Кто посмелее начали выглядывать из своих укрытий. Сложно было не узнать, что находилось перед ними. Череп. Человеческий череп, покрытый алыми надписями. Это вызывало непонимание, притупляло осторожность. Остальные повстанцы так же выглянули, пытаясь рассмотреть настолько несуразно смотревшуюся тут вещь.

Треск. Глухой треск. По лбу черепа распространялась тонкая рябь трещин. Это заняло всего мгновенье, никто даже не успел понять, что он видит. И уже в следующий миг, кости черепа разлетелись, высвобождая черный туман. Непроглядная тьма накрыла все помещение. Ни одни системы внешнего сканирования доспехов не могли пробиться через этот непонятный туман. Да и какие системы можно найти в старых доспехах повстанцев?

Паника. Непонятная стрельба. Голубоватые вспышки лазеров были едва различимы в непроглядной тьме. Хаос нарастал. Люди теряли контроль. Страх, дрожь, хаос в мыслях и поступках. Волна немотивированного страха накатывала на каждого живого повстанца.

А где-то у входа, едва различимые во тьме, засияли два клинка — серебряный и золотой.

— Враг! Огонь! — пусть повстанцы и не были особо оснащенными бойцами, но некое подобие отрядов у них все же имелось. Как и понимание их командиров, что если они сейчас ничего не сделают, то всех просто перебьют. Они и сделали. Начали стрелять, не смотря на перегрев орудий.

Не нужно считать, раз повстанцы не имеют четких боевых соединений, плохо экипированы и начинают беспорядочно палить, то они не опасны. Как раз нет. Лазер диплом не спрашивает и от его попадания умирают, как обученные бойцы, так и новички. Поэтому число стволов прощает много других недочетов. А у повстанцев сейчас было достаточно оружия.

Но обстановка играла на пользу «врагу». Две едва различимые полоски клинков были слабым ориентиром, хоть каким-то в сложившейся ситуации. Людей не волновало, что это и как оно тут взялось. Просто стреляй и не думай, команда уже была дана! Они и стреляли.

Основную часть выстрелов поглотила тьма. Они ушли в пустоту. Некоторые были остановлены светящимися лезвиями клинков. Удивительно, но высокотехнологичное оружие не смогло причинить вреда полоске стали. Хотя, какое оружие более развито, тут еще вопрос. Но суть остается таковой, что атаки повстанцев не приносили результата. Их враг был ловок и быстр, так же пользовался отсутствием видимости на полную силу. Лишь несколько раз вспышки лазеров прошли стальную стену клинков и угодили в доспех врага, но даже так, энергия растеклась по броне, на мгновенье визуально подсветив фигуру противника. Но энергия рассеялась, и враг снова пропал во тьме, заставив повстанцев в очередной раз палить в неизвестность.

— Да что с вентиляцией?! Я же давал команду! Уберите задымление! — командир повстанцев бесился. Отправленная команда, на усиление систем вентиляции и циркуляции воздуха, не давала нужного результата. Неизвестное вещество, распространившееся по воздуху и погрузившее склад во тьму, не спешило рассеиваться.

Его размышления прервал громкий треск и вспышка сбоку. Одна из лазерных винтовок взорвалась прямо в руках бойца. Любовь повстанцев усиливать лазерное оружие, за счет деактивации предохранителей перегрева, сыграла с ними злую шутку. Оружие перегрелось и его блок питания не выдержал. Взрыв получился мощным.

— ААА!!! — пострадавший повстанец попытался прикрыть рану на лице. Блок питания в таких винтовках находится в прикладе и когда тот целился, он разорвался у самого лица. Защитный шлем не помог. Он раскрошился, еще сильнее повреждая рану.

Крик резко оборвался, когда стоявший рядом командир пристрелил агонизирующего бойца:

— Чего замолкли! Огонь!

— Оружие. Оно перегрелось — попытался объяснить кто-то из бойцов, но выстрел лазера, попавший бойцу в ногу, «объяснил ситуацию» уже ему.

