— Это нужно заснять, — сказал библиарий.
— Уже, — ответил апотекарий Саар, разглядывающий карту.
— Здесь ничего нет, — пожал плечами брат Фелхидар.
— На виду — ничего, — поправил Хиалхи и затем вернулся к храму.
Лицо некрона на стене, вероятно, принадлежавшее Турахину до расставания с телом, величественно смотрело вниз. Сделанное из полированного серого камня, оно достигало почти самого потолка. На алтаре перед ним лежала горстка небольших кубиков из драгоценного металла, вероятно, оставленных как подношение самим Турахином, что было вполне в духе некронов.
Хиалхи встал на колени, снял керамитовые перчатки своего силового доспеха и приложил ладонь к полу. Линии на нем повторяли сложные очертания городского ландшафта Борсиды, как Хиалхи их видел с высоты летящего самолета.
И тут он почувствовал, что здесь произошло. Предательство. Захват власти. Он сумел ощутить высокомерие Турахина, подорванное переворотом Хекирота. Далее, в самой глубине веков, скрывалась память о другом предательстве. Нечто поразительных масштабов, предательство целого вида.
Они убили своих богов — это единственное, что Астральные Рыцари знали о древней истории расы некронов. И то, что почувствовал Хиалхи, было отголоском богоубийства.
Библиарий уловил слабую дрожь от стучащих по полу лапок насекомого и заметил, как маленький скарабей ползет вдоль основания стены храмового зала. Библиарий поднял его голой рукой и поднес к лицу. Крошечный робот — не больше таракана, колонии которых доставляли немало хлопот на каждом имперском боевом корабле, — перебирал крошечными лапками, стараясь высвободиться из хватки человека.
Тогда космодесантник осторожно опустил его на пол и отправился за ним, как только скарабей куда-то замельтешил. Робот пролез под небольшой боковой дверцей в помещение, которое Хиалхи принял за комнату для хранения одежды или священной утвари. Проследовав, библиарий обнаружил, что комната на самом деле является узким и низким коридором, в котором тесно пришлось бы даже обычному человеку. Закованный в броню, Хиалхи туда еле втиснулся и, царапая наплечники и пси-капюшон, пополз за механическим насекомым, к которому присоединялись и другие скарабеи, вместе образовавшие движущееся пятно блестящего металла.
Проход вывел в маленькое помещение с установленной на каждой стене колыбелью, обвешанной змеящимися кабелями и усеянной шипами, которые, по всей видимости, втыкались в разъемы на теле некрона. Быть может, помещение для дворцовой обслуги или даже для запасных тел Турахина, приготовленных на тот случай, если с его привычной оболочкой что-то случится. А если так, то он явно не успел ими воспользоваться, когда Хекирот сделал свой решающий ход.
Хиалхи вдруг почувствовал, как некая сила притягивает его разум. И это было вовсе не существо с пси-способностями, так как он постоянно высматривал на Борсиде псайкеров и ни разу никого не находил, к тому же любое проявление ведьмовства со стороны ксеносов служило бы маяком для психического взора Хиалхи. Однако это создание все же обладало разумом такой силы, что добралось до сознания Хиалхи. Оно влекло его к себе, но библиарий находился в тупике. От него требовалось проникнуть глубже во дворец. Где-то должен был быть путь.
— Брат Саар, — вызвал по воксу Хиалхи.
— Старший библиарий, где вы? — прозвучало в ответ.
— Возьми с собой двух братьев и найди три некронских тела. Сойдут и поврежденные, но по большей части они должны быть целыми. После тащите их в храмовый зал. И поторопитесь.
Почетная гвардия Хиалхи, давно привыкшая беспрекословно подчиняться его приказам, немедленно взялась за выполнение распоряжения. Он никогда не спешил высказывать свои мысли, и среди космодесантников поговаривали, что только с Артором Амрадом он разговаривал на равных. Это действительно было правдой, но причина заключалась не в том, что Хиалхи якобы считал себя выше остальных Астральных Рыцарей, — просто как библиарий он всегда должен был оставаться человеком-загадкой. Его психические силы являлись грозным оружием и без поддержания должной ментальной дисциплины, преподаваемой в орденском библиариуме, представляли для него самого и окружающих опасность не меньшую, чем для врага. По долгу службы боевые братья знали о ведьмах и колдунах, и им приходилось сталкиваться с ними во всем их зловещем разнообразии. Псайкер был самым опасным существом в Галактике, и лишь другой псайкер понимал это.
