— Я действительно хочу это сделать.

— Часть божественной сути Адсагсоны уже передалась вам. Идемте. Я благословлю одну корзину, а потом посмотрим, захочется ли вам сделать это с другой.

У Морриган нервно сжалось все внутри, но она кивнула и вошла в Усгаран вместе с Биркитой. При ее появлении разговоры сразу стихли, но девушка оказалась к этому готова.

«У них целых три поколения не было Приносящей Свет. Они не пялятся, им просто любопытно. Расслабься. Дыши спокойно. Все будет хорошо».

Как перед выходом на сцену, Морриган расправила плечи, подняла подбородок и вместе с Биркитой подошла к двум большим корзинам.

— Приятная встреча, Бикан и Манникс, — кивнула Биркита двум мужчинам и улыбнулась им. — Вижу, что на этот раз сбор сока оказался весьма удачным.

— Мы не привыкли ждать, жрица, — сказал тот, что был пониже.

Морриган моментально вспыхнула от его грубости. Нимало не задумавшись о причине такого непривычного гнева, она перехватила высокомерный взгляд мужчины и заявила:

— Биркита была со мной, поэтому и припозднилась.

— Ты Приносящая Свет, — произнес второй.

И его тоне слышалось любопытство, но говорил он непочтительно, словно с малолеткой, знающей наизусть имена всех президентов, но до сих пор не научившейся завязывать шнурки. Это взбесило Морри. Поэтому вместо ответа она сделала несколько шагов к селенитовому валуну, находившемуся за их спинами. Он продолжал мягко мерцать после ее вчерашнего прикосновения.

Девушка положила на него ладонь и громко сказала:

— Да, я Приносящая Свет и новая верховная жрица Адсагсоны.

Говоря это, Морриган мысленно попросила души кристаллов наддать жару. Те ответили бриллиантовым сиянием, взорвавшимся в прозрачных призмах. В благодарность Морри погладила камень и только потом повернулась к мужчинам, которых теперь нарочно игнорировала, хотя чувствовала на себе перепуганные взгляды.

«Хм, должно быть, их не было вчера на ужине», — подумала она, улыбнулась Бирките и сказала:

— Приступай. Благослови этот сок. Усгаран — не то место, где можно испытывать нетерпение. Поэтому давай поскорее отпустим этих ребят по своим делам.

До Морриган донеслись удивленные возгласы женщин, стоявших поблизости, но ей было все равно. Она даже не ответила на тревожный взгляд Биркиты, которая быстро заняла место перед первой корзиной. Девушка всем своим существом чувствовала, что может произойти что-то неладное, хотя и не сомневалась: кристаллы зажгутся от ее прикосновения. Еще она понимала, что должна как-то отреагировать на подозрения, повисшие в зале, но поднятые руки старой жрицы и наступившая тишина отвлекли ее внимание от дурных предчувствий.

— Адсагсона, я взываю к тебе, живущей на небе и на земле. — Биркита замолчала, опустила ладони, развела их в стороны над корзиной и принялась грациозно поводить ими над ее содержимым.

Зачарованная Морриган наблюдала, как от липкой желатиновой массы начали подниматься темные клубы дыма, а женщина, так похожая на ее любимую бабушку, продолжала говорить:

— Из темноты рождается свет. Из камня вытекает жидкость. Мы знаем, что Богиня слышит наши молитвы, ибо она растит нас в своей утробе. Мы все народ Сидеты, произошедший от нее. Могущество Адсагсоны указывает нам путь, по которому мы идем. — У Морриган волосы на затылке встали дыбом, когда Биркита закончила благословение: — Дай нам свет, Богиня.

Послышалось тихое шипение. Черный туман, сформировавшийся над корзиной под ладонями пожилой женщины, внезапно рассеялся, сделав сок чистым и сияющим, похожим на бесцветное желе.

— Ваша очередь, верховная жрица.

Морриган невольно дернулась, услышав слова Биркиты, оторвала взгляд от корзины с благословенным соком и увидела, что все присутствующие выжидательно за ней наблюдают. Она открыла рот, чтобы поблагодарить Биркиту и отказаться от такой чести, но тут в голове у нее пронеслось: «Прими свое наследие». Морриган слегка перепугалась, но поняла, что желает произнести слова благословения.

