых, что бросили вызов небу.

Нет ни одного народа древности, который не наделял бы создания своей фантазии способностью перемещаться в воздушном пространстве с помощью облаков, крыльев или крупных птиц.

Крылатый бог Мардук борется с Тимат.

Но, наряду с божественными существами и героями сказок, древние легенды повествуют и об обыкновенных смертных, стремившихся подражать высшим существам или птицам. Индийская мифология рассказывает о летающем Гакумане, китайская — о странствующем в облаках Гик-ве-Тсе, германская — о Виланде-кузнеце, греко-римская — о Дедале.

Наиболее известен миф о Дедале, скульпторе и архитекторе, строителе знаменитого лабиринта на о. Крит, бежавшего вместе с сыном Икаром с помощью крыльев, сделанных из скрепленных воском перьев. Дедал благоразумно держался невысоко над водой, но дерзкий и отважный Икар не внял советам отца и стремился лететь как можно выше. Палящие лучи солнца растопили воск, и Икар погиб в волнах Эгейского моря.

Исходя из мифов и сказаний, чудо полета принадлежало героям и богам, однако в реальности античного и средневекового менталитета прослеживается и противоположное отношение к полету — как к уделу слабоумного или пьяницы. Подтверждением этому могут служить общеизвестные записки итальянского путешественника XIII века Марко Поло. Он писал: «…Рама (воздушный змей) представляет собой решетку из ивовых прутьев, к каждому углу и стороне рамы привязывают нити, всего восемь, все они прикреплены другими концами к длинной веревке. Затем найдут слабоумного или пьяницу и привяжут его к раме, т. к. ни один здравомыслящий человек не стал бы подвергать себя такой опасности. Это делается в сильный ветер, затем змея отпускают во власть ветра, и он поднимает раму и поддерживает ее наверху, а люди держат ее за веревку. Если… рама наклоняется в сторону ветра, они подтягивают веревку и, когда рама выпрямится, отпускают ее, и рама поднимается выше… Так можно поднять ее на такую высоту, что она не будет видна, если только веревка будет достаточно длинная».

Безумный и боготворимый — оба оказались удостоены права подняться в небо. Это парадоксальное сочетание, возможно, означает не только то, что высокие, божественные по своей сути мечты и стремления, претворенные в реальный материальный мир, предстают ужасными или в лучшем случае комичными, но выражают также естество самого человека, в котором сокрыты и рай, и ад, рвущие его на части.

Есть еще одно противоречивое сочетание людей в истории авиации: безумный и мудрый. Проблемой полета занимались вполне серьезные мыслители, философы, одаренные талантом творчества исторические деятели, которых довольно тяжело или невозможно представить в роли безумных или пьяниц. Одним из таких мыслителей был живший в IV веке в Китае Го Хун. В своей работе «Бао пу цзы» («Книга учителя, хранящего единство») он уделил свое драгоценное внимание и небу: «…Коршун поднимается выше и выше по спирали, а затем ему надо только вытянуть два крыла, не ударяя больше ими по воздуху, чтобы он двигался вперед сам по себе». Это наблюдение вскоре перерастает у него в предположение, что с помощью связки змеев можно «…встретить ветер, оседлать его и, не останавливаясь, подняться на высоту 40 му» (200 км). В противовес мудрецу и боготворимому можно также упомянуть, что, по данным китайской рукописной книги XI века «Цзы чжи тун цзян» («Всеобъемлющее зеркало истории»), полеты человека на воздушном змее происходили с VI века, однако, в связи с большой опасностью этих экспериментов, в качестве «пилотов» использовали осужденных на смерть преступников или военнопленных.

Столь странное положение вещей на заре авиации сменилось только с наступлением «нового времени». Пройдут века, и когда возможность летать станет менее опасной для жизни, все нищие и преступники будут допускаться к небесным высотам либо последними, либо в крайне исключительных случаях. Место же первых испытателей летательных аппаратов займут петухи, бараны, утки, собаки, как это было в 1783 году во Франции при испытании воздушного шара братьев Монгольфье или в 1957 году при запуске искусственного спутника с Лайкой в герметичной кабине.

Еще одним парадоксальным явлением на заре авиации явилось практически одновременное изобретение летательных аппаратов в самых отдаленных частях света. Так, в 1898 году в Саккаре (Египет) была обнаружена первая известная конструкция, представляющая, по всей вероятности, летательный аппарат. Эта изящная деревянная модель повторяет форму птицы. Она вырезана предположительно 2300 лет тому назад! Находка не привлекла первоначально никакого внимания и успешно пролежала в забвении до 1972 года, когда и была извлечена из запасников Каирского музея доктором Халилом Мессиха. Она имеет высокорасположенное крыло с тонким аэродинамическим профилем, узкое эллиптическое сечение задней части тела и ярко выраженный хвост-киль с пазом для горизонтальной плоскости. Но все же, несмотря на этот многоговорящий факт, родиной воздушного змея и местом зарождения исследований в области авиации считается Китай. Именно на Востоке, по мнению большинства историков, в IV–III веках до н. э. произошло изобретение воздушного змея, приписываемое Мао Цзы, Гун Шубакю и Хань Синю. Китайские воздушные змеи представляли собой плоскую раму из бамбука, обтянутую бумагой (на первых змеях вместо бумаги использовались и другие материалы — дерево или ткань). Нередко им придавался облик птиц или сказочных животных. Эти привязные летательные аппараты использовались для военной сигнализации, а также для развлечений во время праздников.

Из Китая воздушный змей распространился в другие страны Восточной Азии, Индию и на острова Океании. В арабской «Книге животных», написанной в IX веке, говорится о запусках воздушных змеев у арабов.

Первые сведения о применении плоского воздушного змея в Европе относятся к XV веку. Но это не значит, что Европа вплоть до XV столетия не знала воздушного змея. В Европе воздушный змей появился еще во времена Древнеримской империи. Известно, что тогда воздушный змей конструкции в виде полой оболочки использовался в римском войске как военный штандарт. Полый змей, в отличие от плоского, не имел поверхностей, создающих подъемную силу, и не оказал какого-либо влияния на развитие идеи крылатого летательного аппарата, будучи вытеснен плоским змеем.