Базил хрюкнул и отвернулся. О драконы древности! Какая это тоска, вести подобную жизнь. Как будто скотина в поле.

— Буйного дракона в деревне терпеть не станут. Базил печально вздохнул.

Мгновение он что-то шипел себе под нос. Затем со стоном тряхнул головой и повернулся к Релкину.

— Ты прав, Релкин. Двигай сюда бадью. Релкин не стал упускать шанс. Он безжалостно продолжил атаку.

— Только вообрази: всю весну тягать плуг, Базил. Мы на этом разжиреем, верно? Через некоторое время ты станешь таким пухленьким и довольным, что тебе уже будет все равно, я правильно говорю?

Баз застонал:

— Ты знаешь, как меня достать, глупый мальчишка! Давай бадью!

Базил ухватил бадью с бурой, дурно пахнущей жидкостью. Варево было густым, вязким и слегка походило на пиво на ранней стадии брожения — мутное, темно-коричневое, с желтоватой пеной.

Базил не знал, стоит ли ему рисковать, поверив рассказу мальчика. На первый взгляд, это чистый бред. Могущественная ведьма в Высокой башне выбрала, видите ли, время и состряпала лекарство для Сироты Релкина. В обмен на цветы и любовные утехи.

Болтовне о прелестях этой ведьмы и характере утех Базил не верил. Слишком хорошо он знал хвастливую натуру Релкина. А что касается самой ведьмы и происхождения этого зелья, на этот счет вытянуть из него ничего не удалось.

Похоже на то, что он и сам этого толком не знает.

Дракон поднял бадью с вонючей жижей. Ужасно прогорклый запах. Ноздри его сморщились от отвращения. Он опустил бадью.

Желудок вздрогнул и сжался от одного только запаха.

— Пахнет дерьмом больной кошки! — прорычал дракон.

Релкин, тот просто отвернулся.

С усталым стоном Баз поднял бадью и сделал быстрый глоток. Может, если пропустить сразу побольше жидкости, то будет не так противно.

Варево пахло кошачьими испражнениями и — о имена богов! — на вкус походило на них же. Во всяком случае, очень похоже.

Базил поставил бадью на пол и подавился — жидкость не лезла внутрь! Для глотки и желудка она была чересчур отвратительна, чтобы ее принять. Базил накрепко схлопнул огромные челюсти и попытался сглотнуть. Потребовалось неимоверное усилие.

По мере того как лекарство вязко сползало по глотке вниз, он отчаянно твердил про себя, что ведьма ведь обещала — все должно получиться.

Жидкость походила на теплую слизь, зловоние было жутким.

Вдруг База поразила ужасная мысль. А что если «ведьма» — просто знатная дама, с удовольствием сыгравшая шутку с несчастным драконопасом?

По слухам, такое случалось часто.

Первый глоток прошел. Баз содрогнулся и сделал глубокий свистящий вдох.

— Жуткое дело. Просто ужасно.

Пот каплями выступил на его морде. Длинные бугры мышц на спине, где у его предков когда-то росли крылья, начали зудеть.

Релкин был неумолим.

— Раз уж начал. Баз, так допивай.

Дракон взглянул на бадью. А стоит ли? Сможет ли он проглотить всю эту мерзость? Он быстро поднял сосуд, влил в рот дюжий глоток, сглотнул, половина прошла внутрь, потом он подавился, поперхнулся, и бурая пена фонтаном вышла обратно.

Релкин бросился за оружейную стойку, потом выглянул. Глаза дракона были полны беспредельной муки.

И вновь Баз поднял бадью и влил в рот порцию зелья. Вздрогнул, подавился, но проглотил.

— Во имя Первого Яйца, лучше бы это зелье сработало!

Релкин был в ужасе. Не только для База, для него тоже лекарство пахло не лучшим образом. Он знал, что дракон совершил геройский поступок. И для Релкина осталось загадкой, как же Баз умудрился проглотить эту гадость. Ведь у База, как у многих кожистоспинников, желудок и вправду слишком разборчив.

Релкин знал, что зелье обладает какой-то магической силой. В этом-то он не сомневался с тех самых пор, как начал его кипятить.

