Друг взял бутылку, тяжело вздохнул и налил прозрачный алкоголь с легким пряным ароматом по рюмкам.

— Я думал, ты отпустил Сильвию.

— При чём тут она, — нахмурился Верша. — Что было, то прошло. Просто этой херни в команде быть не должно... Чтобы не вышло, как с ней.

— Не отпустил.

— Отпустил, — буркнул Верша. — Я же говорю: что было, то прошло.

— Как скажешь... как скажешь, — кивнул друг и поднял рюмку.

Выпив её содержимое, он пояснил:

— Ты не пойми меня неправильно, но... то, что она там сказала... как её? Гара?

— Ну...

— То, что она там сказала — это не... не шутка?

— Нет. Сложная жизнь была у нее. С местью на душе жила. А потом... Ну, в общем, закончили мы ее месть. А когда она уже успела в меня влюбиться, я хрен знает. Баба так-то ладная. В меру во всем. Убийца по классу.

— А те две?

— По-моему им просто трахаться надо чаще. А то, вроде, мы все время в пути да на задании. Мужика рядом другого нет, вот они и липнут.

— Ну, даже если так, то... Скажи мне, если вдруг так случится, что в бою... Ну, выбор будет. Либо они, либо... Да пусть та же Гара. Ты... Ты её оставишь и отведёшь отряд?

Верша хмуро взглянул на Мару и ледяным тоном ответил:

— Оставлю.

Старый друг наклонился вперед, заглянул в глаза Верши и покачал голову.

— Ты мне врать можешь сколько угодно. Вот прям сколько хочешь, но по глазам вижу: не оставишь ты ее. И тех двух не оставишь, а уж сына тем более.

Верша молча взял бутылку и налил еще.

— Что молчишь? Сам ведь понимаешь, — вздохнул друг. — Если уж так вышло, то я смысла твоего воздержания не вижу. Глупость. И они спокойнее, и ты мягче.

— Вот уж чего не ожидал, так это то, что ты за мой хрен беспокоиться будешь.

— Я не за хрен. Я за тебя беспокоюсь. Ты без бабы хлипким становишься. Мягким.

Верша взглянул на Мелкуса и, вздохнув, буркнул:

— Мне тебе в рожу треснуть, чтобы переубедить?

— А смысл? Тут буча большая надвигается, — вздохнул друг. — Про темную фракцию уже слышал?

— Слышал, — вздохнул Верша.

— Тёмные цитадель уже отгрохали. Неприступная крепость, говорят. Туда все разумные твари из тёмных потянулись. Там и гоблины, и тролли. Говорят, что орки тоже присягнули. Тут слух ходит, что гномы, вроде как, там подвизались, но пока неофициально. С церковью проблем не хотят, но свои лавки и кузницы ставят.

— Вот как... Думаешь, война будет?

— Будет, к гадалке не ходи. Тем более, сейчас главный в церкви из инквизиторов.

— Чего?

— Да вот, как началась движуха с тёмными, старого сморчка траванул кто-то. А инквизиция лютовать начала. Только не как обычно. Люд почём зря не жгут. В церквях чистка началась. Много священников на костёр отправили.

— Давай говорить откровенно: среди них уж очень много швали редкостной. Каждый второй священник на грешный список хер ложил.

— Так оно, только думаю я, это они готовились. К войне капитальной готовились.

— Одного не учли. Каждому тёмному за светлого характеристик отваливают. И неслабо. Так что война в первую очередь тёмным в услугу.

— А ты откуда знаешь? — нахмурился Мелкус.

— Есть один знакомый... тёмный... Редкостный ублюдок, но информацией владеет, — соврал Верша.

— Слу-у-у-ушай... А... — тут торговец огляделся, словно их кто-то станет подслушивать и полушепотом произнёс: — Есть вариант с ним связаться?

— А тебе зачем? — с подозрением спросил берсерк.

— Ну, не дурак же ты. Тёмные пока в упадке. Ни лавок, ни инфраструктуры. Товары там им надо? Надо. Снаряжение какое-никакое? А еще ведь надо и бытовой утвари какой. Бочки там, ложки-поварешки.

— Ну... — хмуро буркнул берсерк.

— Ты пойми, Верша, кто сейчас успеет запрыгнуть в лодку, тот и будет капитаном корабля. Ты посмотри вокруг. Все поляны давно поделены. Настоящие торгаши держат за яйца любую локацию и ведут торговлю между собой. То, что я тут зарабатываю — это копейки по сравнению с их доходами.

— И ты решил стать таким же дельцом у тёмных, — хмыкнул Верша.

