Ну а что? Важное же дело. Кто еще русским в грузовики будет золото загружать? Не они же сами в сами? Вдруг война, а они устанут? Нет-нет. Этого нельзя допустить не в коем случае!

Так или иначе, но Меншиков успокоился только после того, как привлек две сотни полицейских, устроив натуральный конвейер по погрузке. И не только золота. Мешки с наличностью и ценными бумагами тоже шли в дело. Потрошить так с размахом!

- Максим Иванович, - осторожно спросил Хоботов. – Можно вопрос?

- Конечно.

- А зачем все это? Это ведь не военные трофеи. Не обвинят ли нас в мародерстве?

- Это государственный банк, так что по нормам Гаагской конвенции мы в праве эти деньги. Вот частные банки – да, грабить нельзя. А все, что принадлежит государству – трофеи.

- И все равно… не понимаю…

- Знаешь, сколько стоит дредноут?

- Нет, - покачал он головой.

- Примерно от двадцати – до тридцати тонн золота. Иными словами, мы с тобой, мой друг, сейчас вот тут в грузовики загружаем три новейших дредноута. Ну, не мы, конечно, а пленные полицейские. В любом случае – это огромное подспорье. Золото – не резанная бумага. Его везде примут и продадут России за него пушки, винтовки, снаряды, грузовики и прочее, прочее, прочее. Более значимого трофея чем золота – не бывает. Ты можешь взять винтовку, но тебе нужна пушка. Ты можешь взять корабль, когда тебе нужен грузовик. А с золотом ты берешь то, что тебе нужно. Это понятно?

- Да, - чуть подумав, кивнул Хоботов. - Но зачем же вы берете резанную бумагу?

- А с местными я чем расплачиваться стану? Запомните Лев Евгеньевич, доброе слов и пистолет действуют на людей намного лучше, чем просто пистолет. То есть, одним насилием лояльности не добиться. Люди, предавая свое Отечество, должны понимать и свою выгоду в этом деле. А то обязательно или в суп плюнут, или в бензобак помочатся…

 1915 год, 28 июня. Берлин

В этот замечательный день Вальтер Николаи ехал на службу в пролетке и наслаждался утренней прохладой. Большой город уже жил полной жизнью. Его приподнятое настроение было связано с тем, что вчера вечером Фридрих сообщил – осталось всего немного, всего чуть-чуть. Лес под Франкфуртом-на-Одере уже прочесали почти полностью. И сегодня удастся навязаться спрятавшимся русским бой, прижать и вынудить к сдаче. Или уничтожить. Что хуже, но тоже ничего. Главное – уже вечером он сможет отчитаться перед Кайзером об успехе это важнейшей операции.

Зашел к себе в кабинет.

Потянулся. Ему принесли чашечку ароматного кофе. Небольшие приятные моменты, которые обеспечивала должность. Обыватели в основной массе уже не могли себе позволить этого напитка. А он любил. И не мог себе позволить начинать день, без него.

Стук в дверь.

- Войдите! – Самым благорасположенным тоном произнес Вальтер.

Это был дежурный офицер. Принес привычные сводки и свежую прессу.

- За что-то произошло интересного?

- За ночь – нет. А вот утром Рейхсбанк взяли.

- Рейхсбанк?! – Немало удивился начальник военной разведки.

- Так точно. Рейхсбанк.

- И кто?

- Слухи по городу ходят самые необычайные. Поговаривают, что это русские.

- Серьезно? – Улыбнулся Вальтер.

- Обыватели, - пожал плечами дежурный офицер. – Дошло до того, что они болтают, будто эти русские сами вызывали наряды полиции со всего города, не желая грузить золото в свои грузовики.

