Бедный отец очень бы удивился, узнай он, что в школе его отпрыск не появлялся уже пять дней. И этого пока не заметили только из-за того, что такое поведение учеников было в порядке вещей и никого не удивляло. Может, у мальчика вдохновение, и он рисует своих монстров дома. А когда дорисует, тогда и придет советоваться с учителем.

Вернулись Максим и Тайрин красивые, загорелые, весьма довольные жизнью и как раз к очередному скандалу. В последнем был виноват Ижен, старательно следивший за тем, чтобы его отпрыск не приближался к мекорам, а потом еще и решивший проводить супругов домой. А то мало ли, еще по дороге потеряются. Ищи их потом.

Максим старательно делал вид, что покорился папашиной тирании и мысленно разрабатывал планы по изучению мекоров. Понятно, что в библиотеке дворца после явления Ижена и его личной просьбы книги на эту тему загадочно испарятся. По крайней мере для проштрафившегося сына. В городской библиотеке скорее всего тоже не дадут. Папаша не постесняется и туда сходить. Или пошлет кого-то менее заметного, но имеющего право говорить от имени Серых Туманов. Но, в этом городе наверняка есть еще множество библиотек. Просто надо их найти.

— Может у Эсты попросить? — задумчиво, сам у себя, спросил Максим.

Нет, блондинка, конечно же, не откажет и нужную литературу найдет. Просто обязательно заинтересуется, почему Максим решил изучать древние сооружения. И на историю не сошлешься. Сам ведь говорил, что историей сыт по горло.

В общем, Максим как раз обдумывал эту проблему. Тайрин снимала шубку, готовясь красиво ее уронить в руки мужу. Нравилось ей это. А Ижен был очень доволен собой, своими действиями и покорностью сына. Что прямо-таки излучал, сияя улыбкой.

И в этот момент вверху лестницы появилась Серая Кошка.

— А ну стой! — рявкнула она, хотя никто никуда не собирался уходить.

Где-то слева что-то с грохотом свалилось.

Айра сбежала по лестнице вниз, едва касаясь пальцами перилл, и замерла перед братом, хищно глядя ему в лицо. Максим, увидев теткин прищур и улыбку, чуть не попятился. А папаша ничего, стоял, смотрел, ждал развития событий.

— Ижен! — словно припечатала Айра и ткнула пальцем брату в грудь. — Ты никчемный отец! Ты… Да тебе вообще нельзя детей доверять! Ты не умеешь их воспитывать! Разве у нормального человека дети будут дружно пытаться закончить жизнь самоубийством?!

— Ить… — только и смог сказать Максим.

Обвинения на его взгляд были несколько слишком. Папе многое можно было вменить, но детей он любил, защищал и сделал все возможное, чтобы они умели защитить себя сами в случае чего.

— Ить? — удивилась Серая Кошка и перевела пылающий взгляд на племянника. — Ить?! Да ты!.. Недоросль! Ты давно свою физиономию в зеркале видел?! Ить, ему! То он демонов убивает, то Коярена бьет, то лицо под чужую магию подставляет. И еще смеет что-то говорить, когда не нужно. Самоубийца!

Максим пожал плечами и на всякий случай покаянно склонил голову. А то ведь сейчас еще и наказать решит. Причем без особого труда придумает за что. Максим бы и сам мог придумать.

— Так вот, — несколько спокойнее сказала Айра, переведя взгляд на брата. — Ижен, ты никчемный отец. Я не представляю, как твои дети дожили до такого возраста. Ладно бы один. С одним еще бывает. Оно простительно. Так ведь и дочь ты срочно привел сюда, потому что она чуть не угробила себя своим же даром. Второй сын тоже из дома пропал. А теперь еще и со школы пропал. И из квартиры! Оставил идиотскую записку, где говорилось, что он ставит эксперимент, и пропал. И не додумался написать ни где этот эксперимент проходит, ни что это за эксперимент, ни зачем он ему понадобился! Я в школе выяснила, что он с какими-то исследователями хаос изучает! Хаос, Ижен! Самую опасную вещь, которую можно найти в нашем мире! А ты даже не подозреваешь об этом! Сейчас же его найди!

Ижен только кивнул.

Вторая часть марлезонского балета, то есть скандала, случилась ближе к вечеру, когда Ижен притащил сопротивляющегося Вову.

