Правда, чтобы остановить космического десантника, требуется гораздо большее. Тело Лемуила уже трудилось над тем, чтобы закрыть аккуратный срез. Он стерпел самую жуткую боль, издав лишь короткий вскрик. Цепного меча он лишился вместе с рукой, но в ответ просто вскинул болт-пистолет и открыл огонь по врагу.
Гилеас движением век прощёлкал значки рун перед глазами, пока не добрался до информации о Лемуиле. Системы десантника справлялись с раной хорошо, но состояние его было далеко от оптимального. Сейчас в крови Лемуила циркулировало столько боевых наркотиков и анальгетиков, что время реакции у него серьёзно снизилось.
— Лемуил, — приказал Гилеас по воксу, — отойди назад, брат. Оставь их нам.
— Брат-сержант, я ещё могу драться! — Лемуил продолжал стрелять по реациклам, которые сейчас разворачивались для новой атаки. Диомед ненадолго прервался, отслеживая около полудюжины машин и определяя уязвимые точки. Массивная штурмовая пушка повела переднего «разбойника». Дредноут приступил к делу, сводя огонь к цели.
Объятый синим пламенем, реацикл взорвался, сбросив эльдарского ездока и разметав в стороны куски брони и лезвий. Пылающий ксенос врезался в землю с отчётливым хрустом. Тело его перекосило под неестественным углом. Остальные машины беспорядочно завиляли: внезапная потеря лидера расстроила запланированный проход.
— Отделение, за мной!
Упрямство Лемуила сейчас уже не играло роли. Он — Адептус Астартес. Он взращён и обучен, чтобы очищать Галактику от всего, что не правильно, а для Серебряных Черепов мало что так соответствовало этому критерию, как эльдар — особенно эти пираты. Лемуил либо выживет, чтобы сражаться дальше уже с аугметической рукой, либо погибнет в бою, служа Императору. И тот, и другой исход вполне хороши.
Одной очередью из штурмовой пушки Диомед отразил внезапную атаку, и теперь Гилеас собрался повести своё отделение в бой так, как делал это в каждом бою на всём протяжении своей карьеры. Идя впереди.
Почтенный древний с лязгом зашагал вперёд. От поступи массивной туши дредноута под ногами десантников подпрыгивала земля и трескался феррокрит. Когда-то эта изрытая воронками местность видела прилёты и отлёты имперских кораблей, привозящих грузы для строительства улья, доставляющих людей и ресурсы и вывозящих всё, что добывали в шахтах. Теперь здесь остались только развалины — место, которое выглядело таким древним и разбитым, каким ничто так недавно построенное не имеет права быть.
— За Императора и Аргенция! — загремела боевая машина. — Не дозволяйте нечисти жить, братья! Мы Серебряные Черепа! Мы выдержим!
— Мы выдержим! — хором откликнулось отделение, жаждая схватиться с врагом.
На кратчайший миг — паузу столь короткую, что даже Теодерик не отметил бы её на своём изящно сработанном хронометре, настала тишина. Предвкушение. Затишье перед бурей.
А потом разразилась буря.
На несколько минут воцарился кромешный ад. Для незадачливых ксеносов слаженность и грозная мощь, какую явила добыча, эти малые минуты, казалось, растянулись вне всяких разумных пределов. Всё преимущество, на которое ксеносы надеялись благодаря высоте полёта, уступило факту, что они недооценили боевое мастерство почти половины штурмовой роты. Гилеас запустил свой прыжковый ранец, и остальные Серебряные Черепа вокруг него взмыли вверх, чтобы встретить врага в воздухе.
При наличии Диомеда уничтожение нечисти для Серебряных Черепов было вопросом решённым. Штурмовики включились в драку с привычным энтузиазмом. Репутация варваров у подразделения была заслужена не на пустом месте. Это были беспощадные и умелые воины, которые не чурались использовать ту тактику, которая в данный момент была необходима для победы. То же самое можно было сказать обо всём ордене, но к восьмой роте это относилось особенно.
Ещё три ездока слетело с машин: пронёсшиеся мимо Серебряные Черепа выдернули их из сёдел. Без ездоков машины зарыскали вслепую. Одна врезалась в землю и взорвалась, опасно разметав обломки. Две другие столкнулись в воздухе и взорвались похожим образом. С мест падения обломков взметнулись султаны жаркого дыма. Оставшиеся два ездока повернули, ища укрытия в дыму, и пропали, оставив лишь вихрящийся след. Воины, сдёрнувшие эльдар, ринулись вниз вместе со своими жертвами, с разгона впечатав их в землю с приятным слуху хрустом костей.
