— Подруги! — воскликнули они втроем, поднимая сцепленные руки.

Изабель, смеясь, огляделась — и увидела вытаращенные глаза. Все смотрели чуть ли не разинув рты. Включая и короля Артура.

Не обращая на это внимания, она откашлялась.

— Король и королева слишком скромны и умолчали о том, что этот дом они не просто предоставляют Мэри и Джеймсу на брачную ночь. Молодые могут прожить в нем столько, сколько им вздумается. Это и есть подарок.

Мэри изумленно ахнула. Джеймс пошатнулся. Выражение их лиц дорогого стоило. Великие боги, как Изабель хотелось, чтобы у нее сейчас оказалась под рукой фотокамера!

Мэри потянулась к ней, и Изабель пришлось поддержать девушку, пока та наконец не справилась с рыданиями.

— Мэри, это не мой подарок. Это от короля и королевы. Тебе следует поблагодарить их.

Изабель выдернула из рукава платья носовой платок и вытерла ей глаза.

— Мэри! Король! Королева! Подарок — от них!

Девушка наконец взяла себя в руки и повернулась к Артуру и Гиневре. Она попыталась сделать реверанс, но у нее дрожали ноги.

Король взял ее за руку.

— Ну, довольно уже!

— Мы даже не сможем, — сдавленным голосом с трудом произнесла Мэри, — как следует отблагодарить вас обоих.

— Можете хотя бы попытаться, — с усмешкой ответил король, — Я не обижусь.

Изабель бросила на него негодующий взгляд, но король подмигнул ей. И она снова почувствовала себя конченым человеком.

Сказать, что Изабель едва держалась на ногах, значило бы ничего не сказать.

Без помощи Мэри она запуталась в собственном платье.

Она готова была рухнуть в постель не раздеваясь, но тут в дверь постучали.

— Ох, спасибо, Дженни, мне без тебя не справиться со всем этим! Входи!

Но в комнату вошел король Артур.

— Я не Дженни, но буду счастлив помочь тебе раздеться.

Изабель улыбнулась, хотя улыбка получилась слабой.

— Артур, я настолько измотана… но все равно буду рада, если ты поможешь мне.

— С удовольствием.

Она повернулась к королю спиной, чтобы он смог расшнуровать платье.

— Вообще-то надо бы поосторожнее. Дженни может войти в любой момент.

— Я дал ей выходной.

— Но она служанка Гиневры.

— Верно. Гиневра ее отпустила на всю ночь час назад. Как раз перед тем, как исчезнуть вместе с Ланселотом.

— Ох, мне так жаль…

— Чего тебе жаль?

— Что Гвен… что Ланселот… что ты… ох черт, мне просто жаль!

Артур резко развернул ее лицом к себе.

— О чем ты сожалеешь, Изабель? Объясни!

— Ну, наверное, о том, что тебя это все-таки должно задевать в какой-то мере.

— Знаешь, что меня сегодня задевало? Что я не мог представить всем тебя в качестве своей любимой и своей супруги. Эта ложь просто убивает меня. То, что не ты — моя королева.

— Да я бы и яичной скорлупы не дала за то, чтобы стать королевой!

— А ты дала бы яичную скорлупу за то, чтобы стать моей женой?

Она уставилась на короля, разинув рот.

— Вот так поворот! Ты уже женат!

— Только представь на мгновение. Если бы я не был женат и просил бы твоей руки, ты бы согласилась или отказалась?

— Ты хочешь, чтобы я вообразила, вышла бы я за тебя или нет?

— Что-то в этом роде, — кивнул он.

В его глазах мелькнула непонятная настороженность.

— Если бы я мог просить тебя об этом, ты приняла бы мое предложение, Изабель?

— Это кое от чего зависит.

— От чего, например?

— А захотел бы ты жениться на женщине, которая давно не девственница?

Артур как будто задумался.

— Это кое от чего зависит.

— От чего?

— Наверное, от того, насколько сильно я желаю эту женщину.

— Желать и любить — не одно и то же.

— Не обязательно, — возразил он, назидательно поднимая указательный палец. — Если желание рождается из чувств, из любви, то они соединяются.

Изабель терпеть не могла, когда мужчины проявляли рассудительность, ум или здравый смысл. Мужчинам полагается быть идиотами.

