Он натянул презерватив, а затем направился прямо к ней, издав глубокий гортанный стон, когда поднял подол платья и сорвал с неё трусики.

— М-м-м-м… — протянул он, проводя рукой между её ног дразнящими движениями. — Может, позже мы сделаем всё медленнее.

Она кивнула, уже задыхаясь от возбуждения.

— Хорошая мысль. Только обязательно остановись, если я начну превращаться.

— О нет. Как только начнём, уже не остановимся, так что тебе придётся держать себя в руках. — Он устроился между её бедер, раздвигая ноги так широко, как только мог. — Ты готова?

Чувствуя, как сердце пульсирует и болит от желания, она выдохнула:

— Да.

Глядя ей в глаза, он обхватил член и вошел в неё. Сэди ахнула и запрокинула голову, наслаждаясь ощущением. Она сжала цепи на запястьях, подавляя глубокий стон и любые мысли об оргазме. Она не хотела, чтобы всё закончилось быстро, но было так приятно ощущать его, такого горячего, бархатистого и большого внутри. Он оторвался от её губ и поцеловал шею и ключицу. Затем сорвал платье, обнажив грудь.

Когда Андрус начал втягивать в рот сосок, Сэди отклонилась назад, предлагая ему столько, сколько могла. Тем временем он двигал восхитительные мужские бёдра, погружаясь в неё и задевая головкой члена точку G снова и снова. Она приподнимала бёдра, чтобы усилить чувственное наслаждение, но чем лучше себя чувствовала, тем выше поднималась температура тела.

— Нет. Андрус, я меняюсь. Я не хочу.

Положив одну руку ей на голову, другой он обхватил её щеку и пристально посмотрел Сэди в глаза.

— Нет, останься со мной.

Когда она посмотрела ему в глаза, почувствовала, как каждый дюйм члена Андруса входит и выходит из её тела.

— Вот так, — сказал он глубоким хриплым голосом, наполненным грехом.

— Оставайся со мной. Здесь только я и ты. — Он крепко поцеловал её, а затем опять посмотрел в глаза; продолжая входить в неё так глубоко. Ощущение того, как он скользит в ней горячей плотью, как его тело задевает все нужные точки, стало невыносимым. Она больше не могла сдерживаться. Она расслабилась и выкрикнула его имя, встречая каждый толчок его бёдер. Оргазм обрушился на Сэди, воспламеняя тело, как запал, который зажегся изнутри.

— О, боги. Трахни меня. Сильнее, жёстче, Андрус, — подбадривала она, когда освобождение нахлынуло на неё неумолимой волной.

А Андрус жёстко трахал её, как зверь, преследующий состояние полной эйфории.

Андрус запрокинул голову и громко застонал, изливаясь. С последним толчком Андрус сделал глубокий вдох, а затем опустил голову и прижался лбом к ключице Сэди, тяжело дыша, как будто только что пробежал марафон.

— Чёрт… я.

— Кажется, я только что это сделала, — сказала она, едва переводя дыхание. Она была так рада, что он может заниматься этим это всю ночь, потому что она будет готова к следующему раунду примерно через две минуты. Это так хорошо, что подгибались пальчики на ногах.

— Ты действительно бросил свою пару ради меня? — Она не могла поверить, как ей повезло.

Не выходя из её тела, он посмотрел ей прямо в глаза.

— Моё сердце уже всё сказало.

— Я люблю тебя, — произнесла Сэди.

Он нежно поцеловал её и отодвинулся.

— Думаю, что пришло время облизать тебя с головы до ног, как и обещал.

— О да. Мне бы очень этого хотелось, но и я немного проголодалась. — Она усмехнулась, вспомнив, как сильно он наслаждался её дикой стороной.

Он улыбнулся сексуальными, распухшими от поцелуев губами.

— Ужин подан.

— И ты выглядишь восхитительно.

— Чёрт возьми, Тула, комбинезон и водолазка? Зачем меня так мучить, женщина? — прорычал Зак из-за стола, пытаясь разобраться в опросах, сделанных после вечеринки.

Кажется, в тот вечер им удалось создать только восемь официальных пар, что совершенно нелепо, когда каждому тогда повезло. Даже единорог Симил немного повеселился с одной из, явившихся незваными гостями, фей.

