Апотекарий — это космический десантник, которого обучали повседневным медицинским и хирургическим навыкам, в том числе, и для применения на передовой. Но в первую очередь апотекарий — это космический десантник, которого обучали стать одним из лучших воинов Императора. Да, избранные для службы в апотекарионе отличные медики, но также они опытные убийцы, уничтожающие врагов Империума бесчисленными способами.
Сжимая болт-пистолет Храмовник бросился на зелёнокожих. Выстрелив, он почувствовал отдачу в левой руке, когда в мародёров-ксеносов полетели разрывные заряды. Зелёная плоть взорвалась в брызгах мерзкого ихора. Два отвратительных клыкастых орка рухнули: одному снесло полголовы, а у другого сквозь дыру в груди светило солнце.
На апотекария бросилось что-то размытое и неповоротливое в украденных кусках брони и шкурах животных. Но Кольбер среагировал быстрее. Он ударил правым кулаком с прикреплённым к запястью мерцавшим шипом редуктора. Редуктор — это медицинский инструмент, созданный для извлечения драгоценных прогеноидных желёз, которые есть в теле каждого боевого брата. Но он и эффективное оружие. Раздался вязкий хлопок, короткое и очень быстрое жужжание, и Храмовник дёрнул рукой назад. Почти весь мозг твари вытек сквозь пробитую глазницу.
Спутники апотекария атаковали оставшихся орков, мародёрствующих в развалинах надвратной башни. За считанные минуты они ловкими ударами мечей и прицельными выстрелами положили туши мёртвых ксеносов рядом с трупами защитников крепости.
Ещё больше орков, вооружённых топорами и примитивным автоматическим оружием, вприпрыжку неслись из замка, чтобы отразить атаку Храмовников.
Но Кольбер остановился посреди неистового сражения. Ему предстояла важнейшая работа. Присев возле облачённого в чёрную броню павшего космического десантника и вознеся тихую молитву Императору, он приступил к исполнению своего долга. Это было гораздо важнее даже помощи раненным посреди битвы. Главная задача апотекария — оберегать будущее ордена и продолжение его существования.
В апотекарионе служат хранители священного биологического наследия ордена — драгоценных генетических желёз. Источником геносемени были сами космические десантники. В каждого из них во время посвящения в орден имплантировали таинственным образом выращенные прогеноидные органы. Эти удивительные имплантаты создал Император. В них хранилась генетическая информация о теле космического десантника. Когда боевой брат погибал, его прогеноиды удаляли и использовали для выращивания новых зигот будущих посвящённых ордена.
Без прогеноидных желёз нельзя получить другие имплантаты и создать космического десантника. А если своевременно не появятся новые неофиты, то орден умрёт, как многие уже умерли. От Сыновей Горгакса и Серебряных Звёзд остались только пыльные воспоминания и единственными доказательствами их существования были записи в Индексе Астартес. Поэтому и получалось, что жизнь ордена полностью зависит от медицинских навыков апотекариев.
Распечатав зажимы горжета мёртвого Храмовника и сняв нагрудник, Кольбер смог убрать и остальные части покрытого литаниями силового доспеха. Приставив редуктор к шее павшего рыцаря, апотекарий проколол кожу. Наконечник легко проник в плоть, Кольбер отслеживал движение под кожей по крошечному медицинскому авгурскому экрану на кисти.
На мониторе появились разбухшие похожие на слизня железы. Мысленно апотекарий активировал таинственное устройство, и редуктор приступил к работе, вырезая имплантат. Астартес извлёк прогеноид с привычной скоростью и лёгкостью. Точно также Кольбер вырезал и второе геносемя, расположенное глубоко в груди космического десантника за сросшимися рёбрами. Встроенные в редуктор режущие инструменты автоматически сработали и успешно извлекли второй имплантат.
Апотекарий тяжело переживал, извлекая железы умиравшего Храмовника. Потеря геносемени означает неминуемую смерть и не важно, сколько битв Кольбер видел и скольким умирающим облегчил последний путь — он до сих пор страдал, исполняя свой долг. И он был рад этому, поскольку в ином случае он сам умрёт — станет бездушным лишённым эмоций существом.