— Пока оружие может стрелять оно стреляет! Огонь! — и снова волна лазерных выстрелов наполнила помещение. Вот только цели заметно не было. Ни легкого свечения лезвий во тьме, ни шагов, ни атак. Словно и не было рядом с ними смертельной угрозы. Будто они тут были одни…

Вскрик. Булькающий хрип. Во тьме, высунувшийся на разведку повстанец, падает с перерезанным горлом. Не спасает ни шлем, ни броня. На мгновенье становятся видны лезвия клинков, но они скоро снова пропадают.

— А! Помогите! — крик боли обрывается скрежетом металла. Хрип умирающего повстанца раздается с другой стороны. Немного остывшее оружие снова открывает безрезультатный огонь.

Взрыв. Слишком рано. Перегрев, детонирует еще один блок питания. В этот раз повстанцу ломает ребра — броня выдержала, но не смогла погасить всю силу взрыва. Он падает на колени, харкая кровью. Уже не боец.

— Нас тут как овец перережут по одному — выкрикивает командир. В этот раз другой, который с группой находился в соседнем отсеке склада. До его отряда очередь не дошла, но открытые для стрельбы ворота не особо этой стрельбе помогали. Завеса тумана мешала и им. Делала их мишенью, заставляла себя так чувствовать. Неприятные ощущения. И повстанец решил этот вопрос исправить. Радикально.

— Диспетчер! Двери 4-2 закрыть! Двери 1-1, 2-1, 3-1 открыть! Быстро! — произнес он и спрятался за ящиками своего склада.

Диспетчер не разбирался в ситуации. Главное, что это не двери диспетчерской просили открыть, все остальное не проблема.

В суматохе боя особо никто на его сообщение внимания не обратил. И только через десяток секунд до командира смежного отряда дошло, что тот хочет сделать.

— Идиот, эти двери ведут к разрушенным отсекам!

Планетарная база не так сильно страдала от внешнего воздействия космоса, как космические базы. Здесь имелась своя, пусть и совершенно неприемлемая для проживания, атмосфера. Но разница во внутренней среде жилой базы и внешней, разряженной и заполненной совершенно иной газовой смесью, была ощутимой.

Хлопок.

Повстанцы ощутили, как их дернуло в сторону, но предусмотрительно закрытые двери выровняли давление. Все пришло в норму и дезориентированные люди аккуратно поднимались с пола, пытаясь понять, что вообще происходит. По крайней мере у них была такая возможность. Но находившимся в первом складе так не повезло. Открывающиеся одна за другой двери, в конечном итоге, дошли и до разрушенных внешних секторов. Перепад давления не просто сбил с ног, но и протянул в сторону выхода. А еще он моментально вытянул весь черный туман. Пытаясь зацепиться и устоять на месте, повстанцы, тем не менее, увидели, что в отсеке кроме них находится лишь один боец врага.

Один враг. Их намного больше. И нет бы своей головой подумать, что совсем недавно они видели совершенно другие отчеты. Но глупость и безнаказанность уже сформировали поведение таких бойцов. Один из них кинулся на одинокого воина в красно-черном доспехе.

Взмах мгновенно извлеченных мечей отрубил ему руки, а обратное движение мечей срубило голову. Обезображенное за доли мгновенья тело упало на пол. Подходить вплотную было плохим решением. Сама же Леронэ, а это была она, не устояла и ее потянуло в сторону внешних отсеков. Альвийка тут же вонзила свои мечи в пол. Они пробили его как масло и глубоко застряли внутри, остановив движение девушки. Но этот необдуманный порыв оказался слишком опрометчивым.

Стоявшие за ящиками повстанцы прекрасно видели, что случается, если к этому врагу подойти слишком близко. Они не настолько сильно страдали из-за открывшихся отсеков, их прикрывали ящики склада. И повстанцы сделали проще — открыли огонь. Альвийка тут же вырвала из пола клинки, прикрываясь ими от выстрелов. Ей это удалось легко, но не смотря на броню, ее вынесло в соседний отсек. Прочная, но облегченная, такая броня сыграла злую шутку. Ее потащило бы и дальше, если бы Леронэ, неожиданно, кто-то не остановил.

Этим «кем-то» оказались несколько легионеров, что все это время находились в соседнем отсеке, прикрывая альвийку. Как только они остановили ее полет своими щитами, так еще трое встали перед Леронэ, прикрывая девушку от выстрелов.