Опыт применения бронепоездов выявил рад их существенных недостатков, в том числе громоздкость конструкции, малую подвижность, неудобство управления огнем. Броневые моторные дрезины, строившиеся в вологодских, киевских и одесских мастерских, из-за слабости вооружения (2–4 пулемета) не могли эффективно решать боевые задачи, стоявшие перед бронепоездом. Поэтому начальником военно-дорожного отдела УВОСО Юго-Западного фронта подполковником Бутузовым был разработан проект бронированного мотовагона.

В качестве базы предлагалось использовать четырехосную платформу Фокс-Арбеля, на которой размещались вооружение и силовая установка. Бутузов справедливо считал, что «первостепенное преимущество мотовагонов перед другими бронепоездами в следующем:

1) начальник поезда все видит и всем распоряжается: личным составом, движением вагона, работой орудий и пулеметов; 2) небольшая цель — всего семь сажен длины, отсутствие пара, дыма и шума при движении». Разделяя идеи Бутузова, УВОСО Ставки свернуло начатое в Петрограде строительство трех бронепоездов и переключилось на проектирование мотовагонов.

Строительство поручили 4-й роте 1-го Заамурского железнодорожного батальона под командованием капитана Крживоблоцкого, работавшей в Одесских мастерских. Чертежи готовили Бутузов и инженеры-технологи прапорщики Табуре и Кальчицкий. Выполнив расчеты, они передали их для проверки профессорам Верхоманову и Косицкому, которые дали следующий отзыв: «Тяговые расчеты произведены правильно и достаточно осторожно: моторы мощностью в сумме 100 л. с. полезных на валу достаточны для движения вагона весом до 55 т со скоростью 45 верст/час. Схемы передачи от моторов к ведущим осям вполне осуществимы».

В январе 1916 года началось производство мотовагонов. Предполагалось сначала изготовить один вагон, а затем (в случае успешного испытания) еще два. На их создание в распоряжение начальника юго-западных железных дорог был отпущен кредит в размере 141 тысячи рублей. Процесс постройки мотовагона контролировало Верховное Командование. Еженедельно в Ставку телеграфировали о ходе работ. Несмотря на новизну дела, к середине августа мотоброневагон был практически готов. Однако его окончательная сборка задерживалась по вине Путиловского завода, который четыре с половиной месяца изготавливал коробку передач и карданные валы. Первую пробную поездку на мотовагоне, названном «Заамурец», произвели 7 октября, а 18 октября он был осмотрен комиссией под председательством генерал-майора М. В. Колобова.

«Заамурец» имел несущий корпус, склепанный на швеллерах и уголках и установленный на двух поворотных пульмановских тележках. Толщина брони изогнутых и наклонных поверхностей составляла 12 мм, вертикальных — 16 мм.

Проект бронированного мотовагона «Заамурец». 1915 год.

Конструктивно мотовагон состоял из трех элементов: концевых пулеметных и наблюдательных камер; орудийных камер; орудийных камер и центрального каземата. Концевые камеры представляли собой коробку с гранеными потолком и частью стенок. Размеры ее были достаточны для размещения наблюдателя (наблюдение велось через люки со смотровыми щелями) и пулеметчиков. Два пулемета, стоявшие на специальных станках, имели угол обстрела 90 градусов в горизонтальной плоскости и 15–20 градусов — в вертикальной. Патроны к ним хранились в ящиках, расположенных вдоль стен.

Орудийные камеры находились над тележками, при этом вся орудийная установка размещалась на шкворневой балке в центре тележки. Камера состояла из двух частей. Нижняя представляла собой прямоугольную коробку. Верхняя, полусферическая, склепанная из двенадцати секторов, вращалась совместно с орудийным поворотным кругом. Орудия Норденфельда (калибр 57 мм, скорострельность 60 выстр./мин) устанавливались на лафете специальной конструкции и имели угол обстрела от -10 до +60 градусов. Лафет крепился на поворотном круге, вращающемся на шариках. Круг, в свою очередь, соединялся с куполом особыми подкосами, через которые часть его веса передавалась на шариковую опору. Своими краями купол посредством роликов опирался на рельс, укрепленный на верхней неподвижной части камеры. Вращение всей орудийной установки, снабженной тормозом и прибором для корректировки наводки в горизонтальной плоскости, осуществлялось вручную одним человеком.