И разве это будет благом для ордена? Разве его воины, ведя крестовые походы против бесчисленных врагов Императора, не должны испытывать муки злости, горе и моральное превосходство? Разве будет благом, что Чёрные Храмовники лишатся страстей, безграничной любви и уважения к Императору и Его жертве во имя всего человечества? И ещё способности ненавидеть?
Рыцарь извлёк оба геносемени и поместил в контейнер в нартециуме, где они будут храниться в автоматическом холодном стазисе.
— Твоя смерть не напрасна, — произнёс он над трупом безымянного воина, словно пытался успокоить павшего Храмовника. — Пусть ангелы Императора проводят твою душу к Нему, дабы ты вечно сражался во славу Его.
Все действия заняли меньше минуты. Кольбер встал, исполнив свой долг. Сложив руки символом спирали на груди, он направился за наступавшим отделением посвящённых и неофитов, которые прорвались по развалинам подъёмного моста в замок.
Мстящие Храмовники быстро поняли, сколь разрушительным было нападение зелёнокожих. Колоссальный обстрел пробил щит замка.
Древнюю цитадель сокрушили орбитальной лазерной бомбардировкой и залпами тяжёлых орудий опустошительной мощи, уничтожив батареи “Сотрясателей” и “Гидр”, и сравняв с землёй целые области крепости-монастыря. А ведь замок выдержал все осады, которым подвергался святой оплот за тысячу лет.
На цитадель обрушили такую огневую мощь, которая, в конечном счёте, привела к перегрузке древних генераторов пустотного щита. Когда они достигли предела, расплавилась земная кора и детонировали боеприпасы осадных орудий под стенами крепости. Двойной взрыв обрушил полукилометровую секцию западной стены.
Орки ворвались внутрь через брешь, уничтожая всё на своём пути, подобно всепожирающему рою саранчи.
Кольбер замер на пороге часовни. Она теперь тоже стояла под открытым небом. Апотекарий останавливался здесь всякий раз, когда приходил к усыпальнице маршала Эмрика — благородного крестоносца, который первым привёл Чёрных Храмовников на Солемн. Раньше Кольбер поступал так, чтобы позволить воздуху священной гробницы очистить его после войн и наполнить сердце верностью Императору и крестовому походу. Но сейчас он замер от изумления, поразившего сердце и разум.
Мало что осталось в гробнице героя, в той или иной мере, не осквернённое ксеносами. Когда-то изображение Эмрика украшало огромный витраж в конце зала Героев. Рыцарь основал замок и стал его первым кастеляном. На окне показали, как он поразил гротескного, раздувшегося “отца” еретического инопланетного культа, который когда-то держал Солемн в нечестивой хватке. Теперь стекло разбили вдребезги. Да и от самого зала Героев осталось немногим больше. Крыши не было, некогда величественный колонный зал заполнили клубы чёрного дыма от пожара где-то в другом месте здания. Пелена дыма висела над замком, словно саван над покойником.
Почти восемьсот лет саркофаг Эмрика простоял непотревоженным, как памятник величайшей вере и деяниям набожного сына Сигизмунда. Над алтарём возвышался резной священный крест Храмовников — с вездесущим черепом Империума memento mori в центре — напоминание о том, что все верноподданные Империума должны быть готовы отдать жизнь на службе Золотому Трону, как Император отдал жизнь во имя человечества.
Восемь веков четыре статуи Храмовников в натуральную величину охраняли покой маршала Эмрика. Два вырезанных из камня космических десантника в северных углах преклонили колени и склонили головы над алтарём в вечной вахте, положив руки на навершия мечей. Двое южных стояли, прижав болтеры к нагрудникам, как церемониальные часовые.
Только один из вечных стражей остался хотя бы отчасти нетронутым — ему всего-навсего снесли голову. Остальных богохульные ксеносы просто разбили. Даже чёрный мраморный саркофаг Эмрика раскололи пополам.
