Герцог пригубил вино, закусил мясом. Я молча внимал этим неожиданным откровениям.

– Ты не помнишь его другим, – Эдмонд бросил на меня короткий острый взгляд. – Но я – я помню. Добрым семьянином, заботливым отцом, надёжным, самым верным товарищем, которому без оглядки можно доверить спину в бою. Не знаю, когда всё изменилось. В тот, последний раз, когда он приехал сюда сам, я ещё видел в Крисе тень его прежнего. Дальше – уже нет. Уничтожить как можно больше изменённых, уничтожить их всех – единственное желание, которое у него осталось. Кого другого давно заклеймили бы безумцем, но только не Кристиана Бертрана ван дер Хорта, Героя Рубежа. Когда он объявил поход к центру Шрама, не нашлось никого, кто сказал бы слово против. Я тоже смолчал. И многие, я уверен, вздохнули с облегчением…

Де Берг вновь посмотрел – в этот раз внимательным, долгим взглядом. Не знаю, чего он именно ожидал увидеть, но никакой определённой реакции от меня не дождался. В отличии от Лилианы, заочно познакомиться с которой мне удалось через записи на полях справочника, Кристиан Бертран так и остался для меня чужим, совершенно посторонним человеком.

– Я знаю, тот Крис, который когда-то стал моим другом, гордился бы тобой, – наконец произнес герцог. – На берегу болота в тебе я наконец-то разглядел его наследника: непреодолимая для других преграда для тебя, совсем как для него, стала лишь досадной помехой. И я, если ты не понял сейчас, не о твари. С Маратом мы тоже давно дружим, и я немного представляю себе, что такое манифестация в восемнадцать лет. Не для сопливого мечтателя-восьмилетки, смотрящего в рот наставнику, а для молодого воина, способного за секунды составить и реализовать единственно верный план атаки. Зря Марат мне не поверил, что “месяц по самым оптимистичным прогнозам” для тебя пройдёт за неделю. И не думай, что я забыл, как ты буквально на пустом месте организовал торговую экспедицию. Лили, вижу, тебя многому научила – она тоже на подобные фокусы была мастерица. Если её, конечно, получалось заинтересовать проблемой.

– Я… – надо было что-то сказать в ответ: Эдмонд, похоже, пытался исправить за погибшего друга его родительскую ошибку – ну, как умел, и реагировать на это равнодушно было… неправильно. Вот только и эмоций по-прежнему никаких не было. В итоге я через силу выдавил из себя только слово “спасибо”.

– Не благодари, – мужчина поморщился. – Ты и без всех твоих личных заслуг перед моим герцогством должен был стать бароном. А уж после победы над секачом я мог суд вовсе не собирать: за глаза одного факта хватило бы, даже будь ты Кристиану не сыном, а двоюродным племянником. Но нет, именно сейчас я вынужден следовать самым тупым традициям, потому что иначе тупые идиоты и до Зара Шестого не постесняются дойти. Ну как же – мага поставили бароном, а если у того хозяйствовать лучше, не дай Свет, получится? Тьфу!

Полковник в отставке хватанул кулаком по столу, заставив подпрыгнуть тарелки, но тут же взял себя в руки.

– Прости. Ты просто не представляешь, что тут было, когда Крис объявил о свадьбе с Лилианой. Местные клуши под предводительством двух главных куриц – баронесс Бюсс и Верона – объявили, видите ли, бойкот “наглой простолюдинке”. Ещё и в лицо, собравшись толпой для храбрости, ей это сказали. Счастье, что твоей матери всегда было плевать на чужое мнение, и она над идиотками просто посмеялась. Хотя, может и не просто – потому что за двадцать пять лет только у Пэра дочка и родилась, у остальных исключительно сыновья… С Лили сталось бы, “чтоб своё неполноценное восприятие мира дальше не передавали”.

Де Берг прервался, вздохнул, налил себе ещё вина, залпом выпил.

– Потом, после того, что твоя мать на пару с отцом сотворили в Горловине Шрама, а наши, вернувшись, поделились впечатлениями, даже до самой последней идиотки дошло: рот лучше держать на замке. Но ты – не она. Пока что, во всяком случае. Но я-то – всё-таки герцог здесь, потому… если у тебя есть что просить – не стесняйся.

– Да, – медленно проговорил я. – У меня есть одна просьба…

* * *

– Будь щитом для слабых и нуждающихся, да не дрогнет твоя рука.

Левое плечо.

– Будь мечом карающим, и да не дрогнет никогда твоё сердце при виде врага.

Правое плечо.