- Да уж… - покачал головой Николаи. – Это журналисты нагнали такой пурги, что теперь обывателям кажется черт знает, что. – Произнес он и, подойдя к окну посмотрел на мост Мольтке, вольготно раскинувшийся через Шпрее. Где-то там, в паре километров по азимуту и стоял Рейхсбанк. Так далеко и так близко. – Русские… - тихо произнес он себе под нос. – Они создали слишком много проблем в этой войне. Вам не кажется?

- Так точно, - согласился дежурный офицер.

- Так точно, так точно… - повторил начальник германской военной разведки. И замер, выронив чашечку с кофе.

- Что с вами? – Шагнув вперед, спросил дежурный офицер.

- Русские… - проблеял Вальтер Николаи с совершенно потерянным видом. Закашлялся и указал рукой на улицу, где только что на мост Мольтке выехал бронеавтомобиль, увешанный флагами Российской Империи...

Как такового штурма Генерального штаба и не было. Так – перестреляли нижние чины из охраны. Да успокоили несколько самых ретивых. Остальные же даже и не сопротивлялись. Это были сотрудники Генштаба, а не полевые офицеры. Они и стрелять-то не все умели. А уж по характеру так и вообще – больше мыслители, чем воины.

Вальтер так и вообще – даже дверь велел открыть и сел на виду, без оружия. От греха подальше. Он прекрасно был наслышан о любви отряда Меншикова к ручным гранатам… и страсти закидывать их в помещение. На всякий случай. Или убьет, или покалечит – в общем хорошего мало. Особенно если после контузии он и на человека-то походить не будет, тяжело повредившись головой.

Получаса не прошло, как здание Генерального штаба было занято, а все его обитатели задержаны или убиты. Не очень стремительно. Могли бы и быстрее. Но для этого у ротмистра просто не имелось должного количества людей. Все-таки не маленькое здание. И в нем нужно каждую комнату проверить.

Зачем он полез сюда? Так ведь именно здесь находился сверхразум зергов… то есть, сосредоточение всего управления вооруженными силами. Тут сидел бывший военный министр Пруссии, а ныне глава Геншатаба Эрих фон Фалькенхайн. Здесь располагалась штаб-квартира германской военной разведки. Отсюда немцы дирижировали своими армиями на западе и востоке. Отсюда они организовывали облаву на него, обкладывая там, под Франкфуртом-на-Одере.

Удар сюда был нокаутирующим. Не на всегда. На время. Но и это в текущей ситуации являлось необычайно ценным.

Кроме того, здесь находились все важнейшие документы германской разведки, включая списки ключевой агентуры и описание разного рода операций. И главное – копия плана рейда, поданная Максимом Главнокомандующим. Кроме Меншикова об этой операции в деталях знало только три человека: Император, Главнокомандующий и генерал Рузский, командующий Северо-Западный фронтом. Так что, если здесь находилась копия плана – это конец и для генерала, и для Ник Ника. Даже если Главнокомандующий попытается все отрицать – ничего не получится. Не в той он ситуации, благодаря Гучкову. Да и вообще – ротмистру было чрезвычайно любопытно посмотреть на то, кто на самом деле работает на немцев, а кто просто – от природы дурак.

Разумеется – весь объем документации Генерального штаба ни перебрать, ни вывезти он не мог. Это было что-то вроде шутки про «интернет на дискетке». Поэтому более-менее компетентные люди, направленные на «бумажную работу» копались преимущественно в документах разведки. Как по России, так и по всем остальным фигурантам, в том числе и по союзникам. Особенно по союзникам, чтобы получить компроматы на значимых персон в их руководстве. А значит и рычаги политического давления.

Работали спокойно и неспешно. Часа полтора-два у них имелось в запасе. А куда спешить? В Берлине хватало и военных училищ, и госпиталей, и отпускников, и командировочных и прочих. Но Меншиков их не опасался. Просто потому, что у них не было ни подходящего вооружения, ни организации. Требовалось по меньшей мере два-три дня, чтобы из этой толпы сделать что-то боеспособное. Но разве он не будет спешить? Разве он даст им это время?