– И все-таки это неправильно, когда без твоего разрешения тебя вот так…

– Наверное. Но деревне нужен свой маг.

– Мы не свои?

– Нет. Мы соседи. Каждый раз к соседу с просьбой бегать не дело.

– А эти люди? Они еще придут?

– Сегодня часть уедет. Слишком мало я в деревне показывался, не научились меня там бояться всерьез, вот приезжие и расслабились.

– А если бы пугали?

– Тогда меня боялись бы и попытались убить в спину. Могло и получиться, иногда для безопасности надо держать баланс между страхом и безразличием. Кстати, выбери время, когда оба будем свободны, надо будет проверить, как ты с оружием обращаешься.

– Мы из пистолета будем стрелять?

– И из него тоже. Рожок из автомата выпустишь, чтобы понимать, как оно, дробовик тебе еще рано. Снесет отдачей, неэффективно. Хотя, если упереть приклад во что-то и стрелять из-под мышки…

Я посмотрел на мальчишку. Он, казалось, уже забыл, что только что было. Ну вот и ладно, что-то все равно в голове останется, пусть даже это будет моя любительская политинформация.

Все мальчики любят оружие. Даже те, кто так хорошо притворяется, что любит только сладкое и летать. Постреляет, развеется, повеселеет. На море, может, сводить?

Допив чай, собрался, накинул невидимость и побежал к той точке, где все еще лежали два стрелка. По пути думал, надо ли их расспрашивать, или послушать, что будут без меня говорить? Мысль прикончить их на месте была, но, обдумав, я от нее отказался. Кровь – такое дело, начнешь лить, не остановишься. Вот если они завтра не уедут, тогда придется, конечно.

Попытка подслушать не удалась. Оба были или разведчиками, или просто хорошими охотниками, так что меня они как-то чуяли. Постоянно оглядываясь, прошли на мост, тихо говорили, видимо, помня, что я могу быть рядом невидимкой, потом закинули винтовки за спину и быстро пошагали в деревню. Проводив до первых домов, я вернулся. Слушать, что говорят о произошедшем, было лень, к тому же в вечерних сумерках да под снова пошедшим дождем прыгать по чужим дворам не хотелось, так что я пошел обратно.

Постояв у моста, снова обдумал произошедшее. Все вроде правильно, ничего не забыл? Вроде. Сегодня на крыльце подежурю, чтобы не пропустить, если придут нас жечь, а завтра… Ничего, не уедут, так мужикам руки или ноги прострелю, покричу, нагоню страху. Бабы орать начнут, сделаю вид, что уговорили, дам еще день срока. Кто замазан был – уедут. Главное, чтобы Студент не пришел их защищать, но это уж председатель сообразит, как устроить.

Уже когда я подходил к калитке, из кустов кто-то вежливо кашлянул.

«Где я?!»

Ох ничего себе! Расслабился я что-то.

– Заходите в дом. Илья, у нас гости! Воду грей!

– Значит, говоришь, они все умерли?

– Да.

– Большой черный зверь?

– Собака. Не волк, большая черная собака.

– Вот как?

Сидящий напротив меня молодой мужчина оглянулся на Дару. Вроде бы лето, но с этими дождями и беготней в слишком легкой одежде девочка замерзла, так что пришлось закутать ее в одеяло, усадить на низкую скамеечку, сунуть ноги в тазик с горячей водой, а чашку с горячим супом в руки. Девочка устало и сонно смотрела перед собой.

– Черная, прозрачная. Сквозь стены проходила. Дедушка Нури приказал мне уносить сестру.

– Забыл, как тебя звать?

– Олег. – Он говорил с заметным акцентом, и сказанное прозвучало как «Алэх», но вполне могло быть, что это и есть его настоящее имя.

– Олег, как ты меня нашел?

Он пожал плечами, отхлебнул из чашки травяного чая с медом.

– Дара. Она может чувствовать свои вещи.

– Отсюда довольно далеко до вашего дома.

– Не имеет значения. Она может их помечать. Дедушка Нури сказал ей делать для тебя особые вещи, которые можно будет рассмотреть, потом.

– Следить может только она?

– Да. Другие бы не нашли.

– Старик готовился к бегству?

– Тот человек, мракоборец, который нам помогал в обмен на крестики, недавно умер. А нам стали предлагать продать Дару.

