Двумя уровнями ниже, во влажной жаре, слышался хрип противогазов, всасывающих липкий, бедный кислородом воздух. Дышать приходилось с усилием, фильтры быстро забивались частичками взвеси. Слизь покрывала стены целиком, сглаживая неровности металла и мерцая бледно-зеленым светом там, где на её вязкую, испещренную сочащимися язвами поверхность падали лучи нашлемных фонарей.
Вниз приходилось пробиваться с боем, мутанты, забившие своими телами узкие пространства переходных коридоров, дрались с удвоенной яростью. Уроды бросались на клинки Железных Рук, надеясь просто задавить врагов числом.
Космодесантники продолжали спокойно идти навстречу несущейся волне плоти, не прекращая стрелять. Громыхали болтеры, оставляя зияющие дыры в болезненных телах, и по коридорам неслись горловые вопли, сдавленно булькающие мокротой. Солдаты Хамеда все так же поддерживали наступление, добивая везучих одиночек, избежавших ярости болтерных зарядов.
Мутанты меньших размеров мелькали под градом выстрелов, ощерив зубы и сверкая дикой злобой в глазах. Однажды Раиф успел заметить такого, стремглав выскакивающего из темного, устланного слизью уголка. Существо бросилось на одного из солдат, но Хамед снял мутанта метким выстрелом, отбросившим его в стену напротив. С тошнотворным хлюпаньем небольшое тельце врезалось в липкий покров и медленно сползло в булькающие под ногами миазмы.
Раиф постарался не обращать внимания на косички, уцелевшие на почти облысевшем черепе, и на обрывки платьица, колыхнувшиеся напоследок в поглотившей их грязи.
Они продолжали идти, шаг за шагом прорубая дорогу в толпах мутантов, и, наконец, добрались до сердца вторжения.
Перед ними открылся обширный зал, знакомый Хамеду по чертежам. Это был древний бункер Адептус Механикус, заброшенный ещё в те времена, когда жизнь в Горгоне шла своим чередом. Он располагался в сердцевине подулья, как и многие другие забытые отзвуки далекого прошлого. Когда-то, быть может, тут сновали техножрецы, занимаясь… тем, чем они обычно занимались в своих странных производственных святилищах.
С тех пор все изменилось. Высокая крыша бункера дрожала от пульсации жил, по которым текла желчь, один цвет которой вгонял в дрожь. Пол под ногами превратился в широкое шестиугольное болото. Витые нити чего-то, напоминающего слюну, свисали с потолка, а в воздухе плавали крошечные вертящиеся споры.
Ряды мутантов бросились в атаку, шлепая по топкой грязи, бугристые, раздутые создания, плотно обтянутые кожей. Оружием им служили ржавые куски металла, кое-кто тащил трофейные лазганы. Твари завывали, словно от вожделения, смешанного с мучительной болью, и отталкивали друг друга в стремлении поскорее добраться до врага.
Но не воющая орда приковала взгляд Хамеда.
— Без паники! — призвал он по каналу связи.
Его солдаты, перестроившись, выбрали цели. Затрещали выстрелы из лазганов, которым ответили новые вопли и булькающие крики. Сраженные мутанты валились в слизь, но они были всего лишь пушечным мясом, живым щитом того, что возвышалось позади.
Чудовище было огромно, оно заполняло своим раздутым телом дальний конец зала, возвышаясь чуть ли не до потолка. Сквозь прозрачную кожу виднелись опухоли, пульсирующие в заполненных гноем полостях. По виду тварь напоминала отвратительного опарыша, извращенного и разросшегося в настоящую гору дрожащей, поблескивающей плоти.
Бесформенное раздутое лицо, покрытое язвами, опиралось на склизкие холмы жира. Оно казалось неуловимо человеческим, хотя и с кошмарно искаженными чертами лица. Одинокий покрасневший глаз, беспрерывно слезясь, таращился из белого мяса. Рот, распахиваясь куда шире, чем должен был, открывал концентрические круги зубов и толстый, стегавший по воздуху язык.
Множество отростков торчали из разбухшего туловища, часть щупалец кончалась жадными присосками, остальные затвердевали в острые клешни. Все они тянулись к Железным Рукам, надеясь захватить опаснейших врагов.