На самом деле, невероятное лекарство. Когда он вытащил пакет и вскрыл его, там оказалось небольшое количество коричневого порошка и с полдюжины веточек с крохотными желтыми листьями. Но как только Релкин начал его кипятить в чане с водой, зелье изменилось, превратившись в тягучую зловонную жижу, которая еще долго булькала сама по себе, после того как он снял чан с огня.

Базил ждал, борясь с тошнотой, затем не выдержал и почти все выпитое изверг обратно. Через минуту он оправился, сглотнул и сделал глубокий вдох.

Затем огромной своей лапой провел по глазам.

— В конце концов, не так уж в Куоше и плохо. В юности я был там счастлив.

— Когда это было, Баз! Теперь, чтобы заработать на пропитание, тебе придется работать полный рабочий день. А ты знаешь, что это такое. Для начала тебе придется проделать массу тяжелой работы. Но у тебя будет приличное стойло, регулярное питание и печка, чтобы греться зимой. Весной будет работа с плугом, летом — перевозка грузов, осенью — уборка урожая. В общем, мирная деревенская жизнь.

— Ладно, ладно, попробую еще раз.

Баз сделал над собой усилие и поднял бадью, выпив до дна остатки колдовского питья. Со стуком опустил бадью на пол и прислонился к стене. Голова у него закружилась.

— Ужасно себя чувствую, — сказал он. — По-моему, я умираю…

Девятифутовый торс обмяк, толстые задние лапы подкосились, и Баз сполз по стене. Уже лежа, он содрогнулся, а потом свернулся клубком, чтобы заснуть, засунув потрепанный хвост под голову.

Пару минут Релкин с тревогой следил за ним. Неужели он отравил дракона?

Если так, его повесят. Что если ведьма обманула? Или ошиблась в заклинаниях?

Баз захрапел. Релкин прижал палец к большой артерии за ухом База драконий пульс был медленный, но ровный. Мальчик осмотрел внутреннюю поверхность уха, которое оказалось здорового розового цвета. Кончик носа был холодный. Никаких признаков отравления.

Наконец Релкин ощупал кожу ниже лопаток вдоль бугров несуществующих крыльев. В норме. Обычно у больных драконов температура поднимается сначала именно там.

Минуты тянулись. Баз продолжал мирно сопеть. Релкин на цыпочках отошел и принялся приводить в порядок щит и оружие Базила: и то и другое пострадало в схватке со Смилгаксом и требовало ремонта.

Баз спал. Спал двадцать девять часов подряд, пробудившись только на другой день к вечеру. Проснулся он с бешеным аппетитом и новым кончиком хвоста, который был немного короче прежнего и согнут под странным углом, так что казался сломанным.

И все-таки это был настоящий хвост, гибкий и вполне послушный его обладателю.

Релкин издал вопль триумфа и пустился по стойлу в пляс. Базил же уставился на свой новый хвост — жуткое зелье подействовало, хотя он и не был уверен, что ему нравится, как выглядит результат.

— Ну что ж, — сказал он печально, — теперь мне придется вечно носить эту уродину.

Кончик хвоста был серого цвета и довольно странно выглядел на фоне зелено-коричневого туловища.

Релкин только присвистнул.

Тренировки ради Баз подцепил хвостом бадью и подбросил ее в воздух, потом поймал и швырнул о стену. Как будто он пользовался им всю жизнь!

Дракон разразился счастливым ревом, дотянулся хвостом до оружейной стойки и вытащил булаву. Он повертел ею в воздухе, нанеся несколько сильных ударов по тренировочной груше, которая висела в углу. Релкин отпрыгнул в укрытие.

— Работает, Релкин! Черт возьми, как здорово работает!

Булава с силой ударила по груше. Баз запрокинул голову и заревел от восторга. Несколько часов спустя Базил, уже успевший получить прозвище Хвостолом, энергично упражнялся в спортивном зале. Его новый хвост не переставал удивлять зрителей. Баз обнаружил, что в некотором отношении новый хвост оказался даже лучше прежнего, поскольку им было удобно держать рукоять маленького хвостового меча. Базил прикинул, что теперь сможет наловчиться хорошо орудовать этим мечом, самым трудным оружием из драконьих боевых искусств, в котором он никогда не был особо силен по части мастерства.

Наконец он уступил мольбам Релкина и закончил тренировку. Настало время поплескаться в пруду, а потом перекусить. Толпа зевак расползлась, за исключением высокого зеленокожего дракона.