Морриган захотелось быть верховной жрицей.

Не давая себе возможности смалодушничать, она подошла ко второй корзине и, подражая Бирките, подняла руки над головой. Первое мгновение у нее не было никаких мыслей. Такое с ней случилось, когда она впервые вышла на сцену и оказалась перед настоящей публикой — все слова разом улетучились. Но уже в следующую минуту в голове девушки родилось благословение.

Как и тогда, во время исполнения первой роли, голос Морриган зазвучал так громко и отчетливо, что его было слышно во всех уголках:

— Из темноты рождается свет. Из камня вытекает жидкость. — Она быстро повторила запомнившиеся строки, замолчала, перевела дыхание и опустила руки.

Теперь Морри больше не цитировала чужую молитву, а говорила те слова, что шли от сердца:

— Услышь меня, Адсагсона. Я Морриган, твоя Приносящая Свет и верховная жрица. Прошу, чтобы на меня снизошел тот невероятный свет из непроницаемой тьмы, который может даровать мне только Богиня. — Девушка замолчала и стала поводить руками вперед-назад и по кругу над содержимым корзины.

От алебастровой жидкости начал подниматься темный туман. Он клубился, вздымался и густел, но сквозь его тьму она все равно ощущала искру хрустального света, к которой успела привыкнуть как к другу детства.

Новоиспеченная жрица завершила благословение словами:

— Дай мне свет, прошу тебя, Богиня.

Энергия, вырвавшаяся у нее из рук, не походила на предыдущее тихое шипение. Это был хлопок такой силы, что Морриган даже подскочила от удивления.

— Да будет благословенна Адсагсона! — воскликнула Биркита, и ее слова эхом пронеслись по всей пещере.

Девушка бросила взгляд на двух высокомерных мужчин и увидела, что только они не благодарили Богиню. Вместо этого подмастерья внимательно наблюдали за ней из-под опущенных век.

По-прежнему чувствуя покалывание в ладонях, Морриган вздернула бровь и самодовольно улыбнулась им обоим.

Остаток утра пролетел быстро, но не без событий. Морриган воспользовалась советом, который не раз слышала от дедушки: «Если будешь помалкивать и навостришь уши, то узнаешь много интересного о людях, окружающих тебя». Поэтому девушка дождалась ухода высокомерных подмастерьев и уютно устроилась на выступе, укрытом мехом. Брина свернулась калачиком рядом с ней, а Морриган потягивала переслащенный чай с молоком и слушала. Естественно, дед оказался прав. Если она улыбалась и поощрительно кивала, но при этом молчала, то люди вскоре либо забывали об ее присутствии, либо добровольно выкладывали ей всю подноготную. Как следствие, Морриган кое-что узнала.

Прежде всего, весьма многие люди больше не уважали жриц Адсагсоны, во всяком случае с тех пор, как Перт и Шейла стали Хозяином и Хозяйкой Сидеты. Было совершенно очевидно, что настоящей властью пользовалась Шейла. Жрицы не любили ее, и Морриган их в этом не винила. Ей хватило одной короткой встречи, чтобы согласиться, пусть и безмолвно, с общим мнением. Также девушке было ясно, что служительницы Богини не жаловали теперешних светских владык своей страны, но побаивались их. Морриган сделала и еще один вывод. Жители Сидеты, не поклонявшиеся Адсагсоне, поддерживали теперешних правителей, хотя и без особой любви. Сидета утопала в богатстве, многие ее жители просто купались в роскоши. Все это благодаря Шейле и Перту.

Чем больше слушала Морриган, тем яснее сознавала, что ввязалась в острую борьбу за власть. Хозяин и Хозяйка стремились сделать Сидету и самих себя как можно богаче. Жрицы не имели ничего против процветания, но полагали, что люди во всей этой погоне за богатством забыли об Адсагсоне. Поэтому хотели переключить их внимание на поклонение Богине и возвращение к тому, что они туманно называли «старыми порядками, какими бы те ни были».

Ситуация была вдвойне неприятной, потому что Шейла имела обыкновение вышибать из пещер любого, кто ей чересчур досаждал. Слово «изгнание» произносилось шепотом и обычно сопровождалось вздрагиванием.