С моих губ слетают протяжные стоны, но он забирает каждый из них, награждая глубоким поцелуем. Немыслимо сладко и мучительно до помутнения рассудка от нашего соития. Переплетения рук и ног — на грани всех фантазий. Я льну к его бёдрам, позволяя члену проникать ещё глубже, жестче. Минуты тянутся вечностью. Его спина, как и грудь покрываются каплями пота, да я и сама вся мокрая из-за бешенных гонок. Макс увеличивает скорость, вдалбливаясь в меня с новой силой. Слегка придавливает сверху, но заметив, как я с трудом начинаю дышать, поднимается вверх. Теперь он смотрит на меня с высоты своего роста, пока я могу лишь слегка покачивать бедрами в такт его фрикциям.

Мужские пальцы опускаются на мой клитор. Сначала они нежно теребят заветную горошину, но затем, увеличивая давление, массирует лёгкими движениями, чётко повторяя контур. Я делаю последний глубокий вдох, перед тем как раствориться на волнах оргазма. Меня пронизывает спазмами от кончиков пальцев на ногах и до кончиков пальцев рук. Едва не плачу от желанного урагана, который отрывает моё тело от горизонтальной плоскости и уносит куда-то далеко, будто в Космос.

— Мой. Ким, — специально произношу, выдыхая в мужские губы.

Макс замирает на мгновение, опускает свой колкий взгляд на моё лицо и говорит с такими низкими нотами, что я за малым не закрываю глаза от испуга:

— Карина, что за хуйня?

Карина

Мы окончательно ругаемся. Между нами сыплются настоящие искры. После того, как Макс остановился на половине пути, так и не кончив, мы продолжаем кидаться в друг друга колкими фразами. Я демонстративно поворачиваюсь спиной и ухожу в ванную комнату, а затем слышу, как тот псих крушит кухонную мебель. Стол, стулья — всё вдребезги. Идиот.

Он догоняет меня в душе. Пытается ухватить за руку, но я вгрызаюсь зубами в его бицепс и со всей силы сжимаю кожу до тех пор, пока на мою задницу не опускается большая ладонь. Пару раз Макс шлёпает меня по ягодицам, но я не издаю и звука. И лишь когда этот Дьявол более-менее приходит в себя, я поднимаю тяжёлый взгляд на овал мужского лица, почти что плача.

— Это было в последний раз, уходи, — я протягиваю перед собой руку, точно указывая на дверь.

— Да пошла ты, стерва. Строишь из себя… — я не даю ему закончить фразу.

— Лучше молчи. Просто уходи.

И он уходит. Напоследок оборачивается, смотрит через плечо сверху вниз и всё-таки цепляет меня словами:

— Давай, пиздуй к бородатому ёбарю. Я устал обламывать об тебя зубы.

Мне хочется крикнуть ему вслед, но язык предательски онемел. Боль и обида жгут изнутри, выворачивая наизнанку всю душу. Дура, Карина, ах, какая дура! Это же Максим и он никогда не поменяется, никогда не станет спокойным тёплым ветром. Нет. Это ураган, торнадо. Он сносит на своём пути абсолютно всё, оставляя одни разрушения.

Как же глупо всё получилось! Я всего лишь хотела ему отомстить, хотела наглядно продемонстрировать, каково это, когда тебя называют чужим именем. Это чертовски больно, обидно, противно. Я хотела всего лишь возмездия, а не противных колких фраз, царапающих по живому.

Я долго умываюсь, черпая в ладони холодную воду. Беспощадно тру глаза, нос, щёки. К черту всё… К черту все эти итальянские страсти. Не получилось, не сошлись характерами, не смогли стать ближе.

Наташка застаёт меня на диване перед телевизором. Я бездумно пялюсь на синий экран, не реагируя на её приветствия. После ухода Макса я проплакала целый час. Пыталась собрать себя по крупицам и стать прежней, но, как бы я не старалась, последняя наша сора, будто на репите, крутилась в голове. Раз за разом я мысленно возвращалась к тому моменту, когда Макс сжигал все мосты, рубил последние канаты, так сказать.

— Мать честная! Что тут у вас произошло? Вот и оставь влюблённой парочке на одни сутки свой дом, — Наташка верещит на всю квартиру, бегая из угла в угол.

Последней каплей служит погром на кухне. Подруга ругается матом, как матёрый сапожник и возвращается ко мне в комнату. Падает на диван, хватает меня за плечи и начинает хорошенько трясти, пытаясь достучаться.

— Что ты орёшь? Я, что ли, разъебала твою мебель? — я тоже уже не в силах молчать. Почему они все набрасываются на меня с упрёками? В чём моя вина?

— Карина, мне пофиг, кто это сделал. Ключи я оставила тебе, значит, главная — ты.

— Ключи? А Максику ты не давала ключей? Почему я прихожу с работы и посреди ночи застаю у тебя в доме этого придурка?

Наташка виновато прячет взгляд. Поднимается с дивана и отходит подальше, видимо на всякий случай, вдруг я решусь на активные действия в её сторону.

— Я хотела, как лучше, подруга. Твой Макс мне казался нормальным, и я согласилась помочь.

— Помогла? — я спрашиваю, а Наташка отвечает кивком головы. — Ну, так теперь бери супер-клей и чини мебель, собирай с пола разбитую посуду. Хотя, стой. Выстави счёт этому ублюдку. Пусть платит, раз не умеет держать себя в руках.

— Карина, что тут у вас произошло?

— А ты не видишь? — я истерически смеюсь, закатывая глаза вверх. Встаю с дивана и ровняюсь напротив девушки. Беру её за руку и начинаю водить по тем местам, где всё происходило.

— Вот тут мы трахались, — показываю рукой на поломанный стол. — Тут же и дрались. Идём дальше. В душевой он довёл меня до оргазма одними лишь пальцами. Рассказать в подробностях?

Подруга густо краснеет, и отводит взгляд в сторону:

— Карина, остановись. У тебя истерика.

— Нет у меня никакой истерики, — яро возражаю, хотя в душе полностью соглашаюсь с Наташкой.

Чёрт бы побрал эту истерику, но это именно она накрывает меня своей волной и заставляет вести себя, как настоящая дура.

— Ну, всё успокойся, хватит, — подруга обнимает за плечи, пока я хлюпаю носом.

— Подружка, что мне теперь делать? Я же почти влюбилась в него…

— Как? Когда успела?

— Не знаю. Ещё утром я думала, что ненавижу его, когда увидела публикацию в своем Инстаграме. Но, когда Макс ушёл, мне стало плохо.

— Всё пройдет. Всё забудется, — утешает девушка, искренне сопереживая моим страданиям. — Кстати, вы классно смотритесь вместе. Фотка столько лайков и комментариев собрала. Ты читала?

— Нет. Мне как бы не до этого было.

— А зря. Смотри, — Наташка открывает на своем мобильном телефоне Инстаграм. Находит ту злосчастную фотку и показывает последние комментарии.

Сердце пропускает удар, когда мои глаза натыкаются на всего лишь одно слово: "Удачи".

— Кто такой Назаров, подруга, и почему он пожелал тебе удачи? — Наташка что-то говорит ещё, но я уже её не слушаю.

Карина

— Кофе? — меня передёргивает от низкого тембра голоса Кима. Резко вскидываю подбородок вверх, встречаясь с взглядом карих глаз. Они сосредоточены на моём лице, блуждая сверху вниз.

— Нет, спасибо. Мне ещё нужно закончить вот с этим, — я указываю рукой на целую стопку постановлений, которые до конца дня должна записать в журнал.