Соседние здания шевельнулись, встрепенулись и начали перестраиваться, отращивая себе конечности из коммуникаций, вставая на ноги и направляясь ко мне. Я, сорвав с плеча лучемёт, открыл огонь сначала по ним, потом по их повелителю. Некоторые из зданий удалось уничтожить, а Конструктору смертоносные лучи не причинили никакого вреда. Расстреляв весь боезапас, я выхватил ржавило и девулканизатор. После десятиминутной пальбы, нанёсшей противнику минимальный ущерб, и прикончив заряды, я вооружился второй парой «пистолетов».

Скоро и развязник со связывателем стали бесполезны — я был полностью опустошён: ни аккумуляторов, ни зарядов к «пистолетам» у меня не осталось. Осталась только скакать, как блоха, вокруг гиганта, уклоняться от его помощников — оживших зданий и пытаться приблизиться к корпусу чудища как можно ближе. С помощью своего уникального навыка я разглядел несколько заумных схем на корпусе Конструктора.

— Получай, уродец! — крикнул я что было мочи и, подпрыгнув метров на десять, ухватился за конец металлической трубы — начальному звену одной из заумных машин и как следует дёрнул её на себя.

Вместе с железякой я свалился на землю. Выдернутая труба сдвинула с места ещё две трубы, которые зацепили огромных размеров естественный конденсатор, который разрядился, расплавив ряд проводов, удерживающих какую–то тяжёлую внутренность, которая начала падать, по пути разрывая резиновые связки, удерживающие разные органы, которые тоже начали падать, по пути зацепляя ещё какие–то органы… Конструктора перекосило на один бок, две левые десятиметровые конечности оторвались и с лязгом упали вниз, едва не раздавив меня. Наступающие ожившие здания будто тоже получили удар: они остановились, не зная, что делать дальше.

Я уже знал, как поступить с обломком трубы, который держал в руках: вторая заумная схема словно высветилась на корпусе гиганта. Снова подпрыгнув на максимальную высоту, я вонзил трубу в большую медную катушку. Та заискрила, разряд ударил в деревянный щит на корпусе, который загорелся, расплавив несколько резиновых сочленений, и чудище переломилось пополам. Верхняя часть, вслепую размахивая оставшимися конечностями, упала, взметнув в небо тонну пыли и доломав остатки деревянного забора. У нижней части подкосились «колени», и она плавно осела на кучу бетонной крошки. В унисон этому несколько оживших зданий тоже сложились пополам, а остальные попятились назад на свои места, где замерли в исходном положении.

Изуродованный неходячий гигант лежал на земле и бил конечностями вокруг себя, взвивая в воздух мусор и комья земли.

— Что, чучело, не сладко?! — злорадно прокричал я, бросаясь на него и выдёргивая свисающий до земли металлический трос — начальное звено третьей заумной машины.

Снова сложная цепочка действий — и от поверженного гиганта остаётся лишь гора хлама. Раздавшийся за спиной грохот заставил меня обернуться. Стоящие поодаль и наблюдающие за битвой техноиды начали рассыпаться: Конструктор был мёртв, и некому было оживлять и вразумлять кучи мусора.

Я был вымотан до предела, поэтому сам, будто из меня выдернули какую–то важную внутренность, свалился на землю рядом с останками Конструктора. Некоторое время я лежал, пытаясь отдышаться, и прислушивался к наступившей тишине. Теперь город стал по–настоящему мёртвым: некому было грохотать и скрипеть. Мне казалось, что лишь призраки жителей собираются вокруг стройки, глядят на меня и укоризненно качают прозрачными головами.

Стряхнув с себя наваждение, я поднялся на ноги и направился туда, где зияла наполовину заваленная обломками здания яма фундамента. В ней что–то блестело и переливалось. Подойдя поближе, я разглядел правильной формы куб, размером с голову, который висел в воздухе в полуметре от земли и медленно вращался. На Врата это не было похоже. Я догадался, что куб — это и есть тот самый созидатель, заставляющий хлам самоорганизоваться и начать жить странной жизнью техноидов, это — ядро Конструктора. Благодаря ему на свет появился повелитель техноидов, который в свою очередь породил странных и страшных псевдоживых существ из подручных материалов.

