– Ты мне отвратителен, Теол!

– … а…

– Где же Багг с проклятой кушеткой?

Теол наклонился и отпрянул, поддавшись импульсу самосохранения. – Ракет? Это ты?

– Тихо, дурак. Знаешь, сколько сил потребовало доведение иллюзии до совершенства?

– Но…

– Лучшая маскировка – привлечение другого внимания.

– Другого внимания? Ну… если так поглядеть… То есть я глядел бы и глядел… Извини, сорвалось. То есть я не хотел…

– Прекрати глазеть на мои сиськи.

– Если бы я один изо всех не глазел, – возразил он, – это было бы подозрительно. Кстати, кто решил бросить столь дерзкий вызов вечному притяжению земли? Ормли, наверное – в его свиных глазках бегают самые извращенные фантазии.

Багг вернулся с двумя слугами Хальдо, которые несли кушетку. Поставив ее, слуги торопливо удалились.

Багг уселся в кресло. – Ракет, – произнес он чуть слышно, качая головой, – как вы не поняли, что женщина подобной стати не может не быть широко известной всему Летерасу?

– А если я никогда не выходила в люди? Оказывается, в городе есть множество затворников…

– Большинство из них – иллюзии Гильдии, фальшивые персоны, в которых вы можете перевоплотиться при необходимости.

– Точно так, – ответила она. – Но эти материи мы обсуждать не будем.

Затем она с непостижимой грацией опустила на широкую кушетку материю тела, подложив бледные руки под спину, отчего груди выдвинулись еще сильнее – и разошлись по сторонам, напоминая архитектуру Врат Проклятия.

Теол поглядел на Багга. – Наверное, есть законы природы, ограничивающие размеры живых существ. Так ли это? Я уверен…

– Хозяин, она любит бросать вызов законам. Прошу вас, поправьте одеяло. Да, там, под столом. Будь он благословлен!

– Хватит.

– К кому или к чему ты адресуешься? – поинтересовалась Ракет с улыбкой, которой хватило бы на двух женщин.

– Черт подери, Ракет! Мы только что сделали заказ. Багг платит – или его компания. Но мой аппетит сейчас… э…

– Изменил направление? – подсказала она, воздев идеальные брови над всепонимающими глазами. – Вот вам иллюстрация к основной проблеме мужчин: вы не можете получать два удовольствия в одно и то же время.

– И ты с ужасающей точностью воплотила эту проблему. Насколько совершенна твоя иллюзия? Я имею в виду – кушетка трещит и все такое…

– Не сомневаюсь, ты горишь желанием определить мой вес. Но сначала – где Хальдо и ленч?

– Он поглядел на тебя одним глазком и помчался нанимать новых поваров.

Ракет пошевелилась, подтягивая к себе тарелку Теола. – Сойдет. Особенно после твоих жалких попыток пошутить.

Ела она с абсурдным изяществом.

– Но это же не настоящая дырка, а?

Кусок застыл на полпути ко рту.

Багг вроде бы чем-то подавился.

Теол утер пот со лба: – Возьми меня Странник! Кажется, разум теряю.

– Ты вынуждаешь меня доказать обратное. – Лакомство исчезло во рту Ракет.

– Надеешься, я сдамся иллюзии?

– Почему нет? Вы, мужчины, делаете это тысячу раз на дню.

– Иначе мир со скрежетом остановится.

– Твой – может быть.

– Кстати говоря, – торопливо вмешался Багг, – ваша Гильдия, Ракет, вот-вот обанкротится.

– Чушь. У нас больше сокровищ, чем у Совета Вольности.

– Это хорошо, потому что его члены скоро откроют истину: их тайные активы так искусно использованы, что по большей части не только потеряли ценность, но и стали крайне неприятными пассивами.

– Свои активы мы перевели за пределы империи, Багг. Несколько месяцев назад. Как только по-настоящему сообразили, что именно делаете вы с Теолом.

– Куда? – спросил Багг.

– Думаешь, я скажу?

– Нам не интересно, – заявил Теол. – Правда, Багг?

– Конечно нет. Просто я беспокоился, достаточно ли они далеко… э, удалены.

Глаза Ракет сузились: – Вы так близко?

Мужчины промолчали.

Она на миг опустила глаза к тарелке, затем откинулась на кушетке (движения приличествовали скорее не человеку, а створу шлюза). Обтянутое шелком брюхо показалось из теней. – Ладно, господа. Южный Пилотт. Достаточно далеко, Багг?

