Ребята настроили аппаратуру и почти сразу услышали, что Решко кому-то звонит. На другом конце провода раздался незнакомый мужской голос:

– Я слушаю.

– Виталий Николаевич, – быстро заговорил Решко, – у меня проблемы.

– Что случилось? – спросил неизвестный.

– Я сегодня обнаружил, что за мной следят, – почти плачущим голосом сообщил подполковник.

– Может, вам показалось? – спросил Виталий Николаевич.

– Нет. Я все проверил. За мной следят. Я сразу понял, что они следят именно за мной.

– Кто это был?

– Я не знаю. Может, ФСБ или наши. Я ничего не знаю. Вы обещали мне помочь… вы обещали…

– Откуда вы звоните? – спросил более проницательный Виталий Николаевич.

Секундное замешательство. Подполковник вдруг понял свою ошибку. Но не стал себя выдавать.

– С улицы, – соврал он.

Видимо, это секундное замешательство уловил и его собеседник. Но не стал ничего переспрашивать.

– Хорошо, – сказал он, – успокойтесь и не волнуйтесь. Я вам позвоню. До свидания.

Он положил трубку. А Решко выругался в трубку, даже не положив ее. Видимо, понял, что совершил роковую ошибку. Но больше не стал ничего говорить. Через полчаса он позвонил какому-то своему знакомому и потребовал вернуть деньги, которые ему ссуживал. Но потом звонить вообще перестал. К этому времени у него на этаже уже дежурил Маслаков. Мы ведь профессионалы и знаем, что в таких случаях делают люди, осведомленные о том, что их телефон может прослушиваться. Они выходят звонить к соседям. Так и Решко. Поняв, что по своему телефону он никуда не может звонить, он дважды выходил из своей квартиры и, позвонив соседям, вежливо просил разрешения позвонить от них. Маслаков поднимался на следующий этаж, но все слышал, однако не мог узнать, кому именно звонил Решко.

Через час, примерно в половине восьмого, Маслакова сменил Аракелов. И как раз тогда из квартиры Решко раздался громкий шум. Видимо, нервничающий муж устроил очередной скандал своей супруге. И наконец дверь открылась, и оттуда вышел сам подполковник, сильно хлопнувший дверью. Очевидно, ему предложили куда-то срочно приехать.

Подполковник оглянулся по сторонам и пошел вниз. Аракелов осторожно последовал за ним. Выйдя из дома, Решко не пошел к своему автомобилю, а поспешил на стоянку автобуса. Аракелов следовал за ним. А автомобиль, в котором сидел Хонинов, стоял у стоянки. На этот случай был разработан подробный план. Дело в том, что белые «Жигули» без номера Решко уже знал. Но он не мог знать, что старенький «Москвич», стоявший рядом с его двором, был составной частью нашего плана. «Москвич» был такой старый, что буквально рассыпался. Мы взяли его у нашего сержанта из дежурной части. Главное, что он был на ходу. В нем к этому времени уже сидел Маслаков.

Решко посмотрел по сторонам, заметил белые «Жигули» и поспешил сесть в автобус. Аракелов вбежал за ним. Но Решко смотрел только на уже знакомую машину. Маслаков специально держался на некотором расстоянии, чтобы не был виден пустой салон автомобиля. Когда автобус проехал на одном из перекрестков, в этот момент загорелся желтый свет, и «Жигули» остановились перед светофором. Решко это увидел. Странно, что он не изучал оперативной психологии. И вообще вел себя настолько нервно и непрофессионально. Впрочем, что можно было ожидать от чиновника, вечно просиживающего в министерстве? Куда ему тягаться с оперативниками!

Как только его автобус свернул за угол и остановился, он сразу выскочил из салона, не обращая внимания на Аракелова, также успевшего спрыгнуть вслед за ним, и «Москвич», затормозивший перед автобусом. Решко оглянулся и поспешил на соседнюю улицу, почти бегом направляясь к станции метро. Аракелов побежал за ним. К этому времени Хонинов уже успел подъехать и, крикнув Маслакову, чтобы тот ждал их, бросился следом.

