- Странно, - проговорил Макиавелли. - Родриго должен был быть в замке.

- Действительно, очень странно, - невозмутимо вставил Лис.

Если Макиавелли и заметил колкость в голосе Лиса, он предпочел проигнорировать ее.

- Что ж, мы зря потеряли время, - задумчиво сказал он, затем, спохватившись, быстро произнес. - Не обижайтесь, графиня. Мы рады видеть Вас в добром здравии.

- Я не обижаюсь, - отозвалась Катерина.

- Теперь, когда Чезаре уехал в Урбино, мы должны сосредоточиться на том, чтобы собрать силы.

Макиавелли поднял брови.

- Я думал, мы собираемся ударить прямо сейчас! Мы должны отправиться следом за ним и прикончить на месте.

- Это невозможно, - ответила Катерина. - Я видела его армию. Она огромна. Вам никогда до него не добраться.

- Мы будем работать здесь, - сказал Эцио. - В Риме. Мы уже неплохо начали. Поэтому нам нужно продолжать ослаблять влияние Борджиа, одновременно укрепляя собственное. На самом деле, я бы хотел приступить к этому немедленно.

- Ты говоришь так, словно тебя уже избрали главой Ордена, - укоризненно произнес Макиавелли. - Но твое назначение не обсуждалось, не говоря уже об одобрении на совете.

- А я считаю, что нам нужен руководитель, и как можно скорее, - возразил Лис. - У нас нет времени на советы и одобрения. Братство необходимо объединить и усилить, и, клянусь своими деньгами, Эцио отлично для этого подходит. Макиавелли, я обращаюсь к тебе. Ты и я - двое самых влиятельных Ассассинов в Братстве. Бартоломео будет обязан согласиться с нашим решением. Давай примем его прямо сейчас - если хочешь, можешь сохранить все в тайне, - а потом, когда-нибудь, проведем формальное голосование.

Макиавелли собрался было что-то возразить, но, промолчав, лишь пожал плечами.

- Я не подведу вас, - заверил Эцио. - Джильберто, я хочу, чтобы ты привел сюда Бартоломео и мою сестру, Клаудию. Есть кое-что, что нам предстоит обсудить. Никколо, прошу, пойдем со мной.

По пути к выходу, Эцио остановился у постели Катерины.

- Позаботьтесь о ней, - попросил он доктора.

- Куда мы идем? - спросил Макиавелли, когда они снова оказались в центре города.

- Я хочу тебе кое-что показать.

Эцио прошел к ближайшей рыночной площади. Половина лавок была открыта: работала пекарня, отгонял мух от мяса мясник, а зеленщик выставлял на продажу вялого вида фрукты. Как и раньше, лучше всех шли продажи у владельцев винных лавок. Эцио заметил, как небольшой отряд солдат Борджиа направляется к лавке несчастного кожевенника.

- Смотри, - сказал Эцио, когда отряд вошел в небольшую толпу покупателей.

- Я знаю, что происходит, - отозвался Макиавелли.

- А я знаю, что ты знаешь, Никколо, - кивнул Эцио. - Прости, но ты смотришь на картину в целом. Ты понимаешь, что нужно сделать, чтобы политически сломить Борджиа, и лично я не сомневаюсь в твоей искренности, - он помолчал. - Но мы должны начать с чего-то меньшего. Борджиа безнаказанно забирают у людей все, что пожелают, держа власть в своих руках.

Они смотрели, как стражники толкнули торговца на землю, а потом, смеясь, забрали с прилавка то, что захотели, и отправились дальше. Торговец поднялся с земли, с бессильной яростью смотря им вслед, а затем, чуть не плача, начал переставлять на прилавке товары. Какая-то женщина подошла, чтобы утешить его, но он лишь отмахнулся. Тем не менее, она осталась с ним рядом, смотря на него со смесью заботы и участия.

- Почему ты не помог ему? - поинтересовался Макиавелли. - Позволил им сделать это?

- Послушай, - вздохнул Эцио. - Помочь одному - это, конечно, хорошо, но это не решит проблему. Они вернутся, когда нас не будет рядом, и все повторится. Посмотри на то, что здесь продают. Овощи вялые, мясо испорчено, хлеб черствый. Все лучшее достается Борджиа. Как думаешь, почему люди пьют?

Макиавелли пожал плечами.

- Я не знаю.

- От горя, - отозвался Эцио. - У них нет надежды, их всячески притесняют. Они хотят забыть об этом. Но мы все изменим.

- Как?

