– Держи.

Не успел он отдернуть руку, как в нее сунули бумагу. Бумага шуршала и трещала, как смертоносная гремучая змея. Выхода не было. Его призвали.

– Меня призвали. И вот я здесь. Человек-дисплей без дисплея. С загубленной жизнью и способностями. Чиню проводку.

Слезы отчаяния неслышно закапали на песок. Голос Ки затих, и наступило молчание. Рассказ подошел к концу. Правда, слушатели этого не заметили. Одурев от усталости, убаюканные его голосом, все крепко спали. Правда, он этого не заметил: во время своего рассказа он то и дело кидал в рот таблетки и теперь безнадежно торчал. Пробормотав заключительные слова, он свалился на песок и захрапел.

Не он один выводил мелодичные полуночные арии. Храп и сопение оглашали тихую ночь – день выдался долгий и трудный. Но – чу! – к храпу примешалось какое-то раскатистое урчание. Нечто черное показалось на гребне дюны, затмив своим телом звезды. Оно двинулось вниз, в неуверенности остановилось – и кинулось вперед. Внезапный крик боли тут же оборвался. Нечто черное удалилось, урчанье затихло вдали.

Что-то разбудило Билла. Он открыл глаза, сел и огляделся вокруг. Ничего. Он лег, натянул на голову одеяло, чтобы не слышать храпа, и через мгновение уже спал снова.

– Подъем! – орал адмирал Практис, бегая вокруг и пиная ногами спящих. Подбадриваемые его сапогами и криками, они один за другим нехотя поднимали головы и, моргая, озирались в оранжевом свете встающего солнца.

– Пропала. Мита пропала – ее похитили, украли, утащили!

Это была правда. Все уставились на яму в песке на том месте, где она спала, потом выпучили глаза на следы, уходившие от этого места в нехоженую пустыню.

– Ее съело заживо какое-нибудь жуткое чудище! – завопил Билл, взволнованно роя песок острыми куриными когтями.

Практис недовольно взглянул на него.

– Если это и было чудище, то у него есть водительские права, самый младший лейтенант. Потому что, если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, это следы гусениц, как у трактора. А не ног, лап или щупалец.

– Это точно, – подтвердил Вербер. Кадык у него так и прыгал от волнения – Гусеницы, они самые. Точно такие были у моего старого трактора на ферме. Послушайте, а может, тут где-нибудь поблизости есть ферма?..

– Заткнись, кретин, пока я тебя не прикончил, – намекнул Практис. – Кто-то похитил Миту во сне. Надо идти за ней.

– Зачем? – проворчал капитан Блай. – Ее давно уже нет в живых. Это не наше дело.

– Самый младший лейтенант, держите наготове оружие. Пристрелите всякого, кто не подчинится моим приказам. Мы идем по следам. Собирайтесь. – Практис злобно посмотрел на капитана Блая, который тут же умолк. – Хорошо. Если вы теперь посмотрите на компас, то увидите, что следы идут примерно в том же направлении, куда направляемся мы. Так что собирайтесь и пошли. Быстро.

Все зашевелились. Разделили между собой груз, который несла Мита, собрали вещи. Билл, все еще держа наготове бластер, пошел впереди

Солнце поднималось все выше, но они шли и шли. Все уже спотыкались от усталости, когда Билл скомандовал остановиться, и все повалились, где стояли.

– Привал пять минут, не больше.

Ответом ему были только стоны изнеможения. Откуда-то издалека донесся раскатистый взрыв.

– Все слышали? – мрачно сказал Билл, поднимаясь на ноги – Идем дальше.

Вскарабкавшись на гребень очередной песчаной дюны, они увидели впереди столб черного дыма. Билл знаком скомандовал залечь и сбросил рюкзак.

– Держите оружие наготове – и не зевайте. Если я не вернусь через пять минут… – он открыл было рот, чтобы продолжить, но тут же закрыл, потому что не знал, что сказать дальше.

– Вот что, – вмешался Практис. – Вы только дойдите туда и выясните, что произошло. Если от вас не будет вестей, мы начнем действовать сами.