В центральном каземате размещались бензиновые двигатели «Фиат» и «Флоренция» мощностью 60 л. с. каждый, коробка скоростей, две реверсные муфты и карданная передача. Здесь же устанавливалось вспомогательное оборудование: динамо-машина, компрессор, аккумуляторная батарея и вентиляторы. Для внутренней связи «Заамурец» был оборудован телефонами и световой сигнализацией (цветные лампочки). Имелись также восемь перископов, два комплекта дальномеров системы генерала Холодовского, два прожектора. Изнутри вагон был отделан тепло-, вибро- и звукопоглощающей пробковой изоляцией и имел систему отопления отработанными газами двигателей.

Следует особо подчеркнуть достоинства машины: предельно низкий силуэт, высокое качество формы броневого корпуса, углы наклона броневых плит с расчетом на рикошет, высокую плотность компоновки, возможность продолжать движение на одном моторе, значительную автономность. По техническому совершенству «Заамурец» находится в одном ряду с такими шедеврами отечественной техники, как бомбардировщик «Илья Муромец» и минный заградитель «Краб».

Испытания «Заамурца», проходившие с 19 по 22 октября в районе Одессы, подтвердили, что мотовагон легко управляем, свободно преодолевает крутые подъемы, развивает скорость до 45 км/ч. «При стрельбе из орудий и пулеметов также были показаны отличные результаты. Механизм мощный, надежный, вполне удовлетворяет поставленным ему условиям», — доложил в Ставку подполковник Бутузов.

19 ноября 1916 года «Заамурец» отправился для показа в Ставку, а затем был послан на фронт. Зимой — весной 1917 года он находился на головном участке 8-й армии, но использовался в основном как зенитная батарея. В мае в Киевских мастерских отремонтировали его моторы. В июне на Юго-Западном фронте был создан Броневой железнодорожный ударный отряд под командованием полковника Кондырина. Кроме «Заамурца» в него вошли бронепоезд «Генерал Анненков», два бронеавтомобиля и бронедрезина. Этот отряд доблестно сражался во время июньского наступления 1917 года.

Боевое применение мотоброневагона выявило и ряд его недостатков, в частности тесноту орудийных башен. Поэтому в конце сентября 1917 года он был направлен с фронта в Одессу, где ему подняли башенные сферы, пристыковав к ним дополнительные кольцевые броневые пояса. На башнях установили большие броневые будки для командных постов. Эти работы на «Заамурце» велись под руководством полковника Поплавко.

«Дальнейшая судьба мотоброневагона сложилась непросто», — пишет исследователь его истории М. Коломиец (Техника и вооружение. 1992. № 7, 8). «Заамурец» участвовал в боях с гайдамаками, побывал в руках у банды анархистов. В марте 1918 года был включен в состав бронепоезда Красной Армии № 4 «Полупановцы». С тяжелыми боями составу удалось пробиться в Москву. После ремонта в Коломне он убыл на Восточный фронт.

22 июля 1918 года бронепоезд «Полупановцы» был захвачен солдатами чехословацкого корпуса, а затем переименован в «ORLIK» и направлен для ведения боевых действий вдоль Транссибирской магистрали. Причем некоторое время броневагон «Заамурец», названный чехами «ORLIK-1», функционировал самостоятельно. В этот период он был перевооружен двумя трехдюймовками образца 1902 года. После ухода чехословацкого корпуса из России «Заамурец» в составе бронепоезда попадает к японцам во Владивостоке и передается ими белогвардейцам. В 1922 году он выводится в Китай, где включается в дивизион бронепоездов полковника Чехова, входивший в состав русской дивизии китайской армии Чжан Чзуп-чана. В 1926 году мотовагон с русской командой был последний раз сфотографирован американским военным атташе. О дальнейшей судьбе этого прекрасного образца военной техники документальных сведений нет, хотя некоторые данные свидетельствуют о том, что в 1930 году «Заамурец» был захвачен японскими войсками в Китае.