— Мы сметем их со всей скоростью! — властно кричал Кхатир. — Вперед! Не останавливайтесь! Убивайте всех на своем пути! Без пощады, без жалости!
Телак сорвал последние печати. С оглушительным треском позолоченные створки содрогнулись. Демоны взвыли еще громче.
Раут, закованный в черный как ночь терминаторский доспех, шагнул к проему и занял место впереди всех. В одной руке он держал штурм-болтер, в другой сиял силовой меч. Клав Прим безмолвно построился вокруг своего командира.
Телак чувствовал энергию, что они сдерживали внутри себя. Он знал, что будет дальше.
Воины клана Раукаан сражались согласно доктринам своего ордена — холодно, расчетливо, безжалостно. Но теперь им открылся весь масштаб катастрофы, поразившей этот мир, и обстоятельства требовали от них решительных действий.
Требовали забыть про контроль.
Лишь в очень редких случаях сыны Мануса поступались своими скрупулезными методами ведения войны и отдавались во власть древней ярости, заложенной в генетическом наследии всех Адептус Астартес.
Но когда это происходило, мало какая сила в Галактике могла противостоять им. Воплощения десяти тысяч лет гнева, горечи и злобы, благословленные дарами машины, они несли бурю на своих клинках.
И сейчас буря рождалась здесь. Шарден познает железную ярость.
Телак со всей силы ударил посохом оземь. Вспышка потустороннего света разогнала тьму, по рокриту побежали трещины. Молнии охватили позолоченные створки, и массивные ворота с неимоверным грохотом распахнулись настежь. Крики и визги тварей эхом отдавались под сводами туннеля.
— За Императора! — взревел Кхатир и первым выпустил в ядовитый воздух потоки яркого пламени.
И впервые с начала кровавой войны за этот проклятый мир Железные Руки ответили ему. Их яростный боевой клич заглушил вопли нерожденных, заглушил скрежет ворот и разлетелся по всему Капитолию, возвещая — Ангелы Смерти идут.
— За Императора! — кричали они, устремляясь сквозь арку ворот навстречу тьме с гневом в глазах, с кровью на доспехах и со смертью на клинках.
Морвокс бежал изо всех сил. Космодесантник в полном боевом доспехе весил много тонн, и на высокой скорости инерция здорово напоминала о себе.
Сержант первым из своего клава бросился сквозь проем. Из его воинов семеро остались в живых после прорыва через туннели, и двое из них — Джергиз и Козен — были серьезно ранены. Но все они бежали в едином темпе, тяжело впечатывая в пол подошвы латных сапог.
За воротами вверх, в непроглядную тьму, уходила Великая Лестница, огромным питоном извиваясь вокруг гигантской гранитной колонны — сердцевины шпиля улья. В диаметре колонна составляла почти шестьдесят метров. Ее поддерживали прочные базальтовые стержни. По всему ее периметру со своих насестов взирали вниз безглазые ангелы. Мраморные ступени, опоясавшие колонну, далеко вверху скрывались во мгле. Со всех сторон Лестницу окружала пустота — лишь мощные железные опорные стержни и выгнутые арки отходили в разные стороны, соединяя конструкцию с внешними стенами шпиля, теряющимися в тенях и дыму.
Некогда Великая Лестница пустовала, и в тишине лишь изредка раздавался шепот адептов, сновавших туда-сюда и проверявших надежность креплений. Теперь же сам варп сочился повсюду из стен улья. Огромные, светящиеся наросты свисали с выступов с рассевшимися на них горгульями. Сверху доносились крики, жутким эхом гуляя по Капитолию и отражаясь от покосившихся конструкций из живого, сочащегося слизью металла. Кровь реками текла по ступеням Лестницы, вспениваясь и мерзко хлюпая под ногами космодесантников. Яркие огни всех оттенков алого безумным стробоскопом вспыхивали и гасли по всему шпилю, превращая его в подобие чужого бреда.