Преисполненный железной решимости, Билл зашагал навстречу битве – вниз по склону дюны, снова вверх по склону до следующей. Каждый раз, добравшись до вершины, он опасливо выглядывал из-за гребня. Когда столб дыма был уже совсем близко, сразу за ближайшей дюной, он распластался на песке, вполз на дюну и с величайшей осторожностью выглянул.

– Давно пора, – сказала Мита, как только его голова показалась над гребнем. – Вода есть?

– С тобой все в порядке? – Держа бластер, наготове, он пополз вперед, не сводя глаз с горящей груды металла.

– Обошлась без вашей помощи. Это же надо – дать меня утащить из-под самого носа!

– Что случилось? Что это за штука?

– Почем я знаю? Знаю только одно: я крепко спала, а потом вдруг проснулась вся в песке и почувствовала, что меня кидает из стороны в сторону. Я села и, должно быть, ударилась головой, потому что ненадолго вырубилась. Потом пришла в себя. Кругом было темно, я слышала шум мотора и чувствовала, что мы двигаемся. Бластер остался при мне, и я проложила себе дорогу наружу. Где вода?

– Там, у них. – Он три раза подряд выстрелил из бластера. – Это они услышат. А того, кто сидел за рулем, ты убила?

– Там никого не было, я сразу увидела. Это робот, или она дистанционно управляется, или что-то вроде того. Какая-то машина на гусеничном ходу с большим захватом спереди. Этим захватом она меня и захватила и унесла, пока вы спали без задних ног.

– Ты уж прости, но я ничего не слышал…

Из-за горящей машины послышался металлический стук, а за ним шум мотора.

– Там еще кто-то есть – ложись! – крикнул он, подавая пример и зарываясь в песок.

– Ну, так просто я им не достанусь! – крикнула Мита в ярости и кинулась вперед с бластером наготове. Билл неохотно последовал за ней и ускорил шаги только тогда, когда услышал ее выстрелы.

Она стояла, широко расставив ноги, из дула бластера поднимался дымок.

– Промазала, – недовольно сказала она. – Оно удрало.

Билл увидел следы гусениц, которые поднимались на лежавшую впереди дюну и исчезли за ее гребнем. Следы были узкие, не больше чем в метре друг от друга, и только одни. Он в растерянности заморгал глазами.

– Оно уехало туда? Но тогда как оно попало сюда?

– Оно все время было тут. Внутри вон того, – ответила Мита, указывая на распахнутый люк в боку разбитой машины. – Оно вылезло оттуда и покатилось прочь. И, знаешь, это никакой не робот-водитель, оно в точь-в-точь такое же, как эта машина, только куда меньше.

– Здесь какая-то тайна, – сказал показавшийся на вершине дюны Практиc, запихивая в кобуру свой бластер. – Я слышал, что вы только что сказали. Теперь расскажите мне все, что было до этого.

– Сначала пусть мне дадут воды, – ответила Мита и закашлялась. – Пыльная была работа.

Осушив одним глотком целую кружку воды, она, ко всеобщему удовлетворению, повторила свою историю. После этого все принялись разглядывать дымящиеся обломки, стучать ногами по металлическому корпусу и восхищаться массивными гусеницами. А также заглядывать в контейнер-захват, где сидела Мита. И качать головой, ничего не понимая.

– Вы, Ки, – приказал Практис. – Вы у нас помешаны на всякой технике. Разберитесь в этой штуке, пока я выращу обед. Мы вам немного оставим.

Они уже кончали есть, облизывая жирные пальцы и вытирая их о песок, когда появился Ки и схватил свою порцию.

– Охе феесо, – выговорил он с набитым ртом.

– Сначала проглотите, а потом говорите, – приказал Практис.

– Очень интересно. Эта машина как будто отлита одним куском. Ни сварных швов, ни заклепок, ничего. И она абсолютно самостоятельна. Вон там, в том выступе впереди, вроде как какие-то схемы и память. Входы с радара, сонара и, кажется, инфракрасного детектора. И нет ничего похожего на оружие. Похоже, она просто катается по пустыне и собирает что-то в контейнер, куда попала Мита. Самое интересное там – двигатель. На солнечной энергии, батареи стоят наверху, а внутри, должно быть, большие аккумуляторы. Потом что-то вроде гидравлического насоса и, возможно, гидравлических систем…

– Что значит – «должно быть», «возможно»? Я думал, вы разбираетесь в технике.