Все эти исполненные событий секунды земляшка сидела за столиком все в той же небрежной позе богатой аристократки. В ней же Дохан лицезрел девушку еще из рубки. Рассеянно уставившись в пространство между столиками, не спеша потягивала через гибкую шлангочку коктейль. Прокол ее нисколько не озаботил, она даже не закрыла глаза и не улеглась на пол, как другие пассажиры: бессмысленно и глупо, но – на всякий случай. Дурацкое суеверие, издревле устойчиво бытовавшее у малолетающих.

«Наверное, она летает много?» – почему-то подумал штурман, скользя взглядом по другим пассажирам, поднимающимся с пола.

– Одинокая красивая девушка выглядит смертельно больной. Я увидел, как отчаянно вы скучаете, вот и осмелился навязывать свою компанию, дабы не позволить со скуки умереть, – выдал он свою коронную «домашнюю заготовку», как можно более дружелюбно улыбаясь всеми пятьюдесятью, заостренными и фиолетовыми. – Не желаете ли побороться со смертью активно? Говорят, я неплохо танцую. Мне кажется, говорят правду.

Отсветы лучей Серебряного Шара рождали восхитительные блики на гладко эпилированной головке красавицы. Для мужчины абсолютно безволосого биовида этот нюанс был весьма немаловажен. У Дохана, стопроцентно уверенного в собственной неотразимости, от экстаза предвкушения уже начал подрагивать имитирующий мускул в паху…

И тут ему со всего маху врезали ТУДА «коленкой». Земляшка повернула личико, с явным усилием сконцентрировала взгляд. Вынырнув из немереных глубин внутреннего космоса, презрительно оглядела снизу доверху статного мужчину в пятнистой униформе корабельного офицера. Едва шевеля губами, процедила лениво, расслабленно, но вовсе не аристократично:

– Отва-али…

– Зачем же так неприветливо? – ничего более остроумного растерявшийся Дохан не сконструировал. – Мы чем-то расстроены?..

– Не твое дело. – Даже взгляд отвела, более не удостаивая.

– Да я только хотел…

– Поищи себе компанию в другом месте и хоти ее там на полный вперед. Черт рогатый.

Он обескураженно понял, что его хамски послали, но не понял, что подразумевалось ею в последнем словосочетании. Если его хотят оскорбить, то акцентировать наличие у него рогов – бессмысленно. Аналогично обвинению, что у нее самой всего-навсего два глаза. Йвовер потрогал свои шикарные, прямые, идеально симметричные, в парикмахерском салоне отполированные рожки, недоуменно взмахнул хвостом и бочком отступил с поля боя. Ему, писаному красавцу по всем параметрам, еще никто так грубо и нагло не отказывал.

Поражение по всем направлениям любовного фронта. Армия разбита наголову. Позорно бежит, бросая обозы и не подбирая раненых… Всевидящий Фзатхан, комментируя эту коллизию, сочувственно прошуршал на правое ухо:

– Ну что, Доханчик, не вышло? – вездесуще возникая рядом и пристраиваясь борт в борт. – А я знаю почему. А потому, что девочка не одна, и ее спутник гораздо лучше комплектуется с ней, чем ты.

Стюард был соплеменником второго штурмана, мало того, даже сопланетником: первое «уа-а-а!» они оба проревели в родильных цехах, обогретых одним и тем же солнцем. Наблюдая поражение красавчика штурмана, он невольно припомнил подслушанный им разговор. Девушка летела в компании леандигса среднего возраста, по-кошачьи вальяжного и гибкого; из их диалога напрашивался вывод, что если иной земляшке не муж – такие мезальянсы иногда случаются, – то по крайней мере очень близкий друг. Примерно с час тому назад Фзатхан случайно подцепил этот диалог. Всякого наслушаешься, подавая выпивку индивидам высшего класса, повыползавшим из люксов (оборудованных отдельными прогулочными палубами) на предмет пройтись. С попутчиками перекинуться словцом, так сказать, моцион совершить; вдруг контакт произойдет выгодный, для бизнеса или карьеры.

