Высокий, крупный. Выше Винсента где-то на голову. Длинные коричневые волосы раскиданы по плечам, темная одежда с неизвестными знаками. Он выглядел очень внушительно и одновременно опасно. Когда он мимолетно прошелся по мне взглядом, показалось, что я видела его раньше. Но кто он такой — почему то не могла вспомнить.

— Я не могу отозвать клятву полностью — с жалостью посмотрел он на меня и тут же повернулся к Винсенту, — Но я не предполагал, что ты свяжешься со тьмой, Винсент. Это очень печально и опрометчиво.

— Попытайся меня арестовать, наместник, — в дикой улыбке куратора проскользнуло что-то ненормальное, и я вздрогнула.

Он совсем спятил. С этой безумной силой, что дает тьма, нереально остаться прежним. Это просто ужасно. Я перевела взгляд на наместника. Получается, он сейчас управляет Царством фей? А кто его вызвал, Вий?

— Зачем тратить силы? — мужчина невозмутимо улыбнулся, — Женитесь, если хотите. Через год, ладно. Но я усиливаю условие моего подопечного: Лика в этот год должна находиться тут, в Академии.

— А… — повернулся к нему Вий, но наместник перебил:

— Ты можешь оставаться директором. Только учти: чернухи я не потерплю.

Джун резко встал и выставил вперед меч, целясь в наместника. Тот нисколько не испугался, а слегка кивнул, побуждая говорить.

— Как вы можете доверять Академию ему? — Джун презрительно бросил взгляд в сторону куратора, — Он запятнал себя, он может тянуть энергию из студентов. Почему вы его не арестуете?!

Наместник аккуратно отодвинул меч в сторону и подошел к Джуну. Тот насуплено смотрел на него из-под бровей.

— Ты думаешь, никто в этой комнате не контактировал со тьмой? Не испытывал злых эмоций, не предавал и не ругал? А что ты сейчас делаешь, Джун?

Он обернулся и торжественно сказал:

— Год.

Мне пришлось приложить все свои усилия, чтобы не закричать с досады и не впасть в истерику. Никто, абсолютно никто не может мне помочь. Или не хочет…

Так я снова стала студенткой.

Я шла за эльфеной в новую комнату и не могла собраться с мыслями. Что же такое получается? Понимаю, что в жизни нет белого и черного, но ведь по всем канонам жанра Винсент — плохой! Он впустил в себя тьму, он повелевает ею. Украл меня и держал взаперти — и ему ничего за это не будет? Но почему?!

Личность наместника производила такое впечатление, что я не сомневалась — он может положить куратора на лопатки, но почему не сделал этого? Почему не прогнал в изгнание или, там, в розыск не объявил — пусть ищут специально обученные люди, раз он не хочет тратить силу и мараться. Но он позволил Винсенту остаться и, более того, оставил в должности директора.

И у меня сразу возник вопрос: знал ли наместник, чем промышлял Диммок? А если знал, то, получается, специально не вмешивался? Да что же это за мир такой, где злодеи, чуть ли не в открытую, ходят и творят, что хотят? Это действительно Царство фей или я попала куда-то в другое место и все откровенно меня обманывают?

— Мы пришли, — эльфена остановилась у самой дальней комнаты на этаже и, глядя на меня с жалостью, распахнула дверь.

— А…

— Ты теперь официально невеста господина Гюрона, — прошептала Эолина, — Не стоит выходить одной или возвращаться после девяти вечера.

— Почему?

— Господин желанный жених, в его венах течет королевская кровь, — уклончиво ответила эльфена и открыла дверь, — Все ли нравится?

Я заглянула в комнатку, но не увидела ничего примечательного. Разве что тут стояла одна кровать и один письменный стол, что явно указывало на то, что компаньонки у меня не будет. Мда… Те же нежно голубые стены, простенькое покрывало и коврик. Статус невесты никак не сказался на моем быте, что, если честно, немного сбило меня с толку. Я, по крайней мере, ожидала королевские покои. Но то ли кто-то решил утереть мне нос, то ли не посчитал нужным выделять меня из толпы.

— Если что понадобится, зови, — сказала эльфена на прощанье и растворилась.

Я подошла к шкафчику и распахнула его. Внутри висели платья, все те же, что и в прошлом шкафу. Такие же сумочки и тот же гламурный рюкзак со стразиками — все было похожим. Зашла в ванную — она была шире, чем моя предыдущая, но и в ней все располагалось в том же порядке, все те же вещи…

Не выдержав колотившего внутри напряжения, я села на бортик и разрыдалась. Почему все это случилось со мной? Почему я?

Сколько я так проплакала, не знаю, нарыдалась вволю. Вспомнила и про родителей, оставленных на Земле, и живущих в полном неведении и уверенности, что у меня все хорошо.

И про обман Винсента вспомнила, как он нравился мне, и как обнимал, и как целовал приятно, и сам выглядел надежным и влюбленным. А в итоге, я очутилась в темной комнате, бр…

В ту ночь я спала при свете, без снов, и когда прозвенел академический будильник, с большой неохотой раскрыла глаза. Вставать и идти на учебу не хотелось — я боялась узнать что-то страшное, попасть в неприятную ситуацию, да и наткнуться на куратора тоже боялась. Кажется, у меня прогрессирует нервоз, потому что вылезать из самой теплой кроватки в мире страшно, будто мне пять лет, а там, за одеялом ждет бука.

Но когда я в расстроенных чувствах решилась забить пару и еще немного понежиться, прямо из воздуха материализовалась эльфена.

Она осуждающе покачала головой и строго приказала мне одеваться.

— А если не хочу? — сузила глаза я.

— Господин Гюрон приказал следить за твоей успеваемостью. А значит, ты должна везде успевать! — припечатала эльфена и ловким движением стянула с меня покрывало.

Сразу стало неприятно и холодно, но я перевернулась на живот и наотрез отказалась вставать.

— Ох, уж эти королевские особы, — притворно заворчала эльфена, доставая из воздуха стакан с водой, — Еще раз предупреждаю: вставай по-хорошему.

— Нет, — накрылась подушкой я, но Эолина внезапно вылила мне на пятки воду.

Отчаянно взвизгнув, я подпрыгнула на кровати и шокированная, уставилась на эльфену. Не ожидала от нее такой подлости! Но та лишь довольно посмеивалась, прикрывая рот ладошкой.

— Одевайся быстрее, — она отставила стакан на тумбочку и протянула мне платье, — А то опоздаешь на завтрак.

Пришлось одеться, но бунт не покидал мою исстрадавшуюся душу. Особенно раздражал довольный вид эльфены, которая улыбалась, как объевшаяся сметаны кошка. Хотелось сбить это довольство. Да и уходить никуда не хотелось.

— Я не голодна! Не хочу на завтрак.

— Господин Гюрон приказал следить за твоим питанием. Могу доставить силой.

Не успела я вдеть ноги в тапочки, как мы оказались в столовой. Вот так сразу — без перехода по лестнице или по потайным ходам, я предстала перед изумленной публикой в полуголом виде. Взлохмаченные волосы, ноль макияжа и тапочки. Жесть!

Если до этого момента в столовой и был обычный шум, то сейчас он смолк. Меня окружили неприязненные взгляды. Почему-то сейчас я особенно остро ощущала их, как будто ко мне прилетали уколы ножа. Неужели эта новая открывшаяся во мне сила сделала меня чувствительной?

Моя провожатая махнула рукой на столик с подносами и исчезла. Я осталась одна.

— Разве ты не знаешь, что форма обуви для фей — туфли на каблуке? — ко мне откуда-то сбоку подошла невозмутимая Лилиана с незнакомой феечкой. Они брезгливо рассматривали тапочки и демонстративно возмущались.

А я думала, почему их еще не упрятали за решетку? Ведь было пособничество при незаконных действиях. Или ей удалось отвертеться? Поражаюсь фейской наглости: Лилиана, даже не скрываясь, рассматривает меня в упор, а ведь знает, что я знаю, что она тогда очень подло себя вела.

И теперь она еще отчитывает меня за ненадлежащий вид! Поистине мир сошел с ума!

— Кажется, ты проспала, — из-за их спин вышел мистер Ллойд — старший и осуждающе покачал головой, — То, что ты невеста Гюрона, еще не повод нарушать приличия. Будешь отбывать наказание в столовой, — припечатал он и шаркающим шагом прошел мимо.