– Шеф?

– И он, и другие люди. Они знали, что она умеет. Обещали хорошие деньги, покровительство, у… моего дяди в городе проблемы были, сказали, что решат все.

– Сами устроили, наверное?

– Наверное. И тут ты пришел.

– Они испугались?

– Они мало чего боятся. Глупые.

Встав, он подошел к девочке, сел на корточки рядом и что-то заговорил, погладил по голове, успокаивая, потом вернулся за стол.

– Дедушка собаку увидел, она брата грызла, сказал мне бежать. Я по три браслета с твоими камнями на каждую руку надел, сестру схватил и побежал. Видел, как собака сквозь забор проскочила, в стену прыгнула. Стена целая, а на ней темное пятно, как огонь поднесли. Стреляли, но что ей пули? У нас трое мужчин только умели воевать, мы мирные люди.

– Туда возвращался?

– Нет, ночь просидел в лесу, там место было. Затем утром смотрел… с другого места, дядя приготовил, чтобы за деревней следить. Дом пустой, вокруг никого, соседи только мимо ходят. Если бы наши были живы, то показали бы, дядя придумал, как.

– И ты повез Дару в город?

– К родственнику… он дедушкиному брату племянник.

– В Уфе?

– Да.

– И что?

– Нету его. И дом весь в темных пятнах.

Что бы это могло быть? Черная, бесплотная собака, оставляет подпалины… где-то я это видел. Призыв адской гончей? С другой стороны, мои храны тоже не очень похожи на их описание в игре, так что возможны варианты.

– Тогда ты поехал ко мне? Что, больше негде остаться?

– Есть где. Но всем Дара нужна.

– Мне, что ли, нет?

– Нет. Дедушка Нури сказал, что ты не получил того, что хотел, и только из вежливости ездишь. Понял, что нам твоя помощь нужна.

– Он хорошо обо мне думал.

– Наверное. Тебе она как маг не нужна. Ты ее как ребенка можешь оставить.

– И ты обо мне хорошо думаешь. Слишком хорошо.

– Дедушка… Ай, Михалыч! – Он сморщился и махнул рукой. – Не к кому больше! Только я и сестра от всей семьи остались. Я сутки сидел, думал! Мы семьей сюда приехали… долго рассказывать, некуда мне ее везти, поверь. Возьмешь? Мне уходить надо.

– Мстить пойдешь?

– И это тоже. И другое. У тебя дом, у тебя сила, я видел, тебя уважают. Нас просто боялись.

– Меня сегодня приходили убивать.

Он безразлично пожал плечами.

– Да, я видел. Но ты жив. Значит, и сестру убережешь.

Интересно, откуда он наблюдал? Я ведь все поле с прилегающей опушкой просвечивал.

– Оружие, припасы тебе нужны?

Он вдруг улыбнулся, быстрым движением протянул руку и сжал мне ладонь.

– Спасибо, Михалыч! У меня есть, я… знаю, куда идти.

– О том, куда ты девочку увез, кто-то еще знает?

Улыбка поблекла, он осторожно выпрямился, снова взял чашку со стола.

– Нет. Только я. Машина, угнанная там, у шоссе стоит, в кустах. Грязь, не проехать. Я невидимым шел. В городе никого не спрашивал. Нас в армии учили, это просто, Дара пальцем показывала, я на карте линию. Отъехали, опять показала, еще линию, и уже понятно, куда ехать. Карта тут, со мной, вот.

За многословием он прятал понимание – только он знает, где находится такой ценный ресурс, как девочка, способная создавать, по сути, стационарные заклинания. Слишком ценный ресурс. Слишком большая опасность, что он проболтается. Валить его надо, что по уму, что по сердцу – не нравится он мне чем-то. Только вот не поймет Илья, если я гостя убью. Точнее поймет, но не примет. Через неделю бы понял, я бы увел Олега в новый, недавно поставленный портал и там уже…

– Могу до Гнединска подбросить. Или в Хабаровск.

Он машинально кивнул, посмотрел на девочку, рядом с которой сейчас уселся Илья, потом согласился:

– Хабаровск хорошо. А к Черному морю никак?

– Сейчас нет. Могу к Тихому океану отправить.

– Спасибо, не надо. Хабаровск.

– Давай тогда скажи девочке, что она тут остается, поспишь, утром отправлю.