«На любом другом корабле, с любой иной командой… старпома лучше тебя я бы и впрямь не нашел. Да что говорить, ты сама знаешь. Но этому кораблю и негодяям на нем понадобится железная рука и в ней кнут! Народ будет все такой, который разумными словами не урезонишь, а вот угрозой физической расправы – пожалуй…»

«Я могу за себя постоять», – в отчаянии соврала она.

Брэшен только помотал головой:

«У тебя просто силенок не хватит. Они не зауважают тебя, пока в открытую не бросят тебе вызов и не останутся с намятыми холками. Но даже если бы ты сумела победить в схватке, это означало бы большее насилие на борту „Совершенного“, чем я отваживаюсь допустить. Если же проиграешь…-Он не стал продолжать. – Вот потому-то я нанял здоровяка, которого никому и в голову не придет проверить на прочность. А кому все же придет, те не обрадуются. Его зовут Лавой. Он порядочная зверюга, причем это еще мягко сказано, и к тому же превосходный моряк. Так что если бы не дурной нрав, он уже много лет назад начал командовать людьми… Я пригласил его на „Совершенного“, сказав, что даю ему шанс. Если уж он здесь сумеет себя зарекомендовать, весь Удачный будет знать: Лавой может быть старпомом вообще где угодно! Он очень ухватился за эту возможность, Альтия. Он и прельстился ею, а не деньгами: я не мог предложить ему больше, чем он получал бы в качестве помощника-держиморды на любом другом корабле. Он хочет поставить себя, но я боюсь, что кое-каких качеств ему недостает. Вот тут ты и сыграешь свою роль. Я – капитан. Он – первый помощник. Ты будешь вторым. Вдвоем мы и будем придерживать его властность. Не ограничивать, просто чуточку смягчать. Понимаешь, о чем я?»

«Да вроде, – нехотя согласилась она. Логика его рассуждений была в самом деле понятна, но легче от этого как-то не становилось. Альтия потерла подбородок: – Значит, вторым помощником…»

«Есть и еще кое-что. И тоже, боюсь, тебе не слишком понравится», – предупредил Брэшен.

«Ну и?…»

«Янтарь, скажем прямо, купила право находиться с нами на борту. Она вложила в наше предприятие больше денег, чем кто-либо другой, мы с тобой в том числе. Не знаю уж, какой из нее получится мореплаватель… Сама она как-то сказала мне, что не любит путешествовать на корабле. Я вписал ее в судовую роль* [Судовая роль (от англ. roll – свиток) – список экипажа с указанием, в частности, имен, должностей и специальностей.] как корабельного плотника, потому что мастер она в самом деле отменный, как по крупной работе, так и по малой. Короче, жить она будет с тобой».

Альтия только застонала без слов.

«И с ней Йек, – безжалостно продолжал Брэшен. – Йек выразила желание плыть с нами, она как-никак прибыла сюда морем из своих Шести Герцогств и нанялась к нам задешево, по ее словам, больше ради приключения. Ты сама видела, как Йек лазает по снастям. Она ловка и совершенно бесстрашна. Глупо было бы отказать ей и лишиться такого матроса. И еще глупее было бы поселить ее вместе с тем портовым отребьем, из которого состоит наша команда. По крайней мере один из них был уже заклеймен как насильник, и есть такие, к кому даже я сам не стал бы спиной поворачиваться… – Он пожал плечами. – В общем, поселитесь в каюте втроем. Она, ты и Янтарь. Я поставлю вас в разные вахты, чтобы спать было не тесно».

«Видела я эту каюту, – вырвалось у нее. – Селедки в бочке и то просторней себя чувствуют…»

«Янтарь довольна таким положением дел ничуть не больше твоего. Она говорит, что ей жизненно необходимо каждый день проводить некоторое время в одиночестве. Я ей ответил, что разрешаю пользоваться моей каютой, когда меня там нет. Это же относится и к тебе».

«Команда начнет болтать…»

Брэшен невесело улыбнулся.

