В общем, идея с тем, чтобы прямо сейчас попробовать подстроить мир под себя оказалась не лучшей из его идей.

— Ладно, сменим объект, — признал свое поражение Максим, державшийся чисто из упрямства.

Зубы выбили жизнерадостную дробь, и парень отправился на знакомое и почти родное плато. Надо было согреться, подумать и выбрать другой объект для приложения усилий.

На плато было хорошо. Там дул теплый ветер и горьковато пахла трава. Максим сел, разулся и стал шевелить замерзшими пальцами. А еще он думал, подбирая объект. Правда, довольно скоро додумался до того, что занимается ерундой. Не получится у него легко и непринужденно командовать балансом. Просто потому не получится, что он точно знает — это очень опасно. А ведь дракону нужно искренне пожелать. А какое искреннее желание, если боишься что-то нарушить и сломать?

Кроссовки, в отличие от ног, все еще были ледяными. Максим поболтал ими в воздухе и мужественно обулся. Ночь штука не очень длинная, а он хотел сходить еще в одно место, где бы это место ни было.

О том, что хотел взять с собой кого-то в поддержку, Максим вспомнил, когда обнаружил себя на расстоянии вытянутой руки от Тилара. Он сидел на диване, откинувшись на спинку и положив на нее же руки. Спокойный такой, как скала. И почему-то ощутимо большой.

— Пришел, — сказал мужчина таким тоном, словно ждал племянника целую вечность.

— Пришел, — подтвердил Максим, пытаясь собраться с мыслями.

— Молодец, — похвалил Тилар и широко улыбнулся, сразу став симпатичнее. — Я в тебя верил. Верил, что ты заинтересуешься. Людям нужно знать, для чего они рождены. Некоторые ищут ответ на этот вопрос всю жизнь, а ты его получишь от меня.

— Хм, — сказал Максим и потер переносицу. Вот чего он меньше всего хотел, так это получить ответ на вопрос, который его никогда не интересовал. И ведь не откажешься. — Ладно, внимательно слушаю, — сказал, смирившись со своей участью.

В общем, часть рассказанной истории Максим и так знал. И сводилась эта часть к тому, что Айра мужа за безынициативность пилила, пилила, пока не допилила до того, что он, меланхоличный и спокойный, решил ей что-то доказать, о чем и сообщил во всеуслышание. Проблема была только в том, что он понятия не имел, что собирается делать. Он даже не знал, с чего эти доказательства можно начать. И вот в таком раздрае сам с собой он дождался Большого Шторма. И тот сыграл с Тиларом нехорошую шутку: отнес именно туда, где знали, что ему теперь делать.

В том мире не было людей, зато были драконы, любящие раздавать советы и слушать сказки. Тилар не помнил, каким именно образом завязавшийся разговор коснулся его проблем с женой, но это произошло и драконы заинтересовались не только женой, но и миром. Они же и объяснили Тилару, что такое мертвые ветви Великого Древа и почему разумным следовало сбежать из мира сати еще пару тысячелетий назад. А Тилар был так расстроен, что захотел свой мир оживить, и был готов сделать для этого что угодно.

Драконы задумались. Надолго. Человеку даже стало казаться, что они о нем забыли. Но потом они додумались и посоветовали родить дракона. Точнее, заставить его родиться. Потому что только рождение дракона нужной направленности могло помочь в этом сложном деле. А еще лучше, если дракон будет не один. Но для того, чтобы дракон появился на свет, следовало принести в мир знание способное этот мир перевернуть.

На этой жизнеутверждающей ноте разговор с драконами и закончился. Тилар нашел дорогу домой, сумел спрятаться от родственников и даже стал думать, как жить дальше. И все бы ничего, но драконы из головы не шли, до следующего Большого Шторма продержались. И Тилар, который искренне считал, что терять ему все равно нечего, решил сделать еще одну глупость. Пройтись по тропе шторма.

Чем эта прогулка закончилась, Максиму объяснила Тайрин. Что он благодаря этой прогулке узнал и понял, Тилар рассказать отказался. Сказал, что пока рано.

