– Угу, горжусь доверием. Только давай ещё поспим немного, – ответил я. – Всё равно Дэн только к обеду подтянется.

– Какой Дэн? – опешила Гаечка.

– Подрывник, хакер и специалист широкого профиля.

– Боже, откуда ты такого знаешь?!

– Я много кого знаю, но этого держу на зарплате. Я ему адрес скинул и приказ выезжать, – ещё раз зевнул я. – Ты же знаешь, я не люблю то, что надо делать руками.

– Кое-что любишь, – хмыкнула Гаечка.

– Это было не дело, это искусство, – заявил я.

– Все миллиардеры такие самовлюблённые? – пыхнула в ухо моя кошка.

– Все. Но я особенно. Спи.

Эля

Я проснулась на матрасе на полу. Одна. В каморке «папы Гарри» всё вверх дном. И первая мысль: «Что я наделала?!» ударила мне по темечку.

В пору рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом. Хотя, постойте, сейчас же двадцать первый век, свобода нравов и всё такое. Но холодок задымился над загривком – Артём уже сказал, что я доступна! Вдруг на этом его интерес ко мне и закончится?!

Боже-Боже... Я же не планировала, не хотела! Я сама совершенно не готова к серьёзным отношениям! К несерьёзным тем более! Курортный роман?! О нет, это не мой стиль! Бррр...

Но факт оставался фактом: кто-то вчера выключил мой мозг.

Я встала, чувствуя себя слегка расшатанной после жаркой ночи, качнулась и села снова. Голова кружилась, очень хотелось пить. И есть. Желательно торт размером с дом. И омлет с помидорами, ветчиной и сыром. Из тех, что жарят для книги Гинесса на гигантских сковородках. И пиццу. И блинчики со всем, чем угодно. И стадо цыплят-гриль можно даже без соуса! Подумать только, как аппетит разыгрался! А я собиралась питаться овсянкой и овощами, чтобы разэкономиться на всё лето...

Пытаясь собрать в кучу собственные мысли, я принялась ползать на коленях по полу, подбирая с него разбросанные футболки, карандаши, собственную сорочку, сарафан, макияжные кисточки, альбомные листы, расчёску, тапочки, кроссовки. Споткнулась и поехала на чём-то круглом. Яблоки-то ему чем не угодили? Раскатал по всему полу! И пластиковая миска валяется кверху голубым в ромашку донышком. Край откололся. А моя соломенная шляпка оказалась под кушеткой...

Боже-Боже, что же мы тут творили?! Такое впечатление, что взорвался мой чемодан, и взрывной волной задело даже стулья. А помню я только Артёма... И я им пахну. Я закрыла глаза и закусила губу. Сердце забилось сильнее, стоило памяти восстановить его глаза, его руки, его губы... В животе снова скрутился жгут, мышцы бёдер сжались, мысли закружились, как светлячки вокруг головы, не попадая внутрь.

А ведь мы были трезвые! – Я поднялась в полный рост, обвела взглядом погром. – Только никто не поверит.

Но что это со мной?! Я ведь приличная девушка. Тот предатель даже говорил, что скучная. А Артём... – я вздохнула, – что красивая. Офигительно красивая...И я улыбнулась своему отражению. Ну вроде я и, правда, ничего. Если не считать волосы дыбом, не очень адекватный взгляд и круги под глазами от недосыпания.

– Ладно, – заявила я зеркалу, – будем считать, что я томная и экзальтированная личность. С толстыми бёдрами. Зато талия тонкая...

Часы показывали десять, когда я, наконец, привела себя в порядок и стала похожа на себя. В джинсовых шортах и белой футболке. Ничего лишнего. Вид летний, деловой, гостиничный. Но глаза подкрасила.

Волнуясь от того, что скажет сегодня Артём и все, кто слышал наш ночной разгул, я вышла в «кухню для бедных» с видом нашкодившей кошки. Артём сидел свежий, как апрельский огурец, чисто выбритый, с влажными после душа волосами, в белом поло и белых штанах, уткнувшись в тонюсенький серебристый ноутбук я яблоком на крышке. Солнце за его плечами щедро рассыпало свет на пурпурные розы, малиновые азалии, алые герани и море вдали до самого горизонта. Для завершения образа не хватало только яхты. Мне срочно захотелось юркнуть к себе, навести полный макияж, отгладить вечернее платье и выкопать из чемодана стильный клатч, чтобы потом с элегантной небрежностью выйти «из-за печки», словно так я хожу всегда. Но Артём поднял глаза, засиял и сказал:

– Привет! Ты как раз успела!