Саар не стал ничего спрашивать, когда спустя менее часа вернулся вместе с Бурханом и Масадом и приволок трех деактивированных некронов. Один относительно новый, с пятнами, но без следов коррозии. Два других были очень старыми, но целыми, причем конструкция, которую принес Бурхан, массивными наплечниками и тусклыми золотыми пластинами на туловище походила на элитного солдата.
Хиалхи приказал отделению отнести все трупы некронов в небольшую камеру, куда его привели скарабеи и где они до сих пор оставались, забравшись на потолок, словно чего-то ожидая.
— Говори, брат Бурхан, — неожиданно из коридора прозвучал голос старшего библиария.
— Да я вроде молчал, — удивился космодесантник.
— Ты ведь хочешь что-то сказать, — подталкивал его Хиалхи.
Бурхан сбросил некрона с плеча и произнес:
— Мы тут просто время тратим, идя на поводу у вашей интуиции, брат-библиарий. А наши братья между тем сражаются и погибают. Я верю только собственным глазам. Вот и все, что я хотел высказать. Но поскольку командир здесь вы, а я никакой не псайкер, то, соответственно, и держал язык за зубами.
— Вот почему я просил тебя присоединиться к моей почетной гвардии, брат, — мягко ответил Хиалхи. — Если бы я слепо реагировал на каждое предчувствие, обходясь без голоса разума, который бы меня одернул, то уже давно сгинул бы во тьме.
— Так вы прислушаетесь ко мне? — приподнял бровь Бурхан.
— Не в этот раз, — отказал Хиалхи. — Продолжаем.
Астральные Рыцари подняли некронов и уложили в настенные колыбели. Щупы вошли в разъемы на стальных телах, а кабели втянулись, когда ниши изменились под размеры техноконструкций. Некроны выглядели как обычные металлические скелеты, пригвожденные к стенам подземелья.
На какое-то мгновение наступила полная тишина. Космодесантники отошли от стен, насколько позволяло маленькое помещение.
Плиты из древнего металла заскрежетали, и Хиалхи уловил запах ржавчины и машинного масла. Пол изменил наклон и сдвинулся, разделяясь на ступени лестницы, по спирали уходящей вниз, а стены развернулись внутрь, образуя над ней арочный проход.
Бурхан повел форсункой своего огнемета в направлении явленной тьмы. Вдоль стен запульсировало слабое свечение, волнами проходящее по линиям иероглифов, вырезанным в металле, а воздух стал горячим и сухим.
Хиалхи позволил своему сознанию протянуть воображаемые пальцы к покрову, отделяющему реальность от варпа, откуда начинались нити, пересекающие плоскость времени и сплетающие ткань судьбы. Точнее, не совсем нити, так их всего лишь представлял Хиалхи. Мало кто рассуждал о фатуме как о чем-то большем, нежели просто метафора или проклятие, потому как в сознании обычных людей, не обладающих пси-способностями, он не значил ничего конкретного. Они не могли увидеть или потрогать его, прочесть его знаки или следовать им. Самое большее, они заявляли, что верят в рок, тем самым снимая с себя ответственность за собственную жизнь.
Хиалхи же в буквальном смысле видел судьбу, но не так, как любуются картиной или голографическим представлением. Сам процесс созерцания судьбы менял ее, что сближало его с искусством, а не наукой, поскольку от человека требовалось воображение, а не ясное понимание происходящего. И, как известно, космодесантники не славились воображением. Ум Хиалхи работал совсем не так, как у большинства Астартес, в связи с чем он крайне мало кому нравился. И то обстоятельство, что старший библиарий был полон странностей, но все равно преданно служил как Астральный Рыцарь, служило доказательством прекрасного воспитания, полученного им в библиариуме родного ордена.