— Естественно. Война пройдет, а мы останемся.

— А ты не думал, что светлые смогут нагнуть тёмных?

— Нет. Если темным за светлых будут насыпать характеристик, то не пройдет и полгода, как там появятся такие монстры, что нашей инквизиции и не снилось. Они подгребут под себя локации, светлые договорятся с тёмными и будут спокойно торговать. Да, где-то там периодически будут воевать, будут строить козни и подсылать убийц, но... чем это отличается от того, что происходит сейчас? Ты видел, как смотрят на западных церковников восточные?

— Видел, — вздохнул Верша. — А о торговле я, признаться, сам думал.

— Верша... Ты, конечно, отличный берсерк, но... ты не торгаш, — покачал головой Мелку. — Боец? Да. Тактик? Ну, с натугой — да. Стратег? Сильно сомневаюсь. Торговец? Нет. Нет, нет, нет и ещё сто раз нет!

— Ну, блять, спасибо. Утешил, — вздохнул берсерк.

— На правду не обижаются, — пожал плечами старый друг и разлил остатки бутылки по рюмкам. — Ты это... На счет тёмного подумай. Да и комната у нас свободная только одна. Кровать небольшая, там сына положишь. На полу постелили тебе и девкам твоим. Богом тебя прошу, если будешь с ними развлекаться, то как-нибудь потише. Я выпивший, и если Грета проснется... я на семь потов изойду.

— Я тебе сказал: у нас в команде без...

— Я тебя прошу!

Верша вздохнул, взял рюмку и опрокинул в себя.

— Только потому, что ты просишь, — занюхав кулаком, произнес он. — А на счет тёмного — ничего не обещаю. Этот утырок приходит и уходит, когда сам захочет. Появляется, когда вздумается, и втягивает в какой-то блудняк.

— Эм-м-м... И нет даже способа его позвать? Ну, там может артефакт какой? Или ритуал? Кто он? Гоблин? Нежить?

— Ебаный упырь, — хмыкнул Верша.

— Упырь... в смысле настоящий упырь?

— Да. И он жрет человечину. Роулем зовут. Как его позвать? Да хер его знает. — Берсерк пьяно усмехнулся и, набрав полную грудь воздуха, громко гаркнул: — РОУЛЬ, ЕБАНЫЙ ТЫ КРЕТИН! НЕСИ СВОЮ ЗАДНИЦУ СЮДА, БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК!!!

В этот же момент за столом с хлопком появился лысый упырь с довольной улыбкой. На нём была чёрная мантия с белоснежной салфеткой, заправленной за воротник. В руках вилка и нож из кости. Перед ним стояла пустая миска.

— Какого... — поднял взгляд тёмная сущность от тарелки.

— Бля... — пробормотал Мелкус.

— Ик... — Верша с шумом сглотнул, уставившись на упыря. — Ты какого чёрта тут делаешь?

— Действительно, — язвительно заметил упырь. — Какого черта ты меня сюда вытащил? Хрен с ним, но где мои эклеры?

— А я откуда знаю? — мутился Верша. — Я шутки ради гаркнул. А ты взял и припёрся.

— Не последний тёмный зовет своего повелителя по имени, что я по-твоему должен был сделать? Гоблина тебе отправить?

— Какой тёмный? Кто тёмный? — ошарашено начал переводить взгляд торговец с друга на упыря.

— Короче, это мой старый друг. Это его лавка. Он хочет к тёмным. Торговать. Хочет по-крупному.

Берсерк поднялся и, покачиваясь, направился к лестнице наверх.

Мелкус и Роуль несколько секунд молча играли в гляделки, после чего упырь проговорил:

— Знаете, у меня довольно странные кулинарные вкусы.

— Если вы о том, что едите людей, то... — тут подвыпивший торговец пожал плечами. — Если эти люди не мои родственники и друзья, то меня это не волнует.

На лице тёмной сущности растянулась безумная улыбка.

— Скажите, а вы когда-нибудь думали: какой размер трусов у тролля? А у гоблина?

— Ни те, ни другие не носят трусов. Зачем они им? — хмыкнул Мелкус.

— Отлично... просто отлично! — потер руки упырь, после чего протянул руку Мелкусу. — Очень приятно. Роуль... Больной ублюдок.

Верша недовольно взглянул на лежавших под одеялом девушек, затем вздохнул и, раздевшись, залез к ним под одеяло. Ради этого маневра их пришлось немного растолкать. Подушки ему не досталось, но он свернул свою рубаху и сунул под голову.