— Ладно, — согласилась она. — На этот раз логика на твоей стороне.

Король был доволен собой. И поцеловал ее — бесчувственно, за что получил плохую оценку в ее мысленной записной книжке. Бесчувственность была не к месту в такой момент, когда ей отказывали мозги.

Восстановив дыхание, Изабель заявила:

— Это сложный вопрос, Артур.

— Нет. Вопрос достаточно простой. Ты выйдешь за меня замуж?

— Ты серьезно? Или мы все еще притворяемся?

— Я серьезно.

— Но если учесть, что ты уже…

— Нет! Сейчас, сегодня мы оба вольны пожениться.

Он ненадолго замолчал.

— Ладно, это все же немножко игра, потому что это случится не сегодня. Но это может произойти скоро. Тогда ты согласишься стать моей женой? Ты выйдешь за меня, Изабель?

— Да, — прошептала она, — Не раздумывая.

Король улыбнулся, подхватил ее и закружил, да так, что она чуть не потеряла сознание.

— Вот видишь, разве это было так трудно?

У Изабель все еще сверкали искры в глазах.

— Ну, отчасти нетрудно.

Артур поставил ее на ноги. Изабель пришлось схватиться за его руку, чтобы не потерять равновесие.

Он снова поцеловал ее, потом обхватил ладонями ее лицо.

— Ты это сказала серьезно, Изабель? Правда?

Она взяла его руки и отвела в стороны.

— Артур, пожалуйста, объясни, к чему все это? Ты не свободен, ты не можешь на мне жениться. Вообще-то ты даже спрашивать об этом не вправе.

Король усмехнулся.

— Может, и буду вправе. Очень скоро.

— Как это?

— Я перерыл все наши законы. Я не могу развестись с королевой без причины. Такой причиной может быть неверность, что, как ты понимаешь, влечет за собой серьезные последствия.

— Да, смертную казнь можно считать достаточно серьезным последствием.

— Но, — продолжил король, — она может сама развестись со мной.

— На каком основании?

— Пренебрежение супружескими обязанностями, неверность и еще несколько столь же ужасных преступлений, которые я просто забыл.

— Но ты не виноват ни в чем подобном! — воскликнула Изабель, — Ну ладно, может, в чем-то одном, но она первая начала!

— Какое это имеет значение? Мы можем согласиться на все, что ей вздумается заявить. Ну, кроме неверности, потому что я не хочу впутывать тебя.

— Артур, ты сам-то слышишь, что говоришь? Ты возьмешь на себя вину за преступления, которых не совершал?

Король беспечно взмахнул рукой.

— Да мне наплевать. Люди, знающие меня, сразу поймут, что это неправда. Суть в том, что Гиневра вправе расторгнуть наш брак, не причиняя вреда ни себе самой, ни Ланселоту, а я смогу сделать тебя своей женой, чего, Изабель, я желаю больше всего. Я хочу всему свету заявить, что ты принадлежишь мне, что мы едины. Я больше не хочу притворяться, как весь сегодняшний вечер.

— Ты предпочтешь притвориться мужем, колотящим свою жену?

— Мне нет до этого дела! Люди могут называть меня как им захочется. Я смогу жениться на тебе, вот главное!

Изабель не знала, смеяться ей или плакать. Она обняла короля за шею.

— Артур, я так тебя люблю!

Он посмотрел на нее — и улыбка исчезла с его лица.

— Только не вздумай сказать после этого: «Но…»

Черт побери, именно это самое «но» и вертелось у Изабель на языке. Пришлось перестраивать предложение.

— Я не хочу, чтобы тебя винили в том, чего ты не делал, Артур.

— Если так я получу свободу, чтобы жениться на тебе, то это не имеет значения.

— Это имеет значение для меня.

Он запустил пальцы в ее волосы.

— Будь оно проклято, Изабель, что еще мы можем сделать? Я не желаю скрывать свои чувства к тебе. Я не хочу притворяться, что счастлив в браке, давно превратившемся в обман.

— Измени закон, — негромко сказала Изабель, — Ты — король, для тебя это не должно быть так уж трудно.

Он задумчиво потер шею.

— Нет… это куда труднее, чем ты думаешь. Я не могу просто выхватить меч и закричать: «Я желаю изменить законы этой страны потому, что таковы мои личные цели и желания!»