– Говорю тебе, он обязательно появится, – настаивала Майя. – Представь, что мы играем в азартную игру. Ставки сделаны, но можно выиграть или проиграть. Мы ставим все на карту и надеемся, что нам повезет!

Вот и все. Других вдохновляющий речей ему не дождаться. Питер натянул нижнюю часть маски на подбородок, но потом снова поднял ее и повернулся к Майе.

– Что такое? – спросила она.

– Я кое о чем забыл, – ответил Человек-Паук. – Надо бы забежать в туалет на дорожку.

– ДАМЫ и господа! Прошу минуточку вашего внимания!

Разговоры смолкли, а фортепианный квартет прервал мелодию, не доиграв. Питер поморщился: он услышал, как ЭмДжей раздраженно хлопнула себя по лбу. Наверное, сейчас бормочет себе под нос, что ничего более идиотского от Человека-Паука в жизни не слышала. И она, пожалуй, права. Эта речь войдет в десятку глупейших, с которыми он выступал.

Вот бы кто-нибудь додумался сделать подборку его лучших цитат!

– Я хочу сказать несколько слов о моем друге – Уилсоне Фиске, – громко произнес Человек-Паук, упираясь ногами в потолок. – Это предприниматель, филантроп, глава всех преступных кланов нашего города и просто великан. Вы все хорошо его знаете и от души ненавидите, но притворяетесь, что обожаете, потому что не хотите получить однажды черную метку.

– Это Паук! – закричал Джеймсон, обращаясь к полицейским. – Пристрелите его!

Стражи порядка в замешательстве переглянулись. Ватанаби что-то говорила им, убеждая не доставать оружие. Она не понимала, что происходит. Может, подумала, что Питер сошел