— Тебя-то почему она волнует?

— Представь себе, волнует. Может, мне нравится Мира. Я не хочу, чтобы она умирала. Раз уж выясняется, что я — единственный доа на свете, а у тебя получилось создать ещё одного… одну… Это же естественно, что мы захотим быть вместе и всё такое. Будем повышать популяцию доа, не покладая рук.

— Вы не…

— Вирус, Таль. Пожалуйста, — вмешался Ллэр. — С кем Адан заведёт потомство на данном этапе несущественно.

— Для тебя, — парировала она. — Для меня как раз очень существенно. Поэтому… — Таль нахмурилась, сосредоточенно вглядываясь в лицо Ллэра. — Я готова предоставить тебе необходимую информацию. Рецепт, который ты ищешь. При одном условии.

— Каком?

— Ади должен остаться здесь.

— Как ты себе это представляешь? — Адан в изумлении вскинул брови. — Думаешь, Ллэр сможет меня уговорить? Или заставить?

Таль даже не посмотрела в его сторону.

— Помоги мне, и я найду способ повернуть вспять то, что тебе действительно нужно.

— Зачем тебе Адан?

— Ты же в курсе эксперимента. Адан — будущее. Такое, каким я хочу его видеть. Считай, он мне жизненно необходим. Как тебе — солнце Тмиора.

Ллэр усмехнулся.

— Не собираешься же ты сцедить у него всю кровь.

— Это уже мои проблемы. Наши. Но мы их решим, — Таль с улыбкой обернулась к Адану и снова посмотрела на Ллэра. — Я же не спрашиваю, зачем тебе понадобился рецепт.

Он вскинул одну бровь, прищурился.

— Сначала о вирусе, Таль. Потом — о том, что ты знаешь о доа. Я покупаю не информацию о предусловиях, я покупаю обратный билет. И хочу убедиться, что не ошибаюсь, предполагая ценность лекарства от способностей. Взамен, бонусом, готов поделиться информацией с тобой, если тебе есть, о чём меня спрашивать.

Накрыло уже потом. Дома. Странным колпаком, сделавшим звуки — приглушёнными, ноги — ватными, руки — ледяными. Внешний мир отдалялся, потом наваливался лавиной звуков и ощущений и снова скрывался за пеленой.

Страх — слишком прозаичное слово, чтобы охарактеризовать её состояние. Каждая косточка, каждая мышца, каждый миллиметр кожи, капля крови горели огнём. Боль не заглушали таблетки — Роми сожрала уже целую пригоршню, потом воспользовалась тем единственным кругляшом, что забрала у Алэя на всякий случай, впрок. Не веря, что пригодится, а поди ж ты!

Мощнейшее обезболивающее не спасло.

Боль не снимало и солнце. Впрочем, под ним Роми проторчала недолго — яркий свет раздражал глаза и давил на виски. К тому же она не чувствовала себя пустой, наоборот, тело переполняла энергия, — и всё равно оно корчилось в муках.

Столько эмоций за неполных два дня! От пустоты до безудержного восторга, от невероятной ясности и понимания вещей, которые казались недостижимыми, до полной растерянности.

Роми держалась, улыбалась и надеялась, что Мира не заметит и не станет задавать вопросы. Пока скрывать, кажется, удавалось. Либо девчонке было плевать, что устраивало ещё больше.

В какой-то момент Роми вдруг поняла, что у всеобъемлющей боли нет физического основания, что всё это — в её голове. Что это разум заставляет ощущать тело оголённым нервом, потому что такого с ней никогда не было: она едва не умерла дважды за пару суток.

Первый раз всё казалось понарошку — внезапно, быстро. Мгновение острой опасности, мгновение беспомощности, мгновение темноты. А затем свет, тепло, Алэй… И как будто ничего не случилось.

Во второй раз, на скале с Аданом, когда она перестала чувствовать его руки в воде, когда, глядя ему в глаза, увидела лишь дымку, Роми на миг стало страшно. Возбуждение и восторг свернулись тугим комком в ноющую тяжесть в животе, воздух обернулся кислым удушающим туманом, но она по-прежнему не верила в собственную смерть. Атради ведь бессмерты. Почти боги. Они были всегда. Они всегда будут.

