Художник-декоратор только что ушел. Палмер посмотрел на часы: был уже шестой час. Что у него еще намечено на сегодня?

Он сел за стол и окинул взглядом всю длину расстояния от стола до огромного окна. И тут ему внезапно пришло в голову, что он даже не познакомился с видом, который открывался из этого грандиозного иллюминатора. Палмер встал и медленно, большими шагами стал отмерять расстояние: пять… шесть… семь… восемь… девять. Сколько же это? Примерно сорок с лишним футов? Невероятно!

Палмер стоял у окна, устремив взгляд к северу вдоль Пятой авеню. В нескольких кварталах отсюда гостиница «Плаза» и ее фонтан нарушали прямую линию вытянувшихся в ряд однообразных зданий. У тротуара в солнечном свете, понуро опустив головы, стояли лошади, впряженные в извозчичьи пролетки. А немного поодаль виднелась территория утопавшего в зелени Сентрал-парка, зверинец, дорожка для верховой езды на пони и машины, въезжающие в парк у Шестидесятой улицы. Дальше все уже сливалось в густой зелени деревьев, сквозь которые едва прорывались мерцающие блики озера.

Палмер окинул взглядом обрамлявшую парк неровную вереницу крыш. Интересно, далеко ли она простирается на север? А за этими крышами, где земля, казалось, чуть выгнулась вверх, в лучах заходящего солнца смутно вырисовывались очертания крошечного, будто игрушечного, моста, переброшенного через Гудзон в Нью-Джерси. Как называется этот мост?

Позади снова почтительно заверещал сигнал интеркома.

Палмер обернулся и быстро пошел к столу, решив про себя, что это расстояние до окна, несомненно, превратит любование городским пейзажем в несколько обременительную для него роскошь.

Палмер нажал кнопку с надписью «секретарь», и ее вежливое мерцание мгновенно погасло. «Да?» — вопросительно произнес он в микрофон.

— Мисс Клэри все еще ожидает вас, — ответил ему голос секретаря.

— О господи! Пришлите же ее ко мне.

— Мистер Палмер?..

— Да?

— Будут ли еще какие-нибудь распоряжения на сегодня?

Палмер посмотрел на часы. Было уже четверть шестого. — Нет, на сегодня все. Вы свободны. Благодарю вас. — Палмер отключил микрофон, сел поглубже в кресло и попытался собраться с мыслями. Он чувствовал, что не так-то просто справиться с гневным возмущением, вскипевшим в нем во время ленча. Некоторые люди, правда, способны таить в себе злобу не только целый день, но и годы, и даже всю жизнь. Однако их не подвергали столь сокрушительному искушению, как кабинет размером в теннисный корт, и не подкупали видом из окна, достойным того, чтобы поместить его в контейнер, опечатать и продать.

— Мистер Палмер?

На пороге стояла еще уменьшенная грандиозностью дверного проема фигурка невысокой стройной женщины с большими глазами.

— Входите, мисс Клэри, — небрежно бросил он, не глядя ей в лицо.

Она вошла, не закрывая за собой двери, не произнося ни слова, и направилась к нему, неслышно ступая по толстому ковру тоненькими шпильками каблуков. Остановившись у стола рядом с креслом, которое он жестом предложил ей, женщина сразу стала как будто немного выше. Но все же она очень маленькая, подумал Палмер. Он молча наблюдал, как она села, положив ногу на ногу, и безуспешно пыталась одернуть юбку, чтобы закрыть колени. Однако, когда она перевела взгляд на него, он успел опустить глаза и внимательно разглядывал что-то на столе.

— Итак, вы и есть то самое лицо, которое ведает у нас вопросами рекламы и информации, — наконец произнес он. — Как вы понимаете, я не случайно говорю «лицо», — добавил он с улыбкой.

Она внимательно посмотрела на него, затем ее довольно пухлые губы тронула вежливая улыбка.

— Не случайно, — повторила она за ним равнодушно.

Палмер был несколько удивлен, что его первая попытка создать атмосферу непринужденности не удалась. Но, увидев ее неподвижно сидящую в кресле, неестественно выпрямившуюся, с крепко сжатыми руками на коленях, он понял, что она ждет неприятностей, да еще ее, словно школьницу, заставили так долго ждать после окончания рабочего дня.

Палмер в упор взглянул на нее, и взгляды их встретились. На расстоянии ее темные глаза кажутся еще больше, подумал он, наверно, потому, что они сильно подведены, как это теперь принято, а отчасти, быть может, и потому, что они расположены глубоко в глазницах, отбрасывающих на них густую тень. Его почему-то заинтересовало, действительно ли у нее глубокие глазницы или они кажутся такими по контрасту с высокими, четко обрисованными скулами. Не выдержав его взгляда, мисс Клэри опустила глаза, и Палмер увидел, как вверх по ее щекам поползла легкая краска румянца, как порозовели словно резцом отточенные скулы. И лишь в этот момент Палмер впервые спохватился, что, разглядывая ее так откровенно, он преступил все дозволенные границы. Он опустил голову и пожалел, что на столе нет ни одной бумажки, которую он мог бы для вида переложить с одного места на другое.

— Я хотел вам сказать, — начал он и остановился. Она взглянула на него, но тут же отвела глаза, как бы опасаясь снова встретиться с его пристальным взглядом.

— Так вот, сейчас я объясню, зачем я вас вызвал. — Он запнулся, стараясь придать своим словам более вежливую форму. — Это касается информации для прессы, — сказал он. — Вот почему я попросил вас зайти ко мне на минутку.

— Какой информации для прессы? — спросила она.

— По поводу моего назначения.

— Ах, вы об этом. — Она кивнула, и волнистая прядь черных волос легко скользнула ей на лоб.

— Я, собственно…— И Палмер снова замолк. Черт знает что. Она, разумеется, ждала неприятностей, но едва ли предполагала встретить здесь запинающегося идиота, мелькнуло у него в голове.

— Мистер Бэркхардт позвонил мне в воскресенье домой, — заговорила она, как видно опасаясь, что снова наступит неловкая пауза, — и велел подготовить сообщение для печати. — Она было остановилась в ожидании, что он что-то скажет, но затем быстро, низким и монотонным голосом продолжала:

— Я прочла ему это сообщение сегодня утром по телефону. Он его одобрил, и материал был тут же с курьером разослан редакциям газет, так как предназначался для срочной публикации.