– К чему?

– Я подумал, ты тоже захочешь есть. У них доставки, оказывается, тут нет... Сгонял в Мама-Пиццу.

Артём снял кастрюльные крышки с больших белых тарелок, как фокусник. И моему взгляду предстали две гигантские пиццы – ароматно-помидорная вакханалия с сырной корочкой, и что-то пармезанно-овощное салатного типа.

– О, Артёмммм, – вырвалось у меня почти утробное мурчание от вида еды и благодарности.

Он улыбнулся с видом адского искусителя:

– Классно прозвучало, но, – глянул на крупные часы на запястье, – до заката у нас ещё почти одиннадцать часов. И есть дела.

Я вспыхнула. Ясно же, что с ним не будет дважды-два четыре, так что вслух я произнесла, отзеркалив улыбку:

– Конечно-конечно. Солнце ещё не зашло, рабы на плантациях не собрали все бананы. Всегда мечтала обзавестись ассистентом в Ролексе.

– Сначала еда.

– Я заварю чаю.

– Не надо, я уже заварил, садись.

Мои брови изумлённо взлетели вверх. И я приземлилась на край углового диванчика, не зная, настоящий ли передо мной Артём или я ещё сплю. За окном умиротворяюще щебетали птицы, лаяли весёлые собаки и кричали дети. Казалось, мы дома. На собственной кухне. И вдруг захотелось, чтоб так и было.

Артём потянулся ко мне. Я уже готова была зажмуриться от поцелуя, но он только шепнул заговорщически:

– Эта хрень, что мы нашли, передаёт только на короткие дистанции. Или уроды прям здесь находятся, в здании; или есть передатчик, более мощный, чтобы усиливать сигнал и ретранслировать на доступное расстояние.

Он развернул ко мне ноутбук и показал схему как из учебника физики. Мда, лучше б это был поцелуй.

На этаж впорхнула Барби-сифильда в лазурном костюмчике и бросилась к нам.

– Тёмочка, – всплеснула руками Милана, – Тёмочка, ну скажи мне, кто он? Я вчера так и не определила. Кто же он, Артур или Семён? Кто миллиардер?

Артём расхохотался и заявил с неприкрытой игривостью:

– Ну, самый же смак в разгадывании. Не подскажу.

– Эльмира, налейте и мне чаю, – сказала Милана, пристраиваясь напротив и протягивая пустую кружку, которую Артём явно приготовил мне. – Пожалуйста.

Моя рука не дрогнула, я невозмутимо налила ей кипятку и заварки из пузатогостеклянного чайника. Артём продолжал забавляться. Похоже, он прочитал моё страстное желание в этот чай плюнуть. И устроить бой быков. Коров точнее... Онвстал и подал мне другую чашку. Ладно, его пока не побью...

Милана улыбалась и хлопала ресницами, говоря что-то о йоге и странностях Мастера.

А, может, пусть её и дальше прослушивают? Мне-то что? Им мучиться. Даже еслиони просто для Камеди Клаб материал собирают...

Мда, злая я всё-таки.

* * *

Артём технично сплавил Милану, сообщив с заговорщическим выражением лица, что миллиардер приехал из одной из столиц, что он брюнет, но тщательношифруется. Та даже не успела покоситься на его часы. Резюмировала, что Артур, кажется, из Новосибирска, а Семён – блондин. Вычеркнула из сферы интересов, не глядя.

– Это тот, на кого ты точно не подумаешь, – сказал вполголоса Артём.

– Значит, не ты, – кокетливо вздохнула Милана. – Жаль... Неужто Вова? ИлиМастер?! О-о... Тёмочка! Что тебе стоит сказать?!

Артём покачал головой.

– Прости, Мила, дал слово. Могу только намёками.

А я покрутила в пальцах вилку, искренне жалея, что ткнуть в её обольстительные вторые девяносто в цивилизованном обществе нельзя. Милана почувствоваланедружественность по левому флангу и упорхнула. Красивая. В такую бы фигурку ещё и мозги! Но, к моему счастью, всё ушло на вторые девяносто...

Я взглянула на Артёма с прищуром: