– Добровольцы, благородный центурион. Наемники, которые желают служить под твоим началом.

– Где ваше оружие?

– Тут вышла такая история…

– Какая?

Адмирал не сразу придумал, что бы соврать, но ему на помощь пришла Мита, которая уже начала приобретать богатую практику по этой части.

– Здесь дело чести, и наш уважаемый командир не хочет об этом говорить. Некоторое время назад, когда мы переходили ручей, нас застиг внезапный паводок. Чтобы не утонуть, нам пришлось бросить оружие и спасаться вплавь. Конечно, потерять оружие – позор для солдата, и наш командир даже пытался броситься на свой меч, но меча-то у него уже не было. Поэтому он и привел нас сюда, чтобы мы вступили в твою армию и вернули утраченную честь в огне битвы…

– Ладно, достаточно, – крикнул центурион. – Объяснение короткое и исчерпывающее. Во всяком случае, я ни слову не верю. – Он увидел, что Мита собирается что-то сказать, и крикнул еще громче: – Довольно! Верю, верю! И, кстати, мне сейчас в самом деле не хватает людей. Плата – один сестерций в день. Вам выдадут по одному мечу и по одному щиту на человека, и вы не будете получать платы, пока за них не рассчитаетесь. Примерно год – или до тех пор, пока вас не убьют. В этом случае оружие как государственная собственность будет возвращено государству…

– Мы согласны на эти условия! – заорал Практис, заглушая шум битвы. – Мы у вас на службе. Когда кормежка?

– Бык готов! – крикнул пожилой раб, и в возникшей суматохе новоприбывших едва не затоптали. Но они не ударили в грязь лицом – толкаться за кормежкой им было не привыкать. Поработав локтями и применив несколько приемов карате, отважный маленький отряд оказался в самой голове очереди как раз к тому времени, когда началась раздача мяса. Спасаясь от напора голодной толпы, они утащили свою еще шипящую добычу в ближайшую рощицу и принялись ее уплетать.

– Мясо слишком жирное, недожаренное, подгорелое, песок на зубах хрустит, и вообще гадость, – сказал Ки. – Но вкусно.

Все кивнули и вытерли жирные пальцы о траву.

– А чем его запить?

Билл указал пальцем.

– Вон стоит бочка, и к ней очередь с кружками. Они встали в очередь и взяли по кружке из лежавшей на земле груды. Кружки были кожаные и обмазанные чем-то вроде дегтя. Практис, как и положено офицеру, подошел первый и подставил свою кружку. В нее плеснули из черпака какой-то жидкости, он сделал большой глоток и тут же выплюнул.

– Ух! Это вино на вкус – как уксус пополам с водой.

– А это и есть уксус пополам с водой, – сказал раздатчик. – Вино только для офицеров. Следующий!

– Но я офицер!

– Обратитесь в профсоюз, это не мое дело. Следующий!

Как ни противна на вкус была эта жидкость, все же она помогала еще более противному на вкус мясу проскочить в горло. Они осушили по кружке и растянулись на земле, чтобы вздремнуть после еды. Почувствовав, что на его лицо упала какая-то тень, Практис заворочался во сне, открыл один глаз и увидел, что над ним возвышается чья-то темная фигура.

– К оружию! – завопил он и принялся шарить вокруг себя в поисках меча.

– Это всего-навсего я, раб Стерк, – сказал раб Стерк. – Ты адмирал, который командует этим отрядом?

Практис сел и бросил на него подозрительный взгляд.

– Ага. А кому какое до этого дело?

– Я раб Стерк…

– Ты уже представился. Чего тебе надо?

– Скажи мне, адмирал – это офицер?

– Самый главный на флоте.

– А что такое флот?

– Тебе это зачем-то нужно знать?

– Да, сэр.

– На флоте говорят «так точно, сэр».

– Так точно, сэр.

– Вот это уже лучше. Так чего тебе надо?

– В жизни не слышала разговора нелепее и нуднее, – сказала Мита, снова улегшись поудобнее и натянув на голову куртку.

– Вино для офицеров, – сказал Стерк, скидывая со спины пузатый кожаный бурдюк. – Раз ты офицер, я тебе принес немного.

– Эта армия мне начинает нравиться, – радостно сказал Практис, запрокинул голову и направил темную струю из бурдюка себе в глотку.

