– Знаешь, последнее время ты всё больше бываешь на тренировках или катаешься по делам. Я уже скучаю по нашему школьному времени, когда могли гулять целыми часами. А сейчас… Когда было такое в последний раз? – слабо улыбнулась Кацуми.

– Кацуми-тян, чтобы выжить среди аристократов я должен вертеться в три раза больше, чем в школе. Потому что тогда моей целью было выучиться в старшей школе, а теперь… Теперь я задал себе новую цель – самому стать аристократом.

– Но ты можешь это сделать и без такого сильного переутомления. Ты же знаешь, что мой отец с радостью примет тебя в наш род и…

– Я не хочу быть ни чьим посвященным в клан, – нахмурился я в ответ. – То, что я задумал – должно пройти до конца и я должен получить герб только сам. Мне нужно стать аристократом, и нужно стать так, чтобы за спиной не говорили, мол, он пришлый… со стороны. Из жалости или же из-за удачного брака. Я должен достичь этого сам!

– Но зачем? Почему не пойти по пути простого решения?

– Знаешь, Кацуми, мне повезло с тобой. Однако, я выходец из бедной семьи и являюсь примером для остальных хининов. Как я узнал, в этом году в старшую школу Сайконогакко поступило уже десять детей хининов. А это уже что-то! Если бы я сломался в прошлом, то вряд ли кто из них смог бы даже мечтать о таком, а сейчас… Да, им трудно, непривычно и дорого, но если хотя бы половина сможет доучиться, то это уже образец для подражания. Дальше будет больше! И они берут пример с меня. Вряд ли эти дети поймут, если их образец для подражания вдруг окажется принят в клан только потому, что приглянулся дочке аристократа.

– Значит, ты станешь ещё больше пропадать и дальше?

– Я постараюсь выделить для тебя как можно больше времени, но… – я развел руки в стороны.

– Изаму-кун, я всё понимаю и принимаю. Но учти, если растение постоянно не поливать, то оно засохнет, – Кацуми повернулась было, но я удержал её за руку.

– Кацуми, подожди. Я чувствую себя неловко от этого разговора. Слушай, а давай пошлем все дела к чертям и поедем поедим? Я давно не был в нашем ресторане, так что заодно проверим – как там дела? И оценим – та ли там еда или стала лучше?

Она покачала головой.

– Ну сейчас-то что не так?

– Ты даже на свидании пытаешься заниматься делами.

– Кацуми, прости, я хотел пошутить, но у меня не получилось, – вздохнул я в ответ. – Последнее время у меня выходят дурацкие шутки.

Кацуми взглянула на меня:

– То есть, ты не будешь разузнавать там о делах?

– Нет, я буду в этом месте только как клиент. Даже в жалобную книгу напишу кляузу, если вдруг что-то придется не по нраву, – усмехнулся я в ответ.

– Хорошо, заметано, – усмехнулась Кацуми. – Я ловлю тебя на слове – сегодня вечером ты только мой.

– Чего мне мыть? – улыбнулся я.

– Да, ты прав. Последнее время твои шутки стали не очень, – ехидно хихикнула Кацуми.

– Туше, Кацуми-тян. Смотри, как бы я не наказал повару плюнуть тебе в салат.

– Тогда остерегайся ужинать у нас, Изаму-кун, – подмигнула Кацуми в ответ.

Я расхохотался в ответ, чмокнул её и поспешил в сторону кабинета ректора. По пути наскочил на выходящую из аудитории Шакко:

– Слушай, забирай Малыша и валите домой. Я к ректору, а потом мы с Кацуми решили устроить совместный ужин в ресторане.

– О-о-о, романтик? – подняла бровь Шакко. – Какая же Кацуми счастливая.

– У тебя в два раза больше счастья – вон как за тобой Малыш с Тигром ухлестывают.

– Да разве же это счастье? Они постоянно подкалывают друг друга и понтуются передо мной. Ведь им нужно моё сексуальное и соблазнительное тело, а вовсе не я, – усмехнулась Шакко, а после хитро взглянула на меня. – Или у меня недостаточно сексуальное тело, босс? Ну… ты же помнишь?

Намекнула на наш секс? Вот же зараза такая…

– Вали давай! – прикрикнул я. – А то прикажу Малышу и Тигру по заднице нашлепать. Они от такой великой радости тебе всю жопу отобьют.

