Даже с поврежденным мозгом он умеет играть словами. Хорошо, что старина Эмерсон вернулся.

Наружные дисплеи показывали, что планета — сине-коричневый шар в тонкой оболочке жизнедающей воды — быстро уменьшается. Многочисленные зеленые пятна с четко очерченными краями показывали, где некогда располагались метрополисы, до того как эти места были сожжены и засеяны. Площадки, занятые болотом, лесом или прерией, все равно сохранили правильные очертания, и нужны еще многие эпохи, чтобы стереть их.

На Земле тоже есть такие шрамы, подумала Джиллиан. И их даже больше. Разница в том, что мы были невежественны и никаких мер не принимали. Нам пришлось в одиночку на собственном горьком опыте учиться сберегать свой мир.

Джиллиан взглянула на Сару. Девушка глазами, полными боли и удивления, наблюдала, как ее родная планета превращается в маленький диск. Первая из сунеров, со времен предков столетия назад, она смогла посмотреть на свой дом с неба.

Убежище. Святилище для землян и остальных. Все они хотели спрятаться, укрыться от космоса, и каждая раса пыталась вернуть свое наследие особым образом.

И тут мы обрушили на них вселенную.

Джиллиан наблюдала, как лейтенант Тш'т переходит от консоли к консоли, вспышками сонора подбадривает дельфинов у приборов, отмечает всякий пробел во внимании. Такое тщательное наблюдение кажется необязательным. Ни один из членов команды на мостике никогда не проявлял ни малейших признаков атавизма. Это элитный экипаж, и всем этим финам гарантирована высокая квалификация в возвышении, когда они вернутся домой.

Если мы вернемся домой.

Если еще есть дом, который нас ждет.

Все знали истинную причину оставления на Джиджо половины экипажа вместе с кикву и копиями записей «Стремительного».

У нас не очень много шансов на спасение, но, возможно, нам удастся отвлечь вселенную от Джиджо. Отвлечь ее внимание. Заставить снова забыть о сунерах.

Чтобы принести такую жертву, нужны мастерство и большая удача. Но если попытка удастся, какое это будет достижение! Не будет уничтожения г'кеков. Не будет насильственной трансформации треки. Нельзя будет обвинить и наказать Землю, если здесь обнаружат сунеров людей.

Если сработает, у нас на Джиджо будет полный набор землян: люди, шимпы и дельфины. И если что-нибудь ужасное случится дома, здесь в безопасности есть резерв.

Стоит попробовать. Результат все оправдает.

Конечно, как и все в космосе, он имеет свою цену.

Они миновали Лусен — на спутнике по-прежнему сверкают купола городов — и пролетели еще миллион километров, когда офицер у детектора объявил:

— Вражеский крейсер покидает атмосферу! Направляется вслед рою номер один!

На пространственной схеме видна точка, поднимающаяся с Джиджо, ярче и крупнее остальных. Корабль разгоняет свою огромную массу.

«Однажды мы тебя обогнали, — подумала Джиллиан. — Можем попробовать еще раз, хотя бы на время».

Даже отягощенный углеродным покровом, «Стремительный» какое-то время еще будет увеличивать расстояние между собой и преследующим боевым кораблем. Ньютонианская инерция тянет гигантский корабль джофуров назад — до тех пор, пока корабль не достигнет скорости, необходимой для гипердрайва на нулевом уровне.

И тогда преимущество перейдет к нему.

Если бы только пункт перехода был ближе. Джиллиан покачала головой, продолжая мечтать.

«Если бы только здесь были Крайдайки и Том. Они без труда вытащили бы нас, я уверена. А я могла бы спокойно удалиться в лазарет, лечить дельфинов от чесотки плавников и проводить время в размышлениях о загадках Херби».

Именно она приняла решение захватить с собой мумию возрастом в миллиард лет, несмотря на вероятность того, что «Стремительный» через несколько часов или дней может погибнуть. Она не могла расстаться с этим реликтом, который Том с таким трудом отыскал во флоте призрачных кораблей в Мелком скоплении — еще в те горячие дни, до того, как вся цивилизация Пяти Галактик обратилась против «Стремительного».