И даже в последнюю секунду, когда удушье сменилось сладким запахом цветов, когда сиреневый мир побелел, когда Роми смирилась и поверила, что конец действительно существует — ей всё так же не было страшно. Последняя мысль — чёткая, яркая — вонзилась в сознание, как игла: неужели действительно можно умереть? Что-то не успеть, никогда не узнать, не почувствовать? Совсем новое, неизвестное Роми сожаление.

А потом всё вернулось. Рядом был Ллэр. И Мира с Аданом.

Роми быстро пришла в себя, ещё быстрее привела мысли в порядок, выкинула из головы непонятные ощущения, которым нет названий. Ничего ведь не произошло. И смерти как не было, так и нет. И конца нет.

И вот теперь она сидела на длинном обеденном столе, скрестив ноги под собой, смотрела на гостью, уплетающую вторую порцию мяса с овощами, и думала вовсе не о том, что с ними произошло. Не о пугающих существах-Тенях, способных на невозможное, не о Мире, переплюнувшей по способностям всю их троицу вместе взятую. Не о Ллэре и его поисках, происках и планах, которые привели её на скалу, не о Таль, к которой Адан и Ллэр отправились за ответами. Не об удивительной фиолетовой Луне. Уж тем более не о том, чему им с Аданом так немилосердно помешали…

Она пытается вспомнить, что ещё было за миг до мнимой гибели. За полмига. В момент, когда поверила, что умирает. Пытается понять Ллэра и Алэя так, как никогда не понимала раньше, хотя думала, что знает всё. И чувствует себя сейчас, как, должно быть, чувствуют ничего не смыслящие младенцы. Нет, хуже — самоуверенные идиоты.

— Тебе необязательно со мной торчать, — нарушила молчание Мира, отодвигая пустую тарелку. Голос был непривычно тихий, без язвительных ноток. — Я могу сама… дальше…

— Я… Мне не сложно, — с запинкой пробормотала Роми. Не получилось признаться, что одной оставаться не хочется.

— Ладно, — Мира смущённо улыбнулась, потом нахмурилась. — Я понимаю, что неподходящая компания, — и снова улыбка. — Но лучше, чем ничего. Спасибо, — она опять нахмурилась, напряглась. Стала похожа на ту бесючую девчонку, которую Роми встретила в Плеши — напуганную, но готовую за себя постоять. — Если хочешь, могу уйти.

— Куда?.. За…чем? — Роми удивлённо моргнула. — Ты… нормальная компания, — она покачала головой и тоже попыталась улыбнуться. Вероятно, в этот момент и сама была чем-то похожа на Миру. — Не надо никуда уходить.

— Тогда рассказывай что-нибудь. Говори. Всё равно о чём, только не молчи, — попросила Мира. Посмотрела по сторонам, будто что-то искала, встретилась с Роми взглядом. — У тебя есть что-нибудь выпить? Кроме воды? Мне бы, кажется, не помешало.

— Чай, кофе, сок, энергетики, вино, крепче вина, — перечислила Роми и огляделась.

Если они начнут пить, отсюда лучше убраться. Самая маленькая, самая уютная из всех, куда они могли попасть в Замке в поисках еды, эта столовая спокойно вмещала человек сто за обеденным столом, а потому не располагала для расслабленных посиделок.

— Ещё коктейли из опиатов… Ну или всё вместе, — Роми заметила, как округлились глаза Миры, и улыбнулась уже естественнее. — Здоровью атради нельзя нанести вред, поэтому мы не ограничиваем себя в низменных экспериментах.

— Из опиатов не надо. Я и без них заглюченная. Чего-нибудь попроще. Чтобы расслабиться и не думать, куда меня швырнет и какая фигня случится.

— Лучше бы не швыряло, — она спрыгнула со стола. — Я тот ещё спасатель.

За спиртным, к удивлению, далеко идти не пришлось. Роми уже настроилась петлять непослушными коридорами, но вход в винный погреб обнаружился тут же, напротив столовой. Замок то ли был благодушно настроен на гостью, то ли им сегодня везло.

— Прошу. — Зажёгся неяркий свет, выхватывая ряды, уставленные бутылками. — Градус по возрастающей. Здесь есть ещё погреба побольше, но путешествие по Замку — сомнительное удовольствие.

Перемещаться она почему-то боялась и не сразу себе призналась. Хотелось свести использование способностей к минимуму.

Мира вскинула руку, и неожиданно бутылка с верхней полки оказалась в воздухе, медленно поплыла к протянутой ладони, но, не долетев, рухнула на каменный пол и со звоном превратилась в осколки.