Куб оказался совсем лёгким, словно был сделан из ваты, но твёрдым на ощупь. То ли таблетка, то ли совесть подсказала мне, что, победив Конструктора, я нанёс большой ущерб клану инженеров, у которых теперь терялся смысл их деятельности. Ведь основное их занятие — добыча функционов с последующим крафтом. А где их теперь брать, раз все техноиды разом «вымерли» вместе с их хозяином?

Но шестым чувством я догадывался, что всё дело в кубе. Если его взять с собой и научиться активировать, то можно будет из подручных материалов самим выращивать техноидов в специальных загонах. И инженеры теперь будут похожи не на охотников, а на скотоводов: техноидов будут содержать в специальных загонах, где псевдоживые существа будут выращивать на себе функционы, необходимые для продажи и крафта.

Я сунул куб в полупустой рюкзак и направился на поиски Врат.

Байки из чата игры «Омнеотрон»

Где–то на самом краю Омнеотрона жил да был Мусорщик. У этого бродяги имелся уникальный навык: он умел находить старые версии оружия, оборудования и разных прочих вещей. Как только по миру прокатится Обновление, Мусорщик тут же отправлялся странствовать по локациям. Ведь всегда найдётся такой старатель, охотник или наёмник, который останется недовольным после очередного Обновления. Например, пропадёт его любимая марка автомата, которая, по мнению Сценария, вносит дисбаланс, а боец к ней уже привык. Да не просто привык, а прокачал оружие до самого предела и патронов прикупил пять ящиков.

Этим и пользовался Мусорщик. Он своим неведомым чутьём находил удалённый или неиспользованный Контент — старые марки оружия, вырезанную экипировку, необновлённую амуницию — и продавал его за бешеные деньги. Более того, он мог разыскать вышедшие из употребления навыки, старые характеристики и потом сплавить их желающим за двойную эрфу.

Не все находки Мусорщика были востребованы старателями и наёмниками. Всё непроданное он относил к Антиквару и отдавал за полцены. К тому же Антиквар скупал и разный хлам, найденный в Заброшенном городе: бронзовые статуэтки, старинные часы, подшивки газет прошлых лет, книги и посуду.

«Это всё мелочёвка, — сказал как–то Мусорщику Антиквар. — Нашёл бы ты лучше Архивариуса и горя бы не знал»

«Зачем мне какой–то Архивариус?» — удивился Мусорщик.

«У него есть ключ от входа в Архив. Там хранятся Резервные копии Омнеотрона — вся его история от самых первых дней, — пояснил Антиквар. — Там ты сможешь добыть что угодно, и без всякого труда. Это для тебя и меня — настоящая сокровищница. Пещера Али–Бабы»

Зацепили слова Антиквара нашего героя, и отправился он на поиски Архивариуса. А когда нашёл его на другом краю Омнеотрона, то попросил разрешения отправиться в самую–самую первую резервную копию — в самое начало мира.

И очутился Мусорщик в самом центре Заброшенного города. Только в первой версии этот город был совсем не заброшенным. Увидел наш герой улицы, полные народу, битком набитые автобусы, работающие учреждения. И, самое главное, увидел он ребятишек и сильно удивился, что это за такие подвижные карлики носятся по тротуарам: ни на одной локации Омнеотрона не было детей. Некоторые прохожие на него оборачивались и пожимали плечами, глядя на потрёпанный брезентовый плащ с капюшоном, высокие сапоги и вещмешок за спиной.

Хорошо тут было и уютно, но только не Мусорщику. У него аж глаза разгорелись, столько тут было антиквариата! Позабыв обо всём на свете, он бросился в ближайший дом, вломился в первую попавшуюся квартиру, выбив хлипкую дверь, и начал набивать рюкзак разными интересными вещами, которые никогда не встречал раньше. Теперь он заставит проклятого Антиквара раскошелиться!