Зато объяснил, как и почему Максим появился на свет с потоком хаоса. Тилар набрал учеников, поделился с ними знанием. Они стали проводить эксперименты, а потом пришло время и Тилар, успевший у тому времени разыскать запропастившегося Ижена отправился поздравлять братца жены с пока не родившимся первенцем. Это был такой эксперимент. И прошел он вполне удачно. Причем, даже удачнее, чем ожидал Тилар. Потому что рождение одного дракона дало какой-то толчок и их родилось не меньше тридцати штук. Нескольких Тилар даже нашел. Правда, так и не придумал пока, как заставить их помогать.

— А их не надо заставлять, — мрачно пробормотал Максим. — Они одним своим существованием помогают. Даже если бы не хотели, не могли бы этого не делать, если я все правильно понял.

Тилар широко улыбнулся и кивнул.

А Максим только вздохнул. Ну, не сказал бы он ему этого, и этот псих отправился бы ловить детей, решив, что пришло то самое время.

— Так, так, — сказал Тилар, еще раз улыбнувшись. — С прошлым разобрались, теперь о будущем. Думаю, ты понял, что я хочу оживить мир. А для этого нужно вернуть в него материю. Для начала. А потом влить жизнь. Понимаешь? На Земле есть такая сказка, о живой и мертвой воде. Мертвая убирает повреждения, возвращая телу здоровый и цветущий вид. А живая оживляет.

— Если вы вернете материю, города на плоскости перестанут существовать, — мрачно сказал Максим. — И да, допустим, вы сумеете заставить людей уйти оттуда до начала вливания мертвой воды. А дальше что? Что эти люди будут есть и где жить? Вы знаете, что сейчас даже поля и огороды обзаводятся дополнительными плоскостями, потому что плодородной земли на такое большое население элементарно не хватает. Знаете?

— Знаю, — серьезно сказал Тилар. — Поэтому организовывать эвакуацию не буду.

— Ага, убьете всех быстро.

— Какой хороший мальчик, — неискренне восхитился мужчина. — Я думал об этом, долго. И не только я. И теперь у нас есть решение.

— Какое еще решение?

— Вернуть в мир материю, — сказал Тилар. — Другого не может быть.

— Псих, — сказал Максим.

— Не суди о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия, — проворчал Тилар. — В конце концов, плоскости изначально не выход. Еще немного, и они и без моей помощи схлопнутся. Материя из мира все еще утекает.

— А что — выход? Расселить всех этих людей по иным мирам?

— Можно и так сказать.

Улыбка у Тилара была самодовольная, и Максиму начало казаться, что он над ним издевается. Не говорит всего. Может, он придумал какой-то портал, который тупо разнесет плоскости по разным мирам? Ну, не верилось, что этот мужчина решил убить одним махом столько народа.

— Зачем вам мекоры? — мрачно спросил парень.

— Ты ведь знаешь, что они ведут в наш мир Большой Шторм. По проторенной дороге. И я не считаю нужным строить новую.

— Ага.

Тилар опять улыбнулся, потянулся и встал на ноги.

— Ладно, тебе пора домой, — казал серьезно. — Расскажешь о нашем разговоре отцу. Он умнее тебя, может, до чего-то и додумается. Пускай это будет для него подарком.

Максим громко хмыкнул. Что-то он сомневался, что папаша подарочку обрадуется. Скорее действительно попытается посадить на цепь. В первую очередь за то, что поперся к этому психу по собственной инициативе, никому об этом не сказав.

Идиотский поступок, если вдуматься.

С другой стороны, а зачем признаваться в личной инициативе?

Незачем.

Правда солгать могло и не получиться, но Максим собирался попробовать. Тилару все равно хуже не будет, что бы он ему не приписал.

Зима закончилась как-то неожиданно. Еще пару дней назад за окном несла снег очередная метель, а теперь там ярко светило солнце, подозрительно быстро плавившее сугробы. На проплешинах в снегу так же быстро начала появляться какая-то зелень. И холм, на вершине которого стоял дворец-распальцовка, выглядел очень странно. Словно его накрыли шкурой какого-то диковинного плешивого зверя. Только было неясно, что считать шерстью — остатки снега, все еще держащегося вокруг кустарников, или серо-зеленые оголившиеся пятна земли.