Над головой бухнуло, как далекие раскаты грома:

– Что вы за дикари еще… Зачем я стану отрубать ему голову?

– Ну, чтобы сила перешла…

– Что за бред?

– Бред, – согласилась она, – но… не знаю. Мне еще никогда так не было страшно. Страшно и плохо. Олег, я все время как во сне… Ты такой необыкновенный, что все это кажется сном… Вот-вот проснусь, а я в своей квартирке, на привычной работе, ничего не изменилось… Даже страшно становится!.. Скажи, а волшебство было?

Он удивился:

– Ну у тебя и переходы! С чего ты вдруг?

– Да так… От старых времен дошли только легенды, мифы, сказки…

– И летописи, – напомнил он, – и документы, и наскальные записи, и кодекс Юстиниана…

Она отмахнулась:

– Это все есть и сейчас. А как тогда? Раньше? Была магия? Что это такое? Как вы с ней жили? Что такое колдуны?

Она извернулась в его руках, уперлась в грудь кулачками, снизу вверх всматривалась в нависающее над нею суровое лицо. Ей показалось, что оно потемнело еще больше. Даже голос стал хриплым, словно горло перехватила то ли тоска, то ли нелегкие воспоминания.

– Я же говорил, мир был другим… Не было самолетов, компьютеров, Интернета… Ездили на конях, а вместо церквей – столбы с жертвенными камнями. Людей резали чаще, чем животных, люди дешевле… Колдуны были, пока длился тысячелетний магический дождь… Потом заклятия одно за другим переставали действовать…. Мы сперва думали, что миру конец, но, приспосабливаясь к изменениям, сумели открыть в себе нечто другое, лучшее, более ценное… Да-да, я могу сказать точно, что в тот день… или ту эпоху, для нас это все равно день или даже миг, когда на землю упала последняя капля магического ливня, в человеке проклюнулась душа…

Юлия удивилась:

– Душа? При чем тут душа? Разве раньше души не было?

– Не было, – ответил Олег. – Не было! А если и было то зачаточное, что потом стало душой, то оно было слито с его телом, плотью. Душа была, так сказать, перемешана с частичками тела, как если взять ком желтой глины и ком красной, слепить в один и долго-долго перемешивать… А, черт! Совсем недавно это же говорил! Не тебе? Ну, Мрак тупой, ему повторять можно долго…

Она сказала сердито:

– Мне тупой быть можно, я же красивая! Так что повтори еще и для меня.

– А потом скажешь, что я зануда?

– Скажу, – пообещала она. – Но все равно говори.

Он вздохнул:

– Ладно. Возьми… древнего грека. Или его богов, полубогов, титанов, героев, просто известных людей, оставивших след, так сказать. Ты что, не видела их прекрасные статуи? Сильные здоровые животные, без малейшего намека на духовность! Ум, или интеллект, как ни назови, уже был, а души – фигушки… Да-да, не надо так уж оскорбляться… Венера Милосская или Аполлон Бельведерский – это красивые здоровые животные без малейших изъянов. Прекрасные мыслящие животные, умеющие читать и писать, знающие поэзию и искусство. Но вот кончился магический дождь, сразу же пришло усложнение в самом человеке. Душа почему-то вычленилась… ее стали воспринимать отдельно! Про гармоничного человека заговорили в другом значении: мол, на одной чаше весов – душа, на другой – телесные запросы, обе чаши в равновесии.

Она спросила, чувствуя себя обиженной:

– Магия… это как жабры у нас, когда мы еще на стадии зародышей?

– Рудимент, – согласился он. – Может быть, сейчас нам и жабры бы не помешали… гм… как и магия. С другой стороны, не зря же мы отказались и от одного, и от другого.

Она напомнила ядовито:

– Не мы отказались. И даже не вы. Дождик кончился!

Из комнаты послышался голос Мрака:

– Олег!

– Здесь, – отозвался Олег с неохотой. Он выпустил Юлию из рук, повторил: – Здесь. Иду.

Мрак уже расстелил на столе распечатку карты, полученной по емейлу. Темно-коричневые глаза пытливо всматривались в тонкие нити туннелей, вздутия бункеров.

– Неплохо, – одобрил он. – Неплохое качество. Я думал, это засекречено. Где взял?

