Она направилась к лавочке, Лютер шел следом.
— Я ведь просила… — начала Алина и вдруг умолкла.
Хлопнула дверь клуба, выпустив на улицу большую компанию молодых людей. Громко переговариваясь, они направились к скамейке, на ходу открывая банки с пивом и закуривая сигареты.
— Прямо сюда идут! — в панике воскликнула Алина. — А если в кустах кто-то есть? Они прямо на него наткнулся!
Лютер прочесал заросли подозрительным взглядом.
— Нету там никого…
— А если есть? Надо их отвлечь. Пусть другое место поищут!
«Бриммский василиск» пожал плечами.
— Отвлечь? Ладно, как скажешь…
Алина насторожилась.
— Погоди-ка, ты что делать собрался?! Перестреляешь всех, а потом скажешь, что это был отвлекающий маневр?
Шумная компания приближалась.
— Нужно придумать что-нибудь!
— Сейчас придумаем, — голос «Бриммского василиска» прозвучал напряженно. В его глазах вспыхнул веселый, недобрый огонек, Алина поняла, что надо торопиться.
Не медля ни минуты, она шагнула к Лютеру, обняла его, развернула спиной к веселой компании, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала.
Она услышала, как совсем рядом бьется чужое сердце: тяжелые быстрые удары, чуть быстрее, чем обычно. Ощутила незнакомый запах: сигарет, одеколона и еще чего-то, похожего на горький запах полыни. Потом почувствовала, как чьи-то руки осторожно коснулись ее лица.
План сработал блестяще: компания остановилась, переговариваясь и смеясь, глазея на целующуюся парочку, кто-то щелкнул фотокамерой мобильного телефона, а после вся ватага двинулась дальше.
Алина отодвинулась от Лютера и посмотрела вслед компании.
— Ушли? Отлично. Как думаешь, они поверили?
Компания свернула за угол клуба и исчезла.
— Я же поверил, — немного помедлив, отозвался «Бриммский василиск».
Голос его звучал немного странно, но Алина не обратила на это никакого внимания.
— Ладно, — она поправила куртку и кивнула на кусты. — Проверяем заросли, если там никого нет, идем в «Химеру». Ньялсага велел торопиться.
Лютер осмотрел пятачок, укрытый кустами.
— Никого.
— Значит, дальше пусть Бахрам его ищет. Он из-под земли достанет!
И они направились к «Химере»: впереди шла Алина, а за ней, сосредоточенно глядя себе под ноги, будто обдумывая что-то, шагал «Бриммский василиск».
…Остановившись на пороге, Ньялсага осмотрел клуб. На первый взгляд, все было, как обычно: в двух залах народу ни больше и ни меньше, чем вчера, а вот о существовании третьего зала посетители «Химеры» словно забыли. Уж, конечно, без чар Гинзоги здесь не обошлось!
Неожиданно Ньялсага заметил мелькнувшего в толпе Трефалониуса.
Возможно, это было всего лишь игрой воображения и расшалившихся нервов, но Ньялсаге почудилось, как в лицо дохнуло ледяным холодом смертельной опасности. Он, не отрываясь, смотрел на вампира, черной тенью скользившего по залу, обдумывал то, что должно было вот-вот произойти, и чувствовал, как к горлу подкатывает волна тошнотворного страха.
Завтрак его состоял из пирожков с сыром и ветчиной. На еде настояла Алина, и сейчас заклинатель очень жалел, что послушался ее: завтрак настоятельно просился наружу.
Ньялсага прижал руку к губам.
— Ты чего? — покосился на него Ява.
— Пытаюсь удержать все в себе. Тролль побери Алину с ее пирожками!
— Ты еще и Алининых пирожков наелся?! Твердо решил покончить с собой, что ли?
Ява немного подумал.
— Да, как-то двусмысленно прозвучало, — признался он, хлопнул Ньялсагу по плечу и направился к барной стойке.
Кемен понизил голос.
— Так… вампир здесь, Гинзога торчит в третьем зале, некроманта и оборотня я что-то не вижу. Ну, что? Действуем, как договаривались? Кстати… насчет твоего колдовства. Поможет оно, если что?
— Этим пользоваться не могу, — напомнил Ньялсага. — Понятия не имею, как магия заклинаний действует на кровь заклинателя. Может статься, в момент произнесения заклятья, ее состав как-то меняется… а нам требуется чистая кровь, безо всяких следов магии!
— Ясно, — проворчал Кемен. — Что ж, Хэрвелл прекрасно обходился без нее. Мы прихватили серебряный нож, хороший осиновый кол, даже святую воду.
— Не хочу расстраивать, — отозвался Ньялсага. — Но на святую воду сильно не рассчитывайте. Магия веры, я же говорил, — пояснил он. — Если человек верит искренне и без сомнений, то тогда, конечно… если же нет, для вампира святая вода будет не страшней обычной водички из-под крана…
Он покосился на сумку, висевшую на плече у Кемена.
— О чем договаривались, помнишь?
Серые глаза потомка Хэрвелла блеснули.
Он расстегнул молнию спортивной сумки: на дне тускло блеснуло широкое лезвие.
— Сам взгляни. С одного удара перерубает шейные позвонки.
Ньялсага сдержанно кивнул:
— Ты уж постарайся обойтись одним.
— Постараюсь. А старая змея не сможет тебя оживить? Верней, ее некроманты?
Заклинатель пожал плечами.
— Если я буду без головы? Вряд ли. Где нож?
— Здесь, — Кемен хлопнул по карману.
— Отлично. Действуем по плану. Твоя задача — вовремя отогнать вампира. Имей в виду, когда я буду в отключке, защита твоего амулета может здорово ослабеть.
— Почему?
— Для того, чтобы день и ночь держать защиту шести человек, заклинатель должен находиться в хорошей форме. Ваши охранные амулеты питаются моей магией, моей силой. Если вампир, к примеру, сломает мне шею, защита рухнет в тот же миг.
Кемен кивнул.
— Добываем кровь — достаточно нескольких капель, — продолжил Ньялсага. — Ты сразу же уносишь ноги… и нож. Положи его в шкатулку и не выпускай из рук: нож — наша единственная надежда. А я ненадолго задержу Трефалониуса заклинанием.
— Ясно, — коротко ответил потомок Хэрвелла.
— Потом исчезаем из «Химеру, на все про все у нас несколько минут. Главное, чтобы никто из Своры до поры до времени ничего не заподозрил!
Ньялсага умолк: пирожки, приготовленные заботливыми руками Алины, снова взбунтовались.
— А пока надо сделать так, чтобы нам никто не помешал. Ява заболтает дядюшку Фю…
— Лютер и Марк возьмут на себя оборотня, — добавил Кемен.
— Как только Гинзога узнает о том, что произошло, она бросится за нами. Наша задача — увести ее как можно дальше от людей.
Кемен поправил ремень сумки.
— На морской берег.
— На морской берег, — повторил Ньялсага. — А уж там… все ясно?
— Да, — Кемен отошел в сторону и растворился в толпе.
Заклинатель тряхнул головой, отошел к стене, вытащил из кармана маленький перочинный ножик.
— Старый верный способ — охота на живца!
С этими словами он легонько чиркнул лезвием себя по запястью.
Тонкая струйка крови побежала по руке, закапала с пальцев.
— Ну, Трефалониус, теперь дело за тобой!
…Но даже самые продуманные планы иногда дают осечку.
Стоя у стены, Ньялсага следил за Трефалониусом.
Вампир-стряпчий стоял в тени декоративной пальмы, умело сливаясь с полутьмой и оставаясь невидимым до поры до времени. Трефалониус похлопывал себя по ладони свернутыми в трубку пергаментами и наблюдал за людьми. Просеменил мимо дядюшка Фю: потомственный некромант спешил к старой знакомой. Ньялсага видел, как он устроился на стульчике возле маленького фонтана с гранитной химерой, сцепил пальцы на животе и добродушно улыбнулся.
Ньялсага пригляделся внимательней: что-то в поведении старого некроманта его насторожило. Дядюшка Фю, как обычно, лучился улыбкой, но иногда в глазах его мелькало что-то, похожее на едва сдерживаемую ярость. Впрочем, он тут же спохватывался, вновь расцветал улыбкой, повернувшись к каменному изваянию, но Ньялсаге показалось, что сегодня некромант вел с химерой не приятную легкую беседу, а серьезный разговор.
Яве пришлось пройти мимо фонтанчика пару раз, прежде чем дядюшка Фю заметил и окликнул его. Ньялсага вздохнул с облегчением: в искусстве вести разговоры ни о чем Яве не было равных, так что можно смело надеяться, что на какое-то время некромант был надежно нейтрализован.