— Мистер Зак, — сказала Тула, положив одну руку на бедро, а второй держа пачку папок, — сегодня же пятница

— Да, я в курсе.

Именно по этой причине он не потрудился надеть рубашку.

«Ну, и враль ты. Тебе просто нужен был повод показать Туле крутые бессмертные мышцы и пресс».

— Однако я говорил: ты не можешь надевать такую одежду рядом со мной. Ты либо ходишь на работу в подобающем наряде, либо мне придётся тебя уволить. Всё ясно?

Она вздохнула и покачала головой.

— Мистер Зак, клянусь вы, боги, поехали крышей, но если так вы будете счастливы и сможете сосредоточиться… — Она положила папки на стол в нескольких футах от него и расстегнула ремни комбинезона. Тот скользнул вниз по её телу и упал на пол. — Вот. Так лучше? — Святые угодники сексуальности! Его член подпрыгнул, как чёрт из табакерки, до боли упираясь в гульфик.

— Ты… ты, — он сглотнул, — ты в бабушкиных трусах. О боги, женщина, что ты пытаешься со мной сделать?

Она закатила глаза.

— Вы безнадежны, мистер Зак.

— Сними их немедленно, иначе, боюсь, у меня больше никогда не встанет.

Она покачала головой.

— Ну, разве ты не забавный. — Она пошла в сторону комнаты отдыха, демонстрируя свою сладкую попку и эти огромные, мешковатые трусики в цветочек.

«Нет, я серьёзно, бедный мой член».

На столе зазвонил сотовый телефон. Зак поднял его, радуясь возможности отвлечься.

— Зак слушает, — простонал он.

— Зак, это Томмазо, — мужчина говорил расстроенно.

— Томмазо? В чём дело?

— Симил вчера на вечеринке сказала правду?

— Что именно? Я стараюсь не запоминать, что говорит моя сестра, — ответил Зак.

— Она сказала, что мы станем злыми, если не найдём себе пару.

Ах, это. Он определённо не хотел думать о том, чтобы превратиться в убийцу, если, как и все одинокие, не найдёт свою пару. Это будет хреново. Ему нравилось одиночество.

«Хотелось бы, чтобы Симил оказалась права в первый раз, когда думала, что я сойду с ума от долгого изгнания».

По крайней мере, тогда у него был шанс на настоящую свободу, после отбывания наказания.

— Да, — ответил Зак, — правда. А что?

— Думаю, это уже происходит. У меня глаза стали чёрными. Больше не синие. Какого хрена?

— Ты не ел волшебных пирожных Кьёка?

Кьёк, один из других богов, подумал, что забавно принести что-нибудь на вечеринку.

Хотя, должно было пройти больше недели. Странно, что эффект проявился так скоро. Пирожные обычно начинали действовать в самые неподходящие моменты, и могла быть примерно через месяц после употребления. Совсем не смешно.

— Нет, — выдохнул Томмазо. — Я не ел грёбаных пирожных.

Если Томмазо прав, то перемены могли произойти и с другими.

— Проблема в том, что я, кажется, нашёл свою пару, — добавил Томмазо.

— Ну, видишь ли, есть и хорошие новости, — сказал Зак. — Теперь тебе просто нужно, чтобы она приняла тебя.

— В том-то и дело. Я нашел её связанной у себя в шкафу. Кажется, я её похитил.

— Ты прав, это не очень хорошо. Зачем ты это сделал, Томмазо?

— Не знаю. Но я развязал её, и она сбежала. Последнее, что я помню — я гнался за ней, а потом обнаружил, что сижу на парковке 7-Eleven[4], весь в крови и чёрной дряни, которая даже в волосах была. Зак сглотнул. Святые угодники, неужели Томмазо превращается в Мааскаб? Чертовски похоже на правду. О боги, это плохо.

— Напиши мне адрес, мы приедем.

— Пожалуйста, поторопитесь. — Томмазо положил трубку.

— Тула! — крикнул Зак, и та выскочила из комнаты отдыха в безразмерном нижнем белье, которое он отчаянно пытался игнорировать.

— Да? В чём дело? — спросила она.

— Одевайся. Пора тебе заняться делом.

— О чём это ты? — спросила она.

— Мне может понадобиться твоя помощь, чтобы поймать Мааскаб.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…