– Там же, – ответил Олег. – Я спускался, вошел в их секретную автономную сеть. Все остальное – просто. Смотри, Семеро Тайных соберутся через пять часов вот здесь… Это Малый бункер, так его зовут, находится на седьмой ветке «Метро-2». Случай особый, в одном месте Семеро не собирались многие годы, если не десятки лет. Все удавалось решать без личных встреч. Тем более теперь, когда к гонцам, скороходам, почтовым голубям добавились сперва радио и телефон, а затем Интернет с его видеовстречами!

Мрак слушал внимательно, глаза следили за лицом Олега, и он понимал то, о чем Олег даже не упоминал. Зато возросла возможность взлома, подслушивания, перехвата, даже видеомонтажа и видеоподделок. Особенно это значимо сейчас: все знают важность плана «Башня-два».

Значит, с разных концов в обстановке особой секретности шесть человек войдут в подземные коммуникации. Все они пройдут через туннели, битком забитые изготовившимися к бою коммандос, элитными спецподразделениями, мимо боевой техники, через шлюзы, оснащенные системами сканирования не только кончиков пальцев, но и сетчатки глаза, рентгенограммой черепа и всего скелета, что уже не подделаешь…

– Не нравится мне это, – пробурчал он.

– «Башня-два»?

– Да нет, сам план нравится! Благородный. Будь я одним из Семерых, я бы проголосовал за «Башню-два». Но раз уж меня угораздило быть с тобой… Для самих Семерых рискованно, что все кучкуются в одном месте. Стоит бросить одну-единственную гранату…

Олег сказал со злостью:

– Некому. Там все в руках Яфета. Это его план, который он вынашивал тысячи лет!.. Это его войска, его военачальники готовили боевые отряды уже сотни лет!.. И все эти герои спецгрупп так и уходили на покой, если доживали, не догадываясь, для какой цели обучали… Но эти поставленную задачу, как говорят меднолобые, выполнят!

Мрак буркнул:

– Относили твои медные шлемы. Если хочешь знать, то и стальные свой век отжили. Говорю тебе как эксперт по оружию. А вот в пластмассе еще драться и драться… Если только не удастся этим чистым душам построить «Башню-два» и разом прекратить все войны.

– Странные ты речи ведешь, – упрекнул Олег. – Вроде бы со мной, а победы желаешь врагу!

– Не врагу, – огрызнулся Мрак. – Может быть, Яфет и противник, но не враг же!

Олег выглянул в прихожую, крикнул:

– Юля, Лена!.. Запомнили? Никуда ни шагу до нашего возвращения. Посторонним не открывать, к телефону не подходить.

Мрак уже стоял у двери.

– Мы идем или ты начнешь инструктаж по полной программе?

– По полной, – ответил Олег педантично, – не начну.

Когда они выбежали из подъезда и нырнули в автомобиль, как раз настало то жуткое время в больших городах, именуемое часом пик. Полмиллиона автомобилей разом двинулись от контор, фирм и заводов, и даже на самых просторных автомагистралях приходилось сбавлять ход. Однажды попали в настоящую пробку, продвигались по шажку почти минут тридцать.

Мрак изрычался, а Олег серел, кожа на скулах натянулась, блестела, как обглоданные мослы. Наконец вырвались на Окружную дорогу, скорость поднялась до ста восьмидесяти, а через двадцать минут Олег свернул, попетлял чуть, слева пошла неопрятная стена полуразвалившегося заводика.

– Вылезаем.

– Наконец-то!

Оставив машину, они пролезли через дыру в заборе. На территории ни души, запустение, кое-где торчит жесткая, как проволока, трава в рост человека.

Внезапно пискнул сотовый. Олег ухватил на бегу, из микрофона раздался сильный голос, привыкший отдавать команды:

– Алло?.. Да, ты слышишь меня, неуловимый. И несгибаемый… Верно?

Олег на ходу бросил:

– Говори.

В груди заныло от предчувствия беды. Мрак бежал рядом молча, поглядывал настороженно, но помалкивал.

– В самом деле несгибаемый, – раздался уверенный голос. Даже просочившись через все станции, усилители, пройдя по проводам, он не потерял барской уверенности. – Тебя так и не сломили!.. Ты даже ухитрился выбраться. Я предпочел бы, чтобы ты работал на нашу Организацию! Ты настолько хорош, что я даже не знаю… Но все-таки сейчас идешь на смерть.