Его пришлось колотить по спине не меньше пяти минут, прежде чем приступ судорожного кашля прошел. К этому времени все проснулись. Билл сделал маленький глоток и выпучил глаза.

– Впрочем, мне приходилось пить и похуже, – хрипло заметил он.

– В нем все-таки есть алкоголь, – сказал Практис еще более хрипло. – Дайте сюда.

– Может ли ничтожный раб спросить, что привело вас в эти края? – заискивающе спросил Стерк, видя, что они вот-вот нахлещутся до обалдения.

– А, так вот зачем ты здесь! – сказал Ки. – Тебя прислал тот офицер, чтобы все у нас выведать. Попробуй только это отрицать.

– С какой стати? – хихикнул старик. – Так оно и есть. Он хочет знать, откуда вы пришли и что здесь делаете.

Все взгляды обратились на Миту – похоже, она ухе была произведена в лжецы первой статьи.

– Мы пришли из далекой страны…

– Не может быть, чтобы из слишком далекой – это плато не так уж велико.

Она улыбнулась и переключила передачу в своей машинке для вранья.

– Я не говорила, что мы с этого плато. Мы с другого плато, и мы бежали оттуда через песчаное бездорожье бесконечной пустыни, спасаясь от идущей там бесконечной войны.

– Вы не первые, кто бежит от этих ненормальных бартрумианцев. Но вы не краснокожие и не зеленые – значит, вы мерзкие белые обезьяны.

– И сюда дошли слухи о них? Забудь, все это чепуха. Там много чего происходит, о чем вы не имеете ни малейшего представления.

– А мне до этого нет дела. Я просто пытаюсь напоить вас допьяна и выведать, где вы спрятали свои радиевые ружья.

– У нас их не было.

– Вы уверены? Спрашиваю в последний раз.

– Вполне уверены. Теперь давай вино, хоть оно и скверное, и катись отсюда. Неужели ты думаешь, что, будь у нас хоть какое-нибудь оружие, мы вступили бы в вашу паршивую армию?

Старый раб погладил бороду и кивнул.

– Вот это, адмирал, уже похоже на правду. Значит, у вас нет никакого другого оружия, и вы готовы драться, вооруженные лишь мечом и щитом или еще чем-нибудь столь же примитивным?

– Правильно.

– Это все, что я хотел узнать. Можете наслаждаться вином.

Стерк униженно склонился перед ними, и все снисходительно помахали ему рукой.

Потом Стерк поднес ко рту свисток, который до того прятал в ладони, и пронзительно свистнул. Со всех сторон из-за деревьев выскочили солдаты, и мгновение спустя к горлу каждого были приставлены острые копья.

– Отведите их в цирк, – приказал Стерк. – Там теперь будет шесть новых добровольцев.

– В цирк? К дрессированным медведям, клоунам и слонам? – радостно спросил Билл.

– К копьям, мечам, трезубцам, львам и тиграм. На верную смерть.

Под угрозой копий отважный маленький отряд провели через весь лагерь под насмешливые крики и издевательства грубых солдат.

– Вы об этом пожалеете!

– Morituri te salutamus! [Приветствую тебя, обреченный на смерть! (лат.) – перифраз традиционного возгласа гладиаторов, обращенного к императору: «Обреченные на смерть приветствуют тебя!»]

– Иностранцы!

– Варвары!

Не обращая внимания на оскорбления, большей части которых они все равно не понимали, они дошли до палатки центуриона.

– Слава тебе, центурион Педикул, слава! – вскричал дряхлый раб. – Пленники доставлены.

Откинув полотнище палатки, вышел Педикул. Он уже снял доспехи и был в просторной тунике, которая выгодно подчеркивала его мужественную фигуру и позволяла видеть, насколько он толстобрюх, кривоног и косоглаз.

– Выстройте их передо мной, – приказал он, глядя на всех сразу и ни на кого в отдельности.

Ударами мечей и копий пленников заставили встать в ряд. Педикул осмотрел их.

– Вот этот хорош собой – рослый, крепкий и с клыками, – сказал он, глядя на Билла.

– О, благодарю вас, сэр, – заискивающе сказал Билл.

– Поставьте его первым. Он, должно быть, продержится несколько раундов, прежде чем его прикончат.