Максим и Тайрин как раз сидели в засаде на диванчике под лестницей. Они там делали вид, что выбирают имя для малыша в толстенной книге. Айра наверняка догадывалась, что ждут они возвращения ее братца с блудным сыном, но мешать не стала. То ли не хотела расстраивать беременную девочку, которой втемяшилась в голову очередная блажь. То ли решила, что Максиму данное зрелище послужит наглядным уроком — он наконец увидит, как жалко и нелепо выглядит, когда отец гонит в родные пенаты после очередного приключения.

Так что молодожены листали книгу, удивляясь разнообразию нелепых имен, ждали и, наконец, дождались.

Максим сразу почувствовал себя сдержанным и гордым самураем. Потому что всегда шел практически добровольно и не орал при этом, как потерпевший. А тут, картина маслом. Папаша, с каменным лицом, тащит Вову за руку, как ребенка. Тот упирается и вопит, пытаясь что-то доказать. Следом идут две непонятные личности, причем выражения на лицах у них такие, что сразу ясно — они будут защищать бедного обиженного мальчика до конца. Ну, или помогать этого мальчика скрутить, если они пришли с Иженом, в чем Максим сильно сомневался.

Молодожены переглянулись, бросили книгу на скрипнувший от ее веса столик и поспешили следом за процессией. Которая в итоге пришла к кабинету Серой Кошки, за дверями которого и исчезла всем составом.

Только Ижен напоследок обернулся и погрозил кулаком старшенькому. То ли намекал на обещанную цепь, то ли таким оригинальным образом пытался донести, что разговор предстоит важный и Максима никаким боком не касающийся.

— Ладно, потом узнаем, — решил парень. — Вову расспросим.

— А вдруг они его отправят куда-то далеко, — засомневалась блондинка.

— Хм, — задумался над ее аргументом Максим. — Ладно идем. Попробуем подслушать.

И повел жену в соседнюю с теткиным кабинетом комнату. Не посреди коридора же торчать. А там, может, никто и не застукает. Зима же. Время отпусков. Вот и теткина помощница где-то отдыхает от трудов праведных. А кабинет стоит бесхозный, незапертый, и только девушки в форменных платьях заходят туда ради борьбы с пылью.

Вова сидел в кресле, как пионер пойманный фашистами. Несгибаемо сидел, гордо и явно был готов стерпеть любые мучения, но не сдаться и не предать.

Его сопровождающие от группы исследователей вели себя не настолько вызывающе, но и мириться с ситуацией, извиняться и тихо уходить они явно не собирались. А это уже о чем-то говорило. Видимо, Вова для них ценный кадр, без него они не смогут, не обойдутся, да и не хотят обходиться. И довести людей до такого состояния младшенький сумел за какое-то десятидневье. Явный талант.

Ижен покачал головой и предложил всем сока.

Вова громко фыркнул и сверкнул глазами.

Изобретатели переглянулись и пожали плечами.

Айра вообще проигнорировала.

Так что пришлось Ижену пить сок самому.

— Ладно, — сказал несчастный отец слишком умного ребенка. — Начнем с самого начала. Вова, ты понял, что должен был учиться в той школе? Что обязан был ходить туда ежедневно?

— Я там не учился, — мрачно пробурчал сын и зачем-то добавил: — И им не нравится, как я пою.

— Мне тоже не нравится, как я пою, но я же сам от себя не сбегаю, — заметил Ижен и потер ладонью лоб.

Голова гудела. То ли собиралась вот-вот начать болеть, то ли просто от столпившихся в ней мыслей, неспособных оформиться во что-то внятное и выйти в мир.

— Я не сбегал, — мрачно сказал Вова и гордо дернул подбородком.

Хоть бери и любуйся им.

— Он не сбегал, — дружно подтвердили изобретатели.

Ижен опять попил сока. Надо было собраться с мыслями и объяснить младшенькому, в чем он не прав. А думалось почему-то о мекорах и беглом муже Айры. Главное, что вовремя.

— Ладно, — опять сказал Ижен. — Попытаюсь объяснить. Вова, тебе ведь говорили, что ты в этом мире чужой, тебе нужно вести себя осторожно и делать то, что скажут. А еще у тебя есть закрытая память, которая может помочь приспособиться, но ее нужно для этого открыть. Именно по этой причине тебя отправили в школу искусств. Тебе в такой обстановке будет легче вспомнить…