«Давай будем надеяться, – сказал он, – что это послужит наиболее безобидной пищей для их болтовни…»

Да уж! Альтия и сама всей душой хотела бы на это надеяться. Даже и теперь, идя к кораблю по залитому солнцем причалу, она только молилась: пусть нынче будет спокойный день, без каких-либо выдающихся происшествий. Пусть Совершенный не будет без конца плакать, зарывшись в ладони лицом, или, наоборот, не начнет раз за разом читать какой-нибудь похабный стишок!… А то дошло уже до того, что, стоило ей прийти и услышать от него самое обыкновенное «здравствуй», это воспринималось как сущее благословение Са. Вчера, например, когда она пришла на причал, Совершенный держал в руках дохлую камбалу, которую сунул ему какой-то шедший мимо бездельник. Снулая рыбина явно расстраивала его, но отдать ее он отказывался и сам не выбрасывал. В конце концов Янтарь уговорила его с нею расстаться. Иногда только она и могла кое-как с ним управляться.

Вся команда была полностью нанята уже несколько дней назад. Полностью, но, увы, не окончательно. То и дело повторялась одна и та же история. Брэшен находил моряков, убеждал их поработать у него на корабле, они записывались, вселялись… и чуть не на другой день списывались обратно на берег. Причем дело заключалось даже не в странных выходках Совершенного. Похоже было, его безумие пропитывало самый воздух на корабле, ощущаясь так же явственно, как ощущается запах страха. И те, у кого хватало тонкости восприятия, даже не ведая о причине, либо мучились ночными кошмарами, либо – особенно при работе в трюмах – испытывали приступы необъяснимого ужаса. Ни Брэшен, ни Альтия не пытались принудить остаться никого из тех, кто решил уйти. Альтия знала: лучше потерять этих людей прямо сейчас, чем отправиться в море с издерганными и напуганными матросами. И тем не менее их команда в глазах всего порта понемногу становилась посмешищем. Такие матросы, как у них, по меркам Удачного, были оторви и выбрось. То есть уже неплохо само по себе. Да еще и бегут с корабля, точно крысы, распространяя жуткие слухи, дескать, на борту неладное происходит…

Сегодня Совершенный казался довольно-таки спокойным. По крайней мере не бредил и не нес чепухи. И – насколько она разглядела, приближаясь к кораблю, – на причале перед ним не творилось ничего необычного.

– Привет, Совершенный, – поздоровалась Альтия, проходя мимо носового изваяния к трапу.

– И тебе привет, – отозвался он вполне дружелюбно.

Янтарь сидела на носовых поручнях и болтала ногами в воздухе. Распущенные волосы летели по ветру. Последнее время она взяла достаточно странный обычай одеваться: широкие, свободные штаны и блуза с жилеткой. Впрочем, она была в Удачном приезжей а значит, никому не было особого дела до того, как она одевается. Как Альтия ей в этом завидовала!…

– Слышно что-нибудь про «Золотые сережки»? – спросил Совершенный, когда она уже собиралась его миновать.

– Я ничего не знаю, – отозвалась она. – А что такое?

– Ходят слухи, что он задерживается с прибытием в Удачный. И корабли, которым полагалось бы встретиться с ним в пути, не видали его.

У Альтии так и упало сердце. Она попробовала изобразить жизнерадостность:

– Мало ли что может задержать корабль… даже живой корабль.

– Ага, – кивнул Совершенный. – Пираты, например. Или морские змеи. Или смертоубийственный шторм…

– Или просто неблагоприятные ветра, – подхватила Альтия. – Или груз вовремя не подвезли!

Совершенный презрительно хмыкнул. Янтарь пожала плечами, глядя сверху вниз. «Ладно. Сегодня он, по крайней мере, в здравом рассудке…» Альтия поднялась по трапу и оказалась на борту.

Там, прямо посередине, стоял Лавой. Руки, сжатые в кулаки, упираются в бедра, взгляд тяжелый и злой. Альтия неслышно вздохнула. Наступал самый неприятный и тягостный миг.

– Второй помощник прибыл, господин мой, – доложила она.

Он посмотрел на нее рыбьими глазами. Вернее сказать, окинул взглядом с головы до ног, и его губы пренебрежительно скривились.

– Вижу, – сказал он погодя. – Сегодня нам подвозят припасы. Возьми шестерых и ступай вниз. Принимай то, что будут грузить, и устраивай в трюме. Тебе известно, как это делается.

Интонация последней фразы содержала лишь едва заметный намек на вопрос.