— Просто в человеческой руке довольно большое количество нервных окончаний. Поэтому и больно. Вообще боль отрезвляет. Тебе это будет на пользу, придурок. Ну а что насчёт тебя. — я поднялся, замерев на уровне подбородка мужика с револьвером. — Если хочешь убить — убей!

Я схватил рукой дуло пистолета и приставил к своему лбу.

— Вот прямо сюда стреляй. Пуля пройдёт через кости черепа, пронесётся через головной мозг и выйдет из затылка. Более того, осколки черепушки тоже разлетятся в разные стороны и повредят лобные доли головного мозга. Быстрая и гарантированная смерть. Чего ты медлишь?

— Ты сумасшедший!

— Я сумасшедший? У нас, а я имею в виду человечество, по меньшей мере двадцать миллионов убитых за последнюю неделю по всему миру от атак шайтранов. И из них несколько миллионов солдат. Элиты, которая бережёт ваши жопы. И пока вы тут радостно бухаете, празднуя очередную победу, в Африке свыше ста миллионов человек уже сорвались со своих мест, устремляясь в более безопасные места. И это только начало! Лишь цветочки! Южная Америка горит в огне, разменивая десятки человеческих жизней ради смерти одной прорвавшейся твари. А сколько их всего, этих тварей? Ты знаешь? Или может быть ты, воющий, как девственница перед маньяком? Или кто-нибудь из вас, уёбков, ответит мне на этот вопрос? Хули замолчали, черти позорные?

Гнетущая тишина заставила услышать зов и биение собственного сердца.

— Никогда не доставай пистолет, если не готов выстрелить, ущербный. — я усилил до предела руку, схватил второй рукоятку для устойчивости и согнул дуло. — И снимай куртку.

— А? — удивился дрожащий и испуганный мешок с дерьмом, смотря на согнутый ствол.

— КУРТКУ ГОНИ, ЖИВО! — рявкнул я на утырка и сам помог ему её снять. — Чуток великовато, но похеру. ЛЕШИЙ!

— А?

— Какого лешего я тебя ждать столько должен? — я отпихнул труса и вышел в практически полной тишине в центр бара.

Лишь мычание и сопение приколотого рукой к столу ублюдка раздавалось по помещению.

— Прости, долго собирались... Не могли бар найти. Барселона хоть и удивительный город с неповторяющимися домами, но улицы в потёмках слишком сильно похожи одна на другую.

— А правда, что ты возьмёшь нас с собой уничтожарь порталы шайтранов в России? Да? — глаза Медузы сверкали, как у ребёнка, что увидел подарок под ёлкой на утро после праздника.

— Правда. Один я их буду по несколько недель искать. А вы наиболее опытны в вопросах перемещений по захваченным траекториям. Жаль, Рюдигера со мной не отпустили.

— Да, дядька хоть и жуткий, но очень сильный! Страшный! — Большой Боб почесал затылок и повернулся к бармену. — Дяда бармен, а можно молочный коктейль?

— Прости, Боб, — я помахал бармену отбой и кинул скрученную пачку купюр за доставленные неудобства. — Мы опаздываем. В следующий раз, хорошо?

— Прямо отсюда телепортироваться? Но здесь же люди... Они увидят... — удивился Леший, но лишь взглянув в мои глаза и прочитав во взгляде фразу «мне абсолютно насрать», исправился. — Впрочем! Мы ведь торопимся? Эй, а ну рассосались из бара. Если вас в портал засосёт, я не виноват!

Он крикнул и люди прыснули в сторону, а некоторые даже прочь из бара.

— Устроили они, ЪУЪ, пляски на костях... — проворчал я, смотря на окружающих и становясь в центр построения для телепортации.

Одно мгновение, один вдох, и я словно падаю в пропасть. Но не проходит и секунды как мои ноги касаются земли, и я выныриваю из бесконечной темноты перехода.

— Вот я и вернулся... — поправил я куртку, и посмотрел на возвышающийся передо мной Кремль.

— Ваше высочество! Рад приветствовать вас в эти суровые времена. — зал для приёма гостей был огромен и практически полностью пуст. — Разрешите представить моих спутников.

Я представил Большого Боба, Медузу, Лешего, Василия и Джоджо. Вряд ли император не знал, кто перед ним, в конце концов нас полчаса досматривали стражи и проводили оперативные курсы общения и этикета при общении с венценосными особами. Но у всех у нас, спасибо верховной правительнице свободного Княжества Исландии, её Высочеству, мудрой и покровительствующей защитнице Фордов, благославлённой Елизавета Варт О’Гут, имелся кое-какой опыт в общении с монархами. Поэтому совсем откровенными дебилами и крестьянами мы не выглядели.

Титул Верховного правителя Российской империи мы до конца не дослушали. После десятого вступительного слова, император махнул рукой и оборвал речь своего помощника.

Мы, как это и положено, сдали всё своё оружие. Скорее дань традиции, нежели реальная гарантия безопасности монарху. И пусть в огромном зале имелось пять десятком замерших, как статуя, солдат и каменнолицые суровые маги императора, сам правитель, да и все здравомыслящие, понимали, что я не из тех, кого сможет остановить такое количество войск. Мои приключения по тылам и базам шайтранов тому подтверждение. Но мы ведь сюда не ругаться пришли?

— Иван Тормель! Урождённый житель Российской Империи... Много тебе довелось испытать за свою короткую жизнь. Много несправедливости было вокруг тебя. Но ты возмужал и прошёл через эти жернова, что закалили тебя и сделали тем, кто ты есть. — начал Император Александр Пятый.

Я кивнул, подтверждая, что услышал Императора. Тот сделал небольшой жест рукой, и его помощник объявил о необходимости сделать для истории серию фотоснимков.

За две минуты в помещение вошло несколько людей, оперативно поставили свет, расставили нас вокруг императора, дали несколько команд, заработали вспышки, и они исчезли так же быстро, как и появились. Словно призраки.

Следом нас пригласили присесть за стол, что частенько мелькал по местным телеканалам. Именно здесь решалась большая часть проблем страны и принимались решения, влияющие на империю.

Мои спутники были рассажены по левую сторону от императора, сразу за его помощником. Я же сидел по правую руку и осторожно прощупывал настроение императора. Хотел бы я взять своих подруг, друзей и соратников. Но у них была своя война. Война со временем, человеческой глупостью и ленностью. Эту гидру мне самому ну никак не одолеть. Пусть они и не раз, с истерикой, слезами и криком просили отправить их обратно в академию... Мой приказ Хьюго был однозначным: если хоть кто-нибудь из короткого списка, что я всунул ему в карман, появится за пределами Мадагаскара... Да, это было низко, глупо, подло. Угрожать и шантажировать своего вроде как товарища... Но я ясно дал ему понять, кто в моём окружении незаменим, а кому ещё нужно постараться, чтобы попасть в этот список.

Разговор с императором незаметно перешёл в допрос о магии, шайтранах, перспективных и эффективных тактиках сражений, миграционном кризисе. Двадцать минут пролетели в мгновение ока, и я посмотрел на дрожащую руку императора. Нервные расстройства в подобной ситуации не удивительны. Увы. За прошедший год я полностью переродился, стал мудрее, эмоционально стабильнее и задумался, не сделать ли подарок императору.

*У него имеются маги жизни. Он истощён каждодневными тревогами. Это не то, что лечится физически,* — Куратор дал понять, что моя помощь вряд ли окажется эффективной.

Но я всё-таки предложил, отчего на лице правителя империи расцвета короткая улыбка, впервые за всё время нашей встречи.

— Благодарю за заботу. Это не то, что может вылечить магия. Она не умеет успокаивать тревоги. А медиумам я не доверюсь ковыряться в моих мозгах. Думаю, ты понимаешь, почему.

— Конечно, Ваше Величество! Но я не мог не предложить свою помощь. И поэтому я здесь.

— Да, Иван Тормель. Ты отозвался на болезненный призыв Родины и своего Императора. Хоть и не спешил, но я тебя не виню. Ты один сделал больше, чем сотни генералов. И прибыл исполнить свой долг. Что же... У меня, как у твоего императора, тоже есть один незакрытый долг перед тобой. Пойдём. — слово императора пронеслось по обширному залу столь стремительно и звучало столь неукоснительно, что я, как та марионетка на деревянных ногах, поднялся и последовал вперёд. Мы встали на роскошный ковёр, являющийся настоящим произведением искусства. Рядом зазвучал голос помощникам императора, напоминавший о том, что мне необходимо делать, и я встал на одно колено, склонив голову. Шпага императора описала полукруг, пронзительной силы речь полилась по залу, огибая колонны и предметы интерьера.