— За Императора! — с надрывом кричал Морвокс, поглощенный своей ненавистью и гневом. Стоит только дать волю эмоциям — и они превращаются в лавину, которую уже не удержать. Животные инстинкты можно подавить холодной непоколебимой волей, но они никуда не исчезнут — они лишь будут ждать своего часа, запертые внутри, словно в ящике Пандоры. Но теперь все оковы сброшены, и первобытная ярость захлестнула Морвокса. Он ощущал свое тело как никогда остро. В голове осталась одна лишь жажда убийства, а сердца, подстегиваемые бушующим в крови адреналином и боевыми стимуляторами, бились так сильно, что, казалось, вот-вот вырвутся из груди.
Кошмарные твари с распростертыми когтями и пылающими глазами вставали у него на пути. Уродливый мутант с распоротым брюхом и выпадающими наружу кишками попытался остановить сержанта, размахивая силовым молотом. Морвокс обезглавил врага размашистым ударом цепного меча и оттолкнул тело в сторону, даже не сбавив шаг.
Змееликие существа бросились к нему с далеких стен шпиля, паря в затянутом дымкой воздухе на тонких перепонках и разбрызгивая во все стороны яд. Едва они коснулись мрамора Лестницы, Морвокс устремился к ним, на бегу стреляя из болтера. Три твари погибли, сраженные точными попаданиями в головы, после чего свою песнь запел цепной меч. Сержант ворвался в группу тварей подобно урагану, взметая в воздух фонтаны крови и ошметков плоти с каждым движением руки.
Все бойцы его клава сражались одинаково рьяно. Визжащие мутанты лезли на космодесантников изо всех щелей, чтобы встретить скорую смерть на клинках Ангелов Императора.
Но не от мутантов исходила главная угроза в стенах подпирающего небо Капитолия. Шпиль пропитала губительная энергия варпа, наполнив его безумием, ненавистью и злобой. Каменные плиты внезапно исчезали прямо под ногами воинов, низвергая их в темную бездну. Колдовское пламя вырывалось из пастей оскверненных горгулий, охватывая керамитовые доспехи. Полупрозрачные твари с налитыми кровью глазами бросались сверху на бойцов и хватались своими кривыми пальцами за их шлемы. Центральную колонну Капитолия окутал ревущий вихрь шипов, когтей, игл и токсинов.
Морвокс перепрыгнул через очередного монстра, раздробив ему череп своим сапогом. Приземлившись, он крутанулся на месте и выпустил очередь в брюхо чудовища с шестью похожими на плети руками, а затем вспорол мечом мерзко висящие складки жира.
— Не останавливаться! — далеко впереди надрывался Кхатир. Его голос странно резонировал от пораженных варпом стен. — Разите нечистых! Смерть им всем!
Морвоксу напоминания не требовались, как и другим Железным Рукам. Словно части единого слаженного механизма, сыны Мануса без устали рубили, кололи, расстреливали, рвали мутантов на части голыми руками. На месте каждой погибшей твари вставал десяток новых, но воинов это не останавливало. В едином порыве они рвались вверх по Лестнице, сминая все препятствия на своем пути.
Железные Руки неумолимо приближались к сердцу тьмы, поразившей этот мир, и оскверненный дух Шардена воспротивился этому. Из-под оживших куполов из стекла и адамантия, завывая от упоения и ярости, спустились демоны, вестники первородного ужаса.
— Огонь! — кричал Гериат в вокс, словно это каким-то образом могло придать снарядам больше мощи. — Огонь из всех орудий! Камня на камне не оставьте!
По всей длине фронта сотня танков «Леман Русс» одновременно разрядили орудия, и пустошь скрылась за дымной пеленой. Трассеры прочертили воздух, и долю секунды спустя со стороны пылающих ульев грянул раскатистый гром, когда снаряды ударили по отвесным стенам Капитолия.
Танки заняли позиции на юге от шпиля и выстроились по затянутой ядовитыми облаками пустоши в форме вытянутого полукруга. Густой токсичный туман клубился у основания громадного сооружения, прошиваемый насквозь свистящими снарядами.
Колоссальный улей возвышался над шеренгами атакующих, заслоняя весь обзор, и он уже горел. Серия взрывов буквально разметала верхние уровни, и обломки сыпались на землю огненными слезами. Огромная борозда протянулась в склоне пирамидальной конструкции. Словно в разворошенном муравейнике, внутри царило безумие. Страшно мутировавшие человеческие фигуры, казавшиеся крошечными на обзорных экранах, с истошными криками выбрасывались из открывшихся ран улья навстречу смерти.