«О чем ты задумалась? – спросил тогда кошачьеглазый остроухий мужчина. – Я уже третий раз тебя окликаю, а ты не слышишь. Где-то была? Определенно не со мной, не здесь, не сейчас». На что эта хрупкая красоточка ответила задумчиво: «Нет, сейчас… но не здесь. Я просто… очень люблю смотреть на солнечный свет». «Где ж ты здесь увидала солнце? – спросил девчонку партнер. – Нечто похожее было на прошлой остановке, а здесь какой-то мелкий красный ублюдок вместо… Ты что, запасаешься светом, глаза твои как батарейки?» «Все может быть…» – загадочно ответила она. Взгляд у нее был при этом странней некуда. Расфокусированный, тот, что зовется «в никуда». И вместе с тем зрачки энергией лучились, светлыми такими искорками, яркими, как… полуденный солнечный свет. Мужчина с недоверием посмотрел на нее, осушил залпом свою питейную емкость, но больше не подзывал Фзатхана. Решительно поставил бокал на столик и заявил: «Что-то мне в последнее время не нравится твое состояние. Как лунатичка, ей-богу. Будто на луне заразилась… гм, лунным каким-нибудь, призрачным светом». «Лунным?» – довольно равнодушным тоном переспросила земляшка. Но чуткий йвовер уловил скрытое напряжение, мгновенно появившееся в ней. Леандигс продолжал: «Точно. Или я не замечал раньше, или что-то с тобой начало твориться, еще когда мы с Синей Чаши снялись, в компании бывшего копа… Во всяком случае, когда мы избавились от него на луне и затем запустили аварийный таран шаттла и возвратились в обитаемые области, крыша у тебя уже точно не на месте лежала». «Ты не ошибаешься?» – ровным тоном спросила девушка. Мужчина уверенно ответил: «Я не ошибаюсь. Хотя скорее это мне положено впасть в бездонную депрессию, по причине разочарования. Жестокое небо! как же тот шарик все-таки похож на родину… Но боль лучшее доказательство, что похожее не есть искомое – как грызла так и грызет. А вот в поиске мотивов твоей тоски я потерялся в догадках. Мне кажется, ты что-то недоговариваешь. Генерал тебе дополнительную инструкцию прописал? Или причина в другом?.. Такое впечатление, что наш безумный вояж тебе вдруг резко опротивел. Появится желание поговорить за жизнь, ищи меня в каюте». Окончив толкать обличительную речь, леандигс повернулся и зашагал прочь. Посреди зала как бы споткнулся, остановился на секунду, как бы припомнив что-то, пожелав еще что-то сказать… но не обернулся, вновь целеустремленно двинулся к выходу. По мнению йвовера, мужчина предъявлял своей молоденькой самке претензии вполне обоснованно. Вид у нее взаправду пришибленный, словно методики расслабления она отрабатывает прямо на ходу или наркоты накушалась. Но ушедший пассажир не услышал то, чему усердно внял оставшийся стюард. «Как это больно, не иметь права поговорить за жизнь с тем, кого любишь…» Фзатхан даже позавидовал чуточку леандигсу, потерявшемуся в догадках, но пропустившему мимо кошачьих глазок очевидный мотив. Не за что девчонке претензии выставлять. Чувствовалось, что сексапильная земляшка спутника-партнера обожает со страшной силой. По крайней мере сейчас. Потому неудивительно, что пребывает в «отмороженном» состоянии. Земов вирус «любовь» косит почему-то чаще кого бы то ни было. Может, потому что они же его и занесли в миры Сети?.. Инфицировав умы и сердца нелепой идеей, что здоровые желания продлить род и насладить тело ни в какое сравнение не идут с неким высшим наслаждением, которое становится доступным для восприятия лишь при условии тяжелого заболевания любовной лихорадкой…

– Я думаю, победу тебе не одержать. Не стоит повторять попытку, – не аргументируя совет, сказал Фзатхан Дохану и мельком глянул на земляшку, все так же лениво растекающуюся в кресле. – Ей не до нас. Она где-то очень далеко. Когда эрсер таращится в одну точку и ничего вокруг не регистрирует, как будто вместо мозгов у него комп, который завис, тогда это, у них там, называется ме-ди-та-ци-я. Во словечко – суставы в языке вывихнуть можно!

Стюард испытующе посмотрел в глаза штурману. Но под черепом у Дохана в этот момент преобладали совершенно противоположные желания.

– Ничего, ничего, – проворчал штурман, принимая из рук сопланетника порцию утешительного. – Все бабы одинаковые, поначалу ломаются, потом сами просить начинают. Король танцев Дохан Киррсс всегда получает, что хочет, клянусь собственным хвостом.