— Возможно, в конечном счёте, они не все погибли, — предположил Эрк. — Возможно, Морхолт оказался прав, и корабль был защищён. Хвала Золотому Трону, если так!
Годвин резко направил фонари доспеха на пол, для этого ему пришлось наклонить всё туловище — неуклюжее движение в терминаторской броне:
— Твоё первое предположение было ближе к истине. Смотри.
Он осветил ужасную вещь среди костей — не совсем человеческий череп. Хотя лицевые кости несли наследие детей Терры, на нём выросли наросты, а затылок был тупым.
— Значит генокрады, — сказал Эрк, не сумев удержаться от самодовольства.
Ролан щёлкнул в воксе, слишком раздражённый, чтобы согласиться вслух.
Раздался вой — Братья меча запустили боевые протоколы, полностью пробудив духи-машин брони. Аделард наслаждался сердитым пульсированием энергосистем доспеха.
Подняв оружие, они направились к источнику звука.
На грязном полу встречалось всё больше тревожных свидетельств, признаки присутствия жизни на борту мёртвого корабля. Вдоль стен сидели скелеты в ошмётках плоти, чёрные сухожилия не давали им упасть и придавали их позам какое-то подобие жизни. Бесценные артефакты небрежно валялись среди накопившегося за века мусора.
Свечей становилось всё больше, они горели всё ярче, пламя становилось всё выше, пол под ними покрывали большие бляшки застывшего жира. Терминаторам не было необходимости пробовать его, чтобы понять из чего сделали свечи.
Дверь. Они вошли.
Часовню покрывали слои накопившейся за три века грязи, и в ней молились верующие. Они рычали бессловесными голосами песни — несвязные гимны во славу Императора, Лорда всего Человечества. За кафедрой проповедника стоял кто-то похожий на человека. Он обхватил её, истово подпевая своей пастве. Едва увидев вошедшего Аделарда, он остановился.
Фонари доспехов Храмовников пронзили часовню и пение оборвалось. Перед ними предстала уродливая горбатая и грязная толпа. Отчаявшиеся лица полукровок — людей с гротескной ксено-примесью — повернулись к космическим десантникам. Желтые глаза по обеим сторонам приплюснутых носов, чёрные языки, запертые за рядами острых зубов. Астартес двигались, не встречая сопротивления, Эрк остановился и развернулся к входу, чтобы прикрыть коридор.
— Во имя святого Императора Человечества я требую вернуть этот священный корабль Адептус Министорум!
Заговорил проповедник:
— Как вы можете вернуть то, что не было потеряно? Мы — верующие Императора, мы храним этот корабль для Него. Мы — Его пилигримы. Тем, кто во тьме, мы несём просвещение, тем, кто не видит, мы несём прозрение. Кто ты такой, чтобы утверждать иное?
Аделард активировал вокс-частоту отделения:
— Будьте наготове. Не атакуйте. Мы можем кое-что узнать.
— Слуги и верующие божественного Лорда Человечества, такие же, как вы о себе утверждаете, — донёсся его резкий голос из вокс-решётки шлема. — Космические десантники ордена Чёрных Храмовников, избранные рыцари Императора.
Проповедние склонился над кафедрой, его шея изогнулась гораздо сильнее, чем могла изогнуться шея человека.
— Ты лжёшь! — прошипел он, на его лице проступили звериный черты. — Вы — захватчики. Вы — слуги тьмы, облачённые в тени. Вы пришли сюда, чтобы уничтожить нас!
Кастелян утвердительно хмыкнул. Звук получился громким и резким:
— Да будет так.
Существа атаковали одновременно, двигаясь устрашающе скоординировано. Они сбросили грязные лохмотья, показав искривлённые человеческие тела — у многих оказались дополнительные конечности — с наростами и острыми костями ксено-скелетов. У некоторых они проткнули бледную кожу, сформировав жёсткие экзоскелеты. Несмотря на кривые ноги, они достигли Братьев меча через считанные секунды.
— Уничтожьте их! Уничтожьте их! — закричал проповедник-полукровка. — Они не слуги Императора, они не несут в себе Его свет! Разве вы не чувствуете это? Их души темны!
Аделард наотмашь ударил штормовым щитом, освобождая место для широкого замахамолотом. Четверо мутантов попали под удар и отлетели на сородичей. Навершие молота загудело и разразилось громом, когда он измельчил грудную клетку первого поднявшегося, испачкав кровью сюрко и броню. Остальные отступили, споря или сцепившись со своими товарищами, рыча и огрызаясь, как собаки. Большинство вообще не умели говорить.
— Убейте их! Убейте их! Очистите часовню! — закричал кастелян. — Без пощады! Без сожалений! Без страха!
Часовня отозвалась воющим эхом умирающих гибридов. Разрушительные поля гремели и потрескивали, рассекая плоть. Ролан шагнул вперёд и выпустил струю пламени из тяжёлого огнемёта. Твари горели и визжали. За полсекунды авточувства терминаторов дали компенсацию на ревущий жар и свет, существа обратились в бегство. Маллас залязгал за ними в огонь, но они были быстрее и оторвались.
Раненые прихожане что-то невнятно бормотали на полу, пытаясь подняться на переломанных ногах.
— Убейте их всех, — приказал Аделард.
— Нечестивого не оставляй в живых, — отозвались братья.
Кастелян направился вперёд. Проповедник демонстративно оставался за кафедрой, не обращая внимания на вспыхнувшие драпировки на грязных стенах. На алтаре за его спиной лежала высокая куча костей — жертвы богохульного видения Императора.
— Мы приносим свет во тьму, — произнёс кастелян. Было ясно, что перед ним не человек, а гибрид, как и его паства. Ксено-происхождение безошибочно угадывалось по бороздкам на носу и абсолютно безволосой коже. — Отведи меня к своему Императору, чтобы мы принесли свет и ему.
Проповедник с ненавистью смотрел на Храмовника. Он улыбнулся, показав кривые гнилые зубы. — С удовольствием, брат. Только это тебя духовно очистят, и ты почувствуешь его свет внутри. — Ксено-глаза уставились на фонарь веры, свисавший на цепи с пояса Аделарда. — Истинный свет.
Проповедник отошёл от кафедры. Он спокойно направился к боковой двери часовни. Терминаторам пришлось поспешно пригнуться, чтобы пройти за ним.
— Он ведёт нас в засаду, — предупредил Маллас.
— Да, — согласился кастелян.
Нечеловек привёл их в катакомбы. Громадные курганы из костей занимали главенствующее место в просторном зале. Высокие пирамиды-каирны сложили из мертвецов, их стены украшали узоры из трубчатых костей и рёбер, тазы и черепа разместили сверху.
Тут покоилась истинная паства Императора, похороненная здесь за её верность, но место последнего отдыха оказалось осквернено.
В середине зала расчистили широкую площадку, повалив и разбросав каирны. В центре соорудили примитивное гнездо, из костей сложили грубое подобие стула, который драпировали фрагментами позолоты, вырванными из священных книг, механизмов, памятников и одеяний святых. В этой колыбели из костей и сокровищ сидела на корточках ксено-тварь неизмеримого возраста и размера, скрестив на груди две пары длинных рук — одни широкие и жилистые, другие с тремя когтями. Её хитиновый панцирь был тёмно-тёмно-красным, кожа бледно-белой и потрескавшейся, как кора.
— Император Человечества, — с приглушённым почтением произнёс нечеловек. — Лорд Империума на своём золотом троне. — Ксено-глаза проповедника заблестели, и он поклонился.
Он погиб первым, Аделард распылил его деформированный череп одним могучим ударом.
— Вот сердце порчи! Убейте его! — проревел он. — Укрепите свои души, братья, такие как он — могучие колдуны!
— Отринь колдовство! — откликнулись остальные.
Древний генокрад встал. Из теней и с вершин груд костей показались его сородичи. Десятки чистокровных, хотя ни один не мог сравниться со своим повелителем ни размерами, ни злобным разумом, светившимся в ненавидящем пристальном взгляде.
Повелитель выводка лязгнул чёрными зубами. Кастелян почувствовал давление на разум.
Он воспротивился, черпая силы в вере в Императора. — Не дай мне дрогнуть, повелитель. Не дай мне потерпеть неудачу”, — взмолился Аделард. Астартес почувствовал во рту кровь. Руки и ноги дрожали. С могучим усилием он вышвырнул оскорбительное присутствие существа из своей души. — Прочь! Прочь! Прочь! Во имя Императора! — закричал Храмовник. Он с трудом двинулся вперёд, задевая гигантскими ботинками спутанные кости. Повелитель выводка ждал его, не сводя злобного взгляда.