– Будь верным опорой – и да не дрогнет и дальше твоя душа в час испытаний!

Аккуратно коснуться плоской стороной острия “пальмы” склонённой рыжей головы.

– Сим нарекаю тебя рыцарем, леди Карина.

Сейчас, заполненный народом, большой зал с возвышением для герцогского трона производил совсем иное впечатление. Яркий свет множества ламп разогнал тени до самого потолка, а на помосте дополнительно были установлены факелы – уже не столько для освещения, сколько для создания атмосферы сакрального действия. Мой голос в гулкой, звенящей тишине отражался от старинных сводов, отчего каждое слово казалось весомым, словно вытесано из камня. Мне пришлось слегка изменить слова рыцарской присяги в угоду ситуации, но вот оружие осталось прежним: эльфийское копьё, сразившее монстра, было в таком ритуале куда как почётнее, чем какой-то там, пусть самый дорогой и красивый меч. Знали бы они, сколько на самом деле пробило шей и сердец тварей подаренное мне Сатарой оружие – небось кое-кто из присутствующих в обморок бы грохнулся. От зависти.

Пока шло торжественное действо, я поймал на себе с десяток недобрых взглядов: в основном от тех, кто так браво бежал от секача. На берегу болота в тот момент, когда изменённый проломил стену камыша, собралось четыре охотничьих группы. Половину народа, включая Джока, унесли обезумевшие кони – и не сказать, что им так уж повезло: это в полугнилую осоку, стянувшую корнями верхний слой полужидкой грязи, падать было практически безопасно, а вот в лесу хватало корней и прочих твёрдых и опасных для жизни предметов. Эти тоже смотрели, но уже на дочку сэра Матиаса, и в их глазах аршинными буквами читалась фраза “а вот я бы на её месте!!!” Хорошо, что Кара пребывала в таком благоговейном состоянии, что напрочь ничего не замечала. И это я её заранее предупредил, когда принёс новенький синий плащ и обещанный мундир. Эх, замковым мастерам иглы и раскроечных ножниц до лидовских портных всё-таки далеко… Ладно, пора приступать ко второй части – и вот о ней рыжая была не в курсе. Ничего, от положительных эмоций, вроде как, умерло куда меньше народа, чем от отрицательных. Да и уже почти поправилась она.

– Леди Карина, твоё служение мне было кратким, но верным. Исполненным истинного следования ценностям благородного человека, – дочка управляющего подняла на меня глаза, печально улыбнулась. – Я освобождаю тебя от обета: отныне лишь честь – твой господин. Следуй за ней, или найди достойного вести тебя далее, если таковой найдётся.

– Найдётся, найдётся, – не дал эху моих слов умолкнуть де Берг, поднимаясь со своего кресла. Я увидел, как расширяются от удивления глаза девушки и одними губами прошептал: “награда”. – Сочтёшь ли ты меня достойным сюзереном, о благородный рыцарь?

– Д-да, – только после моего незаметного одобряющего кивка смогла выдавить из себя рыжая.

– Тогда – на колено! Я, лорд Эдмонд де Берг, милостью короля нашего Зара Шестого герцог земель этих, говорю: отныне ты – мой вассал. Твоя оружная рука – продолжение моей воли, твой голос – мой голос. И дабы тебе нести с честью груз долга сей и учтя совокупность заслуг, нарекаю тебя, Карина, дочь рыцаря Матиаса, баронессой Бертран. Владей землёй, правь людьми, суди с честью, преумножай богатство – будь мне опорой во всём.

Если и до этого в зале было тихо, то сейчас повисла какая-то просто запредельная тишина. Кажется, народ на несколько секунд просто забыл, как дышать. Кара вообще превратилась едва ли не в изваяние – чего-чего, а вот такого она точно не ожидала. Вообще, почти доставшийся мне манор после всех этих инцидентов теперь должен был отойти либо моей здешней сестре Жанне (формально – её малолетнему сыну), чей представитель до сих пор болтался где-то во дворце герцога, либо жалкому ничтожеству Васту. Двоюродному дяде, разумеется, после вскрытия сговора с Горацием не грозило ровным счётом ничего хорошего, передавать манор младенцу и его мамаше, ещё и замужней за рыцарем из другого королевства, Эдмонду тоже было как-то не с руки. В иных обстоятельствах герцог попытался бы удержать землю под своей властью, но сейчас, оставшись без управляющего, готов был передать решение о передачи актива сюзерену – чай, тех, кого можно наградить землёй, всегда целая очередь стоит. Но тут вмешался я.