Гилеас бросил взгляд на руну слева-внизу на дисплее, быстро проморгал, прокручивая наборы линз в шлеме, чтобы лучше видеть в дыму. Огонь из уничтоженных реациклов продолжал бушевать, выбрасывая в воздух искры и пепел.
Какофония последних минут спала до мягкого стрёкота цепных мечей на низких оборотах. Где-то ещё оставались два «разбойника», но, благодаря гибели соотечественников, их временно скрыл поднявшийся дым.
— Сержант Ур’тен, доложите обстановку! — раздался из вокса приказ Мейорана. Гилеас глянул вокруг. Из двадцати четырёх воинов, что покинули капсулы, на ногах осталось двадцать два. Один погибший, один раненый.
— Налётчики эльдар, сэр. На реациклах. Нанесли удар без предупреждения.
— Они мертвы?
— Дело почти сделано, сэр. Осталось двое. Я уверен, что…
С пронзительным воем оставшиеся реациклы выскочили из дыма, нацелившись прямо в широкую спину Гилеаса. Даже особенно не разворачиваясь, штурмовой десантник лениво шагнул в сторону, активировал цепной меч и взмахнул, описывая смертоносную дугу. Зубастое лезвие вгрызлось пилоту под правое ухо, прошло через грудь и развалило тело наискось. Голова и левая рука отлетели, брызгая кровью, и реацикл остался без управления, только корчащееся тело эльдар вцепилось в рычаг безжизненной рукой.
Короткой очередью из штурмовой пушки брат Диомед прикончил его.
— Поправка, сэр. Остался один.
Тон Гилеаса не изменился ни на йоту.
— Отличная работа, сержант! Передаю координаты. Сержант Киар нас нашёл.
Гилеас ухмыльнулся, отметив про себя: «А не наоборот».
— Доберитесь до нас как можно быстрее. Не забывайте про сбежавшего ездока. Постарайтесь добраться сюда целыми.
— Слушаюсь, капитан! — Гилеас ухмыльнулся под шлемом. — Уже в пути.
По дороге через разрушенную территорию они никого не встретили. Все Серебряные Черепа были начеку, зная, что где-то рядом прячется «разбойник». Разведданные, которые поступили с экстренной передачей с планеты, предполагали довольно крупные силы непосредственно на поверхности. Именно поэтому было принято решение высадить большую часть роты.
На совете в стратегиуме Гилеас поинтересовался: так ли необходимо капитану Мейорану вообще спускаться на поверхность? Капитан снисходительно рассмеялся, взяв Гилеаса за плечо:
— Ты, брат-сержант Ур’тен, надеюсь, не решил, что повышение сделало из тебя моего хранителя? Прогностикатор Баст общался с Императором. Его Воля на то, чтобы я возглавил экспедицию. Кроме того, почему я должен оставить всю славу тебе? Ты так скоро примешь командование вместо меня.
Слова прозвучали зловеще, почти пророчески.
Гилеас попытался запротестовать, чем заслужил от капитана покровительственную улыбку.
— Я шучу, брат! — проговорил тот с грубоватым смехом. — Клянусь Троном, Гилеас, научись не принимать всё так буквально.
Баст, приданный из возглавляемого псайкерами прогностикатума, торжественно кивнул.
— Знамения для грядущей битвы самые благоприятные, брат-сержант Ур’тен, — объявил он своим тихим шёпотом. — Участие капитана крайне важно.
Встревоженный словами прогностикатора, сам не зная почему, Гилеас отложил свои сомнения на потом и сосредоточился на важности уничтожения эльдарских сил.
За сотни лет Серебряные Черепа постоянно сталкивались с эльдар во всех их многочисленных и разнообразных видах. В то время как законное отвращение ко всем чужим расам было правом для Адептус Астартес, Серебряные Черепа лелеяли особенную ненависть к эльдар. Много хороших боевых братьев полегло в битве за Орамский проход. Много хороших боевых братьев, которым ещё только предстояло найти замену. Численность ордена сильно упала ниже нормальной, а набор новобранцев шёл медленно по множеству причин.