Крики чудовища напоминали вопли, издаваемые его меньшими сородичами, но звучали ещё неприятнее, на высоких, почти неслышимых тонах, в жуткой пародии на женский голос.
И ещё тварь воняла. Смрад казался удушающим даже через фильтры шлема, и, Хамед пытался командовать, постоянно смаргивая слезы из глаз. Он заметил, что Гронд атакует чудовище, окруженный боевыми братьями. Железные Руки, без малейшей заминки, не прекращая вести огонь из болтеров, приближались к новому врагу. В раздутых боках твари возникали дыры, прозрачная кожа лопалась от попаданий, и из ран хлестала густая, дымящаяся желтая жижа. Окатывая черную броню космодесантников, она, словно кислота, растворяла слой грязи, засохшей на керамите за последние дни.
— Вперед, за ними! — проревел Хамед, чувствуя, как колотится сердце.
Он был напуган, мышцы словно онемели и не хотели повиноваться. Паника шевелилась в кишках, и Раиф изо всех сил старался справиться с ней. От чудовища исходили болезненные волны, столь мощные, что им почти удалось захлестнуть дженумария.
Командир сжал зубы, зная, что его люди чувствуют то же самое. Эта схватка воплощала то, что хотели показать им Железные Руки. Ужас может быть побежден.
— За Императора! — прокричал Хамед, перекладывая лазган и выпуская очередной потрескивающий луч. Тот попал в лицо подбегающему мутанту, вырвав щеку и обнажив гнилые сухожилия на костях. — Сражайтесь, щенки! Сражайтесь!
Железные Руки вступили в ближний бой, обнажив мечи, и клинки, подсвеченные блеском разрушающего поля, засияли во тьме. Впервые из движений космодесантников исчезло единообразие, каждый из них теперь вел свой бой, уклоняясь от взмахов щупалец и прорубаясь сквозь слои отвисшей плоти. Воины хранили молчание, двигаясь со спокойной уверенностью и с ювелирной точностью взмахивая клинками.
Чудовище оказалось первым противником, действительно способным бросить им вызов. Хлеща отростками и щелкая клешнями, оно атаковало в ответ, и один из космодесантников, пропустив мощный тычок, оказался сбитым с ног. Прокатившись по слизи, воин оказался посреди окруживших его мутантов, принявшихся резать и рубить черную броню.
Гигант мощным рывком вскочил на ноги, разбросав прогнившие тела, болтер прогремел в его руках, описывая четкую дугу, и ошметки мутированной плоти взлетели в воздух. Мгновение спустя космодесантник вновь вступил в бой с чудовищем, столь же безмолвный, столь же неумолимый. За прошедшие секунды ещё двоим Железным Рукам пришлось уйти в оборону пред лицом яростного отпора, данного им раздутым воплощением кошмаров.
Хамед с осторожностью приближался к сражающимся великанам, продолжая размеренно вести огонь из лазгана. Весь его взвод теперь находился в бункере, стены блистали, отражая пламя их выстрелов, и, кажется, впервые за всю совместную кампанию иостарцы действительно помогали космодесантникам. Орда меньших мутантов быстро редела, не в силах помочь громадной твари.
— Цельтесь в…это! — рявкнул Раиф, пробираясь к цели по липкой грязи, заливающейся за голенища сапог.
Пучки лазерных лучей сошлись на чудовище, прожигая шкуру и вонзаясь в трясущийся эпидермис. Тварь взвыла от новой боли. Сами по себе лучи лазганов вряд ли сильно навредили бы ей, но, сочетаясь с яростными ударами мечей и разрывами болтов Железных Рук, они определенно наносили урон.
Отступившие или сбитые с ног космодесантники вырвались из плена щупалец. Один из них — кажется, Морвокс — нанес удар в складки шейной плоти, глубоко рассекая их потрескивающим силовым клинком. Другой отсек смертоносную клешню с оконечности щупальца одним жестоким ударом меча.
Медленно и целеустремленно, они убивали чудовище. Оно выпускало крючья из щупалец, хватая врагов за шеи, руки и ноги, но космодесантники отрывали их от себя. Едкая, жгучая желчь лилась из пасти твари, расплескиваясь по неприступной броне и стекая наземь склизкими водопадами. Тяжелый болтер продолжал свой громогласный, размеренный рев, в который врезалось стаккато болт-пистолетных выстрелов.