Когда наивный экипаж ожидал благодарности за свое эпохальное открытие.

Скучного галакта ничем не удивишь, гласит тимбримийская поговорка. Если у тебя не приготовлено в кармане еще двенадцать сюрпризов.

Хороший совет.

К несчастью, ее запас сюрпризов иссякает.

Осталось всего несколько.

Теперь группа пилигримов больше знает о Святом Яйце.

Больше, чем знали Дрейк и Ур-Чоун, когда впервые увидели новорожденное чудо, только что, раскаленно-белое, появившееся из огненных объятий. Эти два знаменитых героя договорились использовать Яйцо в религиозных и политических целях. Как предвестник единства. Как божество.

Теперь у мудрецов есть документы, представленные кораблем дельфинов. Отчет, подкрепленный свидетельствами Великой Галактической Библиотеки, называет Яйцо «пси-активным геоморфом». Такой феномен наблюдается на нескольких населенных планетах, где восстановительные тектонические процессы протекают спокойно и где предыдущие циклы заселения обладали определенными временными и технологическими особенностями.

Фвхун-дау размышлял об этом, пока заново созванный Совет мудрецов приближался к священному месту, идя пешком, ползя или двигаясь на колесах. Все они по отдельности направились сюда, услышав призыв умирающего Вуббена.

И эти особенности иногда проникают через давление магмы и вулканическую жару.

На юге это проникновение хаотично и превратилось в Спектральный Поток. Но здесь условия допускали объединение. Кристаллизацию накопленных памяти и целей.

По крайней мере теперь он знает ответ на загадку, почему, вопреки начальным стычкам и вражде, все расы поселились именно на Склоне.

Мы были призваны.

Некоторые говорят, что это знание уничтожит обычаи прошлого, и Фвхун-дау соглашался с этим. Старая вера, основанная на Священных Свитках и модифицированная последующими ересями, никогда больше не будет прежней.

Основа Общины Шести Рас изменилась.

Но сама по себе основа осталась.

Заново созданный Совет Шести вступил в узкий каньон. Некоторое время мудрецы провели здесь, оплакивая обожженные останки своего старейшего члена, путаницу хрупких нервов и тканей, прилипшую к изрытому черному боку Яйца.

Здесь они и похоронили Вуббена — единственного мудреца, удостоенного такой чести. А потом принялись за работу.

Вскоре к ним присоединятся другие. У преобразованного совета есть новые обязанности.

«Наконец мы знаем, кто мы такие, — молча думал Фвхун-дау, откидываясь, чтобы взглянуть на огромную изгибающуюся массу Яйца. — Но остаются другие вопросы. Такие, как почему?»

Приборы отказывались повиноваться!

— Давай! — кричала она, колотя ладонью по голографическому экрану, а потом наобум переключая несколько рычажков.

Рети сама не знала, что будет делать, если ей удастся завладеть кораблем-приманкой. Вначале у нее путались мысли от поразительного зрелища Джиджо и космоса. Все настолько больше, чем она себе представляла. Но потом она выключила экран и занялась другими панелями и мониторами.

Здравый смысл подсказывал, что нужно оставить приборы в покое, и Рети наконец прислушалась. Она заставила себя отойти и присоединилась к йии у небольшого запаса продовольствия, которое выносила из саней, когда Чучки не видел. Рети гладила своего миниатюрного мужа, жуя брикет пищевого концентрата и обдумывая ситуацию.

Все корабли-макеты запрограммированы на то, чтобы улететь с планеты — к ближайшему «пункту перехода». Отсюда они могут выпрыгнуть из невозделанной Галактики Четыре и достигнуть далеких, полных движения транспортных линий, где кишат кислороднодышащие формы жизни.

Рети это вполне подходит, если она сумеет подать сигнал пролетающему мимо кораблю.