Все четверо заняли места у игральной доски. Высыпали камни на деревянную поверхность. Сначала из одного мешочка, а потом, достав ещё один, поменьше, опустошили и его. Все камушки были разных цветов и с высеченной на них закорючкой.

— Кто первый доберётся до пепельной горы, тот и победитель, — воскликнул Питер, остальные лишь согласно кивнули.

Ни правил, ни механизма игры я не знала, мне оставалось лишь наблюдать. Парни закрыли глаза и стали неподвижны. Прошло буквально несколько секунд, и внезапно поверх их тел появились очертания жутких зверей. Огромные, уродливые силуэты словно заключили адептов в призрачный кокон.

Игральная доска несколько раз сверкнула, а потом от неё полился ровный свет.

Потянулись тревожные минуты ожидания, когда черно-уровневые снова придут в сознание.

Девушка Кирана молчала и больше не пыталась со мной заговорить.

Шло время, и ничего не происходило. Я уже подумала сбегать наверх и принести мой учебник. Надо было сразу его взять. Если поначалу с интересом рассматривала силуэты чудищ, то теперь страдала от скуки.

Два брата сидели напротив друг друга, а Киран и Питер по бокам от них. У всех на руках имелись похожие наручи, готова была поспорить, что заказывалась эта защита у одного мастера-оружейника, профессионала своего дела, берущего за работу баснословные суммы денег.

Внезапно силуэт зверя, окружавший тело самого высокого адепта, вспыхнул красным, а потом пошел рябью, а на щеке у парня выступил глубокий порез.

Подскочила с места, но через миг осознала, что не имею понятия, как мне поступить. Не в пример мне другая девушка не растерялась, она кинулась к адепту и не мешкая погрузила руки в мерцающий силуэт.

Что она делает? Её сила перетекает к Кирану?

Призрачный образ мелькал, а потом дисбаланс произошел и у Найтиса Ларанта. Его зверь даже на мгновенье исчез, а потом снова появился и замерцал.

— На них напали! Помоги ему! — воскликнула адептка, она побледнела, а под глазами залегли круги, и всё это произошло за считаные секунды.

Я ничего не понимала, видела мелькание силуэтов и не могла сдвинуться с места. Больше всего страдал Найтис Ларант, вспышки, исходящие от него, были настолько яркие, что почти ослепляли.

Дарион держался лучше всех, на его теле не выступали порезы, и по сравнению с остальными он был почти невредим.

Девушка рухнула на колени, и я отмерла, мне было страшно и за себя, и за остальных.

— Что мне надо сделать?! — кинулась к Найтису, этому парню больше остальных требовалась помощь.

— Направь ему свою силу, — едва шевеля пересохшими губами, ответила адептка, спасавшая Кирана.

Направить силу?

Страх тугим узлом скрутил желудок. Во мне словно боролись две сущности. Одна утверждала, что надо помочь, иначе они могут погибнуть, а вторая говорила вполне разумные вещи, но крайне жестокие: «Эти глупцы виноваты сами! Почему ты должна рисковать собой? Пусть разбираются сами, ведь тебе от них лишь беспокойство».

«Дура, я дура», — такова была последняя мысль перед тем, как сунула руки внутрь силуэта. Мгновение, и кожу обожгло холодом, а потом опалило жаром. Моя магическая сила потекла к рукам, сосредотачиваясь в пальцах так, что их болезненно закололо. Очередной яркий всполох заставил забыть о всех сомнениях и влить энергию в призрачную сущность.

Сердце больно кольнуло, а потом в ладонях будто что-то взорвалось, и волна силы ответным потоком направилась обратно.

Мне слышался треск и грохот, а потом тишина, звуки затихли, боль ослепляла сознание. Что происходит? Магия не должна себя так вести!

Моя сила действовала словно катализатор — соприкасаясь с магией Найтиса, взрывалась, распространяя огромные потоки энергии, которая изливалась во внешний мир и искрила голубыми вспышками.

Это было бы прекрасно, если бы не так больно…

Очередное соприкосновение, и меня оттолкнуло от Найтиса, руки выскочили из призрачной оболочки, и боль исчезла вместе с ускользающим сознанием. Последнее, что почувствовала, — это соприкосновение с полом, пушистый ковёр немного смягчил падение.

Меня разбудили назойливые голоса. Кто-то яростно ругался.

Открыла глаза и посмотрела в белеющий над собой потолок. Тело словно налилось свинцом, пальцы слушались неохотно, будто заржавевшие детали механизма, я бы не удивилась, если бы услышала характерный скрип.

За всю свою жизнь ни разу не теряла сознание. Слабость во всём теле соседствовала с абсолютно ясным сознанием.

— Это чудо! Понимаете? — в голосе улавливались нотки ярости. — До сих пор не могу разобраться, как она осталась жива.

Звонкие шаги доносились из другой комнаты, а из приоткрытой двери на пол падала кривая полоска света.

— Но она будет в порядке? — я узнала в говорившем Дариона.

— Определённо. Её сосуд уже начал раскрываться. Но что вызвало такую реакцию? Не хотите мне рассказать? — потребовал женский голос, и я поняла, что и он мне знаком.

Я нахожусь в лекарском крыле, больше нигде в Академии нельзя было встретить такую концентрацию кроватей в одном помещении. Они стояли в ряд, застеленные белоснежными простынями.

— Нет, это не твоё дело, — немного грубо и холодно откликнулся Найтис.

Приподнялась, опираясь на локти.

«Оба Ларанта здесь? Значит, живы, и я жива». — Легла обратно, после простых выводов нахлынуло безразличие. Будто так и должно быть, а смерть — это угроза для остальных, которая никаким боком меня не касалась.

— Хорошо. Я поставлю её на ноги. Утром будет как новенькая, — гневно процедила лекарша. — Но в следующий раз не буду бежать ночью сломя голову в академию. Я свой долг Питеру почти выплатила, и меня не устраивает риск, на который иду ради того, чтобы помочь вам.

— Будь по-твоему, — согласился Дарион. — Главное, чтобы с ней всё было в порядке.

«Он обо мне беспокоится?» — вяло подумала я, снова засыпая.

Больше не услышала ничего, снова погрузившись в сон. Мне было спокойно, и временами из ниоткуда взявшееся тепло согревало тело.

Снова пришла в себя, когда небо окрасилось восходящим солнцем в оранжевый цвет. Лучи проникали внутрь через открытое окно, а слабый ветерок трепал лёгкие шторки, заставляя их то вздуваться, то опадать.

— Очнулась? — у кровати стояла лекарша.

— Ну, видимо, да, — осторожно откликнулась я, чувствуя её паршивое настроение.

— Тогда уходи. Скоро подъём, на занятия успеваешь. Если начальник тебя здесь увидит, проблем не оберёшься, — пробурчала она, направляясь к выходу.

— А что случилось? Почему сознание потеряла? — чувствовала себя прекрасно, будто проспала пару лишних часов.

— А это, златовласка, спросишь у своих защитников, — звучно фыркнула лекарша и скрылась за дверью.

Из больничного крыла меня почти выгнали. Шла по пустым утренним коридорам и обдумывала произошедшее. Кажется, вчера была в шаге от смерти. Кто ж знал, что всё так обернётся? Сила действовала не так, как надо, и это было более чем необычно. Я почти несмышлёныш в магии, и то это понимала. Наверняка всё дело в проклятой игре! Эти сумасшедшие рискуют своими жизнями!

Немного остыв, вспомнила лицо девушки Кирана, она была шокирована. Вчера вечером определённо что-то пошло не так.

Осторожно постучала в дверь своей комнаты. Ключ остался в сумке, которая наверняка до сих пор оставалась лежать в том злополучном чёрном доме.

Дверь распахнулась. На меня уставилась Дая, теперь я знала её имя.

— Я ключ потеряла, — на всякий случай прояснила возникшую ситуацию.

Девушка бросила на меня гневный взгляд, её ненависть физически ощущалась в воздухе. Меня обескуражила такая реакция.

Ничего не сказав, соседка развернулась и направилась к своей кровати, громко шлёпая тапочками по полу.

Осторожно вошла внутрь. Неужели утренний подъём мог так разозлить? Нет, определённо нет.

Нита тоже проснулась и с немым вопросом смотрела на меня. Допроса не избежать, но понимала, что рассказывать про опасное происшествие совсем не стоит. Ох, моя репутация окончательно разрушена, хотя кому какое до неё дело?