– Ой, боюсь-боюсь, – мурлыкнула Шакко и добавила. – Боюсь, что понравится…

Она увернулась от моего подзатыльника. Да я не больно-то и хотел попадать. Так, для острастки махнул рукой.

После этого поспешил к ректору. Поздоровавшись с секретарем и получив от неё разрешающий кивок, я постучал в кабинет Одзавы. Когда же в ответ услышал «да-да», толкнул дверь и вошел внутрь.

Ректор стоял над той самой картой, которую я видел тут в первый раз. Синие стрелочки шли в основном из Польши. Через Украину они раскинулись щупальцами осьминога, проходя частично через Белоруссию, а также проносясь через Литву и Латвию. При этом длинными косами были закинуты стрелочки из Великобритании, которые, переплывая Северное море и Балтийский залив, а также двигаясь по Норвегии, Швеции и Финляндии, упирались в Россию с северо-западного направления.

Что самое интересное – часть стрелочек шла из Монголии. Вот уж никогда бы не подумал на этих ребят. Когда я последний раз видел карту, то на ней лежали бумаги, скрывающие стрелочки из Монголии.

Что же, лежащая на столе карта была признаком посвящения меня во что-то важное.

– Курсант Такаги Изаму по вашему приказанию прибыл, – отрапортовал я, только не прищелкнув каблуками.

– Прекрасно, курсант Такаги, присаживайтесь, – ректор показал на кресло возле стола. – Я вас позвал для того, чтобы поразмыслить над тем, в какой стране лучше всего пригодились бы ваши навыки? В каком месте мы бы могли применить их максимально хорошо?

– Я готов служить в любом месте, господин Одзава. Только не отправляйте на Крайний Север, там очень холодно и говорят, что люди, когда писают на улице, могут застыть так до весны. Меня лучше всего куда-нибудь в теплые места. На Гавайи, например… Или на худой конец в Тайланд…

Ректор мягко улыбнулся, сделав так скорее из вежливости, а вовсе не потому, что ему понравилась шутка.

– Я думар, куда вас направить посре завершения нашего курса? У вас отричные навыки, так что применять их на местах дря отдыха – всё равно что борьшой боевой корабрь снаряжать на рыбарку, – с улыбкой проговорил Одзава.

– У вас появился странный акцент, – заметил я. – Он какой-то… знакомый, что ли? Это вы кого-то пытаетесь спародировать? Но кого?

– Ну что же, вот мы и решили, – сказал Одзава, радостно рассмеявшись.

– Не совсем вас понимаю, – ответил я.

– То есть, вы даже не заметили, что мы только что говорили на русском? У меня всё никак не получается произнести их букву «р»… То есть ту букву, которая идет после буквы «к» в русском алвафите. А вы только что на чистейшем русском ответили мне. Скажите, вы где-то его специально изучали?

Пытливый взгляд ректора уставился в меня двумя револьверными дулами.

Что? Я только что разговаривал на русском? И даже не заметил этого?

Вот это попадос…

– Вы спрашиваете, откуда я знаю русский? – усмехнулся я, выигрывая время. – С этим всё просто. В районе Санья, где я родился и рос, по соседству жил русский эмигрант Саня. Он работал в районе Синдзоку в квартале Кабуки-тё. Там он был официантом в русском баре "Гаргантюа" и... Знаете, он редко улыбался, зато всегда был справедлив. То есть, если пацаны хулиганили, то он не стеснялся надавать по жопе, но всегда заступался за тех, кто слабее. От него я и научился так чисто разговаривать. Так вышло, что у меня хорошая память на языки. Саню в Санья уважали...

– Да? И что же с ним стало? – заинтересованно спросил ректор.

– Убили, – вздохнул я. – В одной из потасовок он заступился за женщину и его пырнули ножом. Даже оммёдо не помогло.

– Жаль. Достойных людей всегда недолюбливают, – покивал Одзава. – Что же, с вашим отличным знанием языка вам прямой путь на территорию России. Там вы станете бизнесменом средней руки, который будет приезжать по поручениям собственной фирмы. Остальные из команды будут вам помогать. Правда, вы будете приезжать из разных точек. Возможно, даже придется действовать в одиночку. Впрочем, планирование вашей деятельности будет целиком на вас. Вам будет предоставлена исчерпывающая информация по операции, но достигать цель вы будете сами. Исключительно сами...