– Как раз.

– Такой ответ заставляет меня нервничать.

– Я готов объявить дефолт по всем обязательствам, – сказал Багг. – Последует обширная цепная реакция, которая не пощадит ни одного сектора экономики – не только в Летерасе, но по всему простору империи. После наступит хаос. Анархия. Люди могут оказаться на грани смерти.

– «Конструкции Багга» так велики?

– Вовсе нет. Будь оно так, с нами было бы уже давно покончено. Нет, есть порядка двух тысяч внешне независимых предприятий малого и среднего размера, и каждое в соответствии с дьявольским планом Теола идеально расположено для возможно большей цепной реакции. «Конструкции» станут лишь первым могильным камнем, что упадет на очень загроможденном кладбище.

– Такие аналогии нервируют еще сильнее.

– Нервозность портит очарование, – заметил Теол. – Прошу тебя, Ракет, верни себе уверенность.

– Закрой пасть.

– В любом случае, – подытожил Багг, – Данная встреча проведена, чтобы дать тебе и Гильдии последнее предупреждение перед коллапсом. Нужно ли говорить, что вскоре меня будет очень трудно найти?

Женщина поглядела на Теола: – А ты? Планируешь тоже заползти в норку?

– Я думал, это мы больше не обсуждаем.

– Ради Бездны, хозяин!

Теол заморгал, поглядев сперва на Багга, потом на Ракет. – О. Простите. Ты имела в виду, э… намерен ли я прятаться. Так? Ну, еще не решил. Видеть заварушку – часть удовольствия. Ибо, хотя мы глубоко влезли в механизм обширной летерийской экономики, горькая правда в том, что нарастающий хаос фактически обусловлен системными сбоями. Согласен, нам удалось подстегнуть события, но растворение – в точном смысле слова – есть порок любой системы. Она может считать себя бессмертной, приспособляемой ко всему и так далее, но это иллюзии и самообман. Ресурсы конечны, хотя могут казаться неисчерпаемыми. Под ресурсами мы понимаем не только сырье, продукты земли и моря. Это также и труд, и денежная система с ее горделивыми, но несовершенными способами оценки. Кстати говоря, по этим двум силам мы тоже нанесли удар. Вывезли низшие классы – обездоленных – чтобы вызвать нехватку рабочих рук; потом удалили денежную массу, вызвав рецессию… что ты так на меня смотришь?

Ракет улыбнулась: – Я дефолтирую удовольствие научного анализирования, чтобы отвлечь тебя от жалкого самопозирования. Теол Беддикт, ты сегодня слишком патетичен.

– Но я только разошелся.

– Можешь обманывать себя, что дело только в этом. А вот мое любопытство быстро угасает.

– Подумай о вызовах, которые припасены для нас!

Ракет всколыхнулась, вставая. – Я выйду через заднюю дверь.

– Размеры не соответствуют.

– Увы, Теол, о тебе этого не скажешь. Доброго дня, господа.

– Постой!

– Да, Теол?

– Э… гм… надеюсь, мы еще продолжим этот разговор?

– Я бы не рассчитывал, – заявил Багг, скрестив тощие рук в знак… чего-то. Недовольства? Теол подумал и решил, что это скорее зависть.

– Ничего не могу обещать, – сказала Ракет. – Кроме одного: люди вот-вот потеряют иллюзию собственного величия.

– О, ловко сказано, Ракет, – пробормотал Багг.

– Я бы ответил, – произнес Теол, когда Ракет выплыла наружу, – если бы смог найти слова.

– Не сомневаюсь, хозяин.

– Твоя вера так утешает, Багг.

– Клянусь, жалкое утешение, если сравнивать.

– Если сравнивать, – кивнул Теол. – Ну что, пройдемся, старый друг?

– Если ваше одеяние не бугрится в неподобающих местах.

– Момент.

– Хозяин?

Теол улыбнулся, видя тревогу на лице Багга: – Я просто вообразил, как она застряла в переулке сзади «Хальдо». Не может повернуться. Совершенно беспомощна.

– Да, точно, – сказал слуга со вздохом. – Вы опускаетесь.

Одна из гралийских легенд преследовала Таралека Вида, хотя он не мог ухватить ее смысл в данный момент, в Летерасе, с идущим рядом Хищником жизней (они вдвоем расталкивали кипящую около ряда рынков у канала Квилласа толпу).