- Привлечем их на нашу сторону, - он развел руками. - Именно с этих людей начнется наше сопротивление Борджиа.

- Мы уже говорили об этом, - резко ответил Макиавелли. - Ты шутишь.

- Я начну с этого торговца. Чтобы победить в войне, Никколо, нам нужны верные солдаты, которые будут сражаться за нас. Мы должны посеять в их умах семена бунта, - он снова помолчал, а затем, более серьезно, продолжил. - Государство запугало этих людей, сделав их своими врагами. Если мы привлечем их на свою сторону, у нас будут люди, которые сломят власть Борджиа.

Макиавелли посмотрел на друга долгим, тяжелым взглядом.

- Тогда иди, - сказал он, наконец. - Иди и завербуй наших первых рекрутов.

- Я и собирался это сделать, - ответил Эцио. - Скоро ты увидишь, как из группы полных решимости мужчин и женщин, которых я соберу вокруг нас, я выкую меч, способный отрезать головы и руки с ногами Борджиа... и даже самим тамплиерам.

Успешно закончив начатую утром работу, и втайне приобщив нескольких недовольных граждан к делу Ассассинов, Эцио вернулся в штаб-квартиру на Тиберинском острове.

Кроме преданных слуг, работавших и охранявших убежище, здесь было пусто, и Эцио надеялся, что у него наконец-то появилось свободное время, чтобы как следует все обдумать и спланировать. Но, уже оказавшись на месте, Эцио понял, что у него посетитель. Тот, кто хотел убедиться, что его присутствие не будет замечено, кто терпеливо ждал, пока слуги разойдутся по своим делам по всему зданию, и только потом дал о себе знать.

- Пссс! Эцио! Сюда!

- Кто здесь? - тут же встревожился Эцио, хотя и подумал, что этот голос кажется ему знакомым.

По обеим сторонам от тропинки, ведущей к убежищу, росли высокие кусты, и никому за пределами Братства об Убежище известно не было. Если была хоть какая-то возможность, что кто-то вызнал секрет...

- Сюда!

- Кто это?

- Это я!

На тропинку из своего укрытия вышел Леонардо да Винчи, как всегда великолепно одетый и смущенный.

- Лео! Господи!

Но Эцио тут же вспомнил, кто был новым хозяином Леонардо, и подавил первое желание подойти и обнять старого друга.

Леонардо заметил его реакцию. Друг Эцио немного постарел, но можно было быть уверенным, что он не растерял ни стремительности, ни заразительного энтузиазма. Леонардо шагнул вперед, голова его была опущена.

- Я не удивлен, что ты не проявляешь особого энтузиазма, увидев меня.

- Должен признать, Лео, ты меня разочаровал.

Леонардо развел руками.

- Я знал, что ты проник в замок. Это мог быть только ты. Так я понял... что ты все еще жив!

- Разумеется, твои новые хозяева сказали бы тебе, если бы это было не так.

- Они ничего мне не говорят! Я для них не более чем слуга, - в глазах Леонардо мелькнул огонек. - Но они мне верят.

- Лишь пока ты им нужен.

- Думаю, я способен постоянно действовать на шаг впереди них, - Леонардо сделал к Эцио еще один шаг, неуверенно протянув руку. - Как же хорошо снова видеть тебя, мой друг.

- Ты создал для них оружие - мы ничего не можем противопоставить новым пистолетам.

- Знаю. Но если ты позволишь мне объяснить...

- Как ты нашел это место?

- Я могу все объяснить...

Леонардо выглядел таким раскаявшимся, таким несчастным, и казался настолько искренним, что сердце Эцио, презирая самого себя, потеплело от радости при виде старого друга. Кроме того, Ассассин подумал, что Леонардо, без сомнения, пришел сюда, рискуя собственной жизнью. И что, если Леонардо хочет восстановить их дружбу, то он, Эцио, был бы полным глупцом, недостойным быть главой Братства, если бы отказался от дружбы и партнерства с таким человеком.

- Иди сюда! - воскликнул Ассассин, широко раскинув руки.

- Эцио! - Леонардо кинулся к другу, и двое мужчин крепко обнялись.

Эцио провел друга внутрь убежища, где они и расположились. Эцио знал, что Катерину перенесли во внутреннюю комнату, где она могла отдохнуть в тишине и покое, и что доктор приказал ее не беспокоить. Он боролся с искушением нарушить приказ доктора, но он мог поговорить с ней и позднее. Кроме того, появление Леонардо заставило поменять приоритеты местами.