Мужская туалетная вода пахла чем-то знакомым, едва уловимым и в то же время таким располагающим, доверительным. Нет, конечно же Кацуми помнила, что он один из четверки, которая напала на Изаму, но... Как-то так получилось, что Хидики начал отходить от своих друзей. И он всё больше был один...
Такой печальный... такой задумчивый и загадочный...
– Хидики? Что случилось? – повернулась Кацуми к нему.
Её ноздрей снова коснулся тот самый аромат. Она была готова поклясться, что этот аромат чем-то напоминал ей Изаму. Вот только чем? Вроде бы и вода другая, и запах, но... Что-то такое было...
Хидики по всем канона искусства манипуляции в первую очередь улыбнулся. Улыбнулся несмело, робко, чтобы тронуть в девушке ранга мастер небольшие струнки, тщательно скрываемые от окружающих. Такая улыбка вызывает доверие, преподнося собеседника в лучшем свете. Дальше должен последовать разговор ни о чем, о житейском. Чтобы слегка расслабить собеседника и погрузить в привычную среду, слегка нарушенную вмешательством постороннего.
– Честно, ничего не случилось, – щерясь как можно шире, Хидики встал рядом. – Просто я хотел поговорить.
Встал так, чтобы чуточку заходить за линию комфорта. И снова тот самый аромат...
Их обходили другие курсанты. Они небольшим ручейком обтекали парочку, кидая заинтересованные взгляды. Конечно же интересно – почему эти двое встали у ступеней академии? Некоторые знали о вражде двух групп друг с другом, поэтому их взгляды становились ещё более заинтересованными.
– И о чем же?
– Я не хотел бы говорить здесь, где нас могут услышать. Не могли бы мы пообщаться за чашкой кофе?
– Как взрослые?
– Ну, я могу взять мороженку, – снова безоблачно улыбнулся Хидики. – Люблю моджи со вкусом клубники.
– Да? Я тоже его обожаю, – проговорила Кацуми.
"Конечно, ведь это написано на твоей страничке!" – подумал Хидики, но вслух произнес небольшую затравочку на комплимент:
– Тогда можем и вовсе обойтись без кофе, а закажем по две порции моджи.
– Две порции? Этого не много будет? – с сомнением произнесла Кацуми.
– Да ты что? Девушке с такой восхитительной фигурой вряд ли угрожает поправиться, – закончил комплиментарную атаку Хидики.
Комплимент небольшой, как раз такой, чтобы не вызвать подозрений. К тому же, сказано вполне искренне – Хидики и в самом деле восхищался фигурой Кацуми. Все девушки любят комплименты, так что без маленьких проявлений симпатий не обойтись. Это располагало к более доверительному общению.
– Да ну, – отмахнулась Кацуми. – Вполне обычная у меня фигура...
– Я бы так не сказал. Спортивная и подтянутая. Как раз такая, какая должна быть у настоящей спутницы жизни, – произнес Хидики.
– Чего? – недоуменно уставилась Кацуми.
– Я имел ввиду – как раз такая фигура должна быть у той девушки, с которой я решусь связать свою судьбу, – поправился Хидики.
Вроде бы небольшая ошибка, но она одна из тех кирпичиков, из которых складывается мост к сердцу девушки. Не зря же Хидики тщательно вызнал её вкусы, предпочтения, интересы; как проводит свободное время; мечты и планы на будущее; чего ждет от отношений; готовность к созданию семьи и так далее.
Этот разговор был спланирован и если всё пойдет как надо...
– Хидики, у тебя очень странные речевые ошибки. Надеюсь, что дальше они не будут возникать в нашем разговоре? – сурово спросила Кацуми.
Это была напускная суровость. Хидики видел, как дернулись ресницы при его "неуместном" комплименте. Кацуми явно понравилась такая оплошность.
– Я буду держать свой язык на привязи. А если он снова начнет трепаться на ветру, то разрешаю тебе его отрезать.
– Ого, даже так?
– Но... я тебе доверяю, Кацуми-тян. Надеюсь, что ты не воспользуешься моим доверием и позволишь доучиться с языком.
– Посмотрим, Хидики. Посмотрим, – улыбнулась Кацуми.
Она улыбнулась! Это ещё один маленький кирпичик в тот самый заветный мост.
Дальше всё было в руках Хидики. Он знал, что следует быть терпеливым. Ведь только терпение и выдержка могут сломать любую крепость. По слухам Изаму Такаги отправился на несколько дней на военные сборы, так что это было прекрасным временем для выполнения задуманного. Вот только надо немного потерпеть, быть тактичным и вежливым...
– Можно тебя отвезти на своей машине? Тут недалеко, – Хидики показал на свой "Ягуар".
"Своим" он стал на время. Минори выпросил эту машину у отца для того, чтобы произвести впечатление на девушку. В принципе, Минори не уточнял – кто именно будет производить впечатление.
– Нет, Хидики, – покачала головой Кацуми. – Я лучше на своей. Ты скажи адрес, а я подскочу.
В ответ молодой человек поклонился и сказал адрес. Небольшая кофейня славилась своими пирожками. Оттуда Изаму пару раз приносил онигири – пирожки из отварного риса. Может быть поэтому Кацуми согласилась? Вроде как знакомое место. Она не знала, что Хидики изучил не только её страничку социальной сети, но и страничку Изаму. А там как раз и была фотография этих самых пирожков с точкой отправления.
Через двадцать минут они уже сидели в кофейне и болтали ни о чем. Кацуми всё ждала – когда же Хидики откроет цель его приглашения? А молодой человек всё не торопился. Он принес зеленый чай с теми самыми онигири, какие они пробовали с Изаму. На вкус пирожки были чудесными, чай тоже выше всяких похвал.
Кацуми не знала, что в чай был добавлен ещё один ингредиент, позволяющий ей успокоиться и расслабиться. Она почувствовала себя неплохо в этой кафешке. Почти точно также, как чувствовала себя с Изаму, когда он проявлял человеческие чувства.
Утренняя Звезда сама спланировала эти посиделки и строго-настрого наказала Хидики постепенно завоевывать доверие девушки. Дала порошки, которые призваны понемногу влюбить Кацуми в молодого человека. Недаром же он весь день излучал аромат, в котором был задействован запах Изаму. Для этого пришлось снять волос с его одежды в раздевалке, когда тот был на паре по физическому развитию. Снять и поместить в специальный пакетик для последующей передачи Утренней Звезде.
Слова и порядок действий тоже был спланирован Утренней Звездой. Она прекрасно разбиралась в женской психологии, поэтому и вывела сценарий для обработки. Поэтому Хидики и присел на уши Кацуми, болтая о спорте, культуре, музыке – проявлял себя эрудированным и разносторонним молодым человеком. Кацуми охотно отвечала.
Непонятно почему, но она стала испытывать симпатию к этому курсанту. А уж когда он признался, что разругался с остальными ребятами потому, что они не захотели понять его стремления извиниться... В этот момент Кацуми ещё больше прониклась доверием к Хидики. Она не догадывалась, что в мороженое было добавлено несколько капель заветного эликсира.
И ей понравилось, что Хидики открыл перед ней дверь, помог выбраться из машины и даже придвинул стул. В общем, проявил себя как истинный джентльмен. Другие японцы старательно скрывали свои чувства, но Хидики... Он чем-то напомнил ей Изаму. Тот тоже не стеснялся показывать свои чувства на людях. И это ей нравилось в Изаму.
Когда Хидики добрался до того момента, о котором хотел поговорить, она уже испытывала симпатию к молодому человеку. Не очень сильную, но достаточную для того, чтобы слушать внимательно и без издевок.
– Я хотел бы извиниться за своих друзей и за их поведение, – проникновенным голосом произнес Хидики. – Мы не должны были вести себя как свиньи. Даже в той сложной ситуации, нам было необходимо сдержаться. Ведь на самом деле это наша вина, что конфликт возник на ровном месте...
Утренняя Звезда именно такой текст и произнесла. Она тогда сказала, что нужно показаться настоящим мужчиной. Нужно признавать свои ошибки и уметь просить прощения. А также брать ответственность за свои слова и поступки.
Минори в тот момент ещё поморщился. Пробурчал, что он на месте Хидики никогда бы себе такого не позволил. На что Утренняя Звезда сказала, что поэтому Минори никогда и не встанет на место Хидики. Что не годится Минори на роль соблазнителя.