В общем, в вагон метро они успели вскочить вдвоем. Решко и Аракелов. Хонинов успел сесть в последний вагон этого же состава. А Маслаков остался в машине. Через три станции Решко вышел из поезда и пересел в другой. На этот раз с ним в вагон вошел Сергей Хонинов, а Аракелов вошел в другой вагон. В общем, Решко сделал еще одну пересадку и, когда убедился, что все в порядке, пошел к выходу. Он вышел из метро, остановил первую попавшуюся ему машину и поехал в сторону Домодедова. Хонинову и Аракелову с трудом удалось остановить другой автомобиль. Но они сильно отставали, а упрямый водитель все никак не хотел прибавить скорости.

Они сильно отставали, когда Решко вдруг остановил свой автомобиль и вышел из машины, направляясь к какому-то магазину. Ребята подъехали поздно. Очень поздно. Как раз в то самое время, когда из окна какого-то резко затормозившего автомобиля высунулось дуло автомата и длинная очередь прошила тело глупого подполковника. Он согнулся пополам и упал, отброшенный к стене магазина. Автомобиль мгновенно сорвался с места. Хонинов и Аракелов подбежали к нему, когда все уже было кончено. Тело подполковника лежало на тротуаре, вокруг уже собирались люди. А машину с убийцами, конечно, никто не видел. Вот так мы сваляли дурака вместе с подполковником. Только ему пришлось расплачиваться за эту глупость гораздо серьезнее, чем нам.

Он вошел в здание, показав свой пропуск. Дежурный милиционер, стоявший у входа в банк, кивнул ему головой, пропуская дальше. О нем уже были предупреждены. Здесь могло не помочь даже его удостоверение полковника милиции. Он прошел через огромный холл, подошел к лифту. Еще раз показал свое удостоверение сидевшему за столом дежурному и, войдя в кабину лифта, нажал кнопку верхнего этажа. Лифт плавно заскользил вверх.

На нужном ему этаже створки мягко раскрылись. Здесь за столиком сидел еще один охранник. Рядом с ним стоял другой. Оба внимательно посмотрели на вышедшего из лифта незнакомца.

– Полковник Тарасов? – спросил сидевший за столом. И, не дожидаясь ответа, показал на дверь, – вас уже ждут.

Стоявший рядом охранник предупредительно открыл дверь, и полковник вошел в комнату. Это была приемная, где сидели две девушки. Они молча следили за тем, как полковник прошел через приемную и вошел в кабинет. Кабинет по своим размерам походил скорее на небольшой зал. В глубине сидели двое. Они повернулись к полковнику. Один из них был хозяин кабинета, банкир, больше известный своими связями с членами правительства, чем собственно финансовой деятельностью. Второго гостя полковник тоже знал. Его часто показывали по телевизору.

– Что у вас произошло, полковник? – раздраженно спросил банкир. – Нам кажется, что у вас появились проблемы.

– Нет, – угрюмо ответил Тарасов. Ему не предложили сесть, и он отвечал стоя, – у нас нет проблем.

– Это вам только кажется, – разозлился банкир, – вы должны были положить в сейф одну папку. А вместо этого вы устроили неизвестно что. Два дня назад был убит подполковник Решко. Виталий Николаевич звонил мне и все рассказал. Может, вы ничего не умеете, полковник? Сначала вы с вашим бывшим руководителем завалили одно дело, а теперь заваливаете второе. Вам не кажется, что нам может просто надоесть заниматься вашими проблемами?

– Мы сделаем все, что нужно, – сказал полковник, – у нас уже все готово.

– Через пять дней, – мрачно напомнил банкир. – Нам нужно, чтобы документы были в сейфе через пять дней. Мы передадим их вам ровно через пять дней вечером. А ночью они должны быть в сейфе. Надеюсь, на этот раз никаких накладок не будет.

– Счастливчик уже готов, – доложил полковник.

– Надеюсь, вы ему ничего не рассказывали?

Полковник покачал головой.

– Хорошо, – сказал банкир, откинувшись в своем кресле, – тогда ровно через пять дней. И чтобы никто, кроме вас, ничего не знал.

– Никто не знает. Даже Виталий Николаевич.

– До свидания, – кивнул банкир, отворачиваясь от полковника.

Тарасов повернулся, чтобы уйти, когда гость банкира, молчавший все это время, вдруг спросил:

– Что у вас с группой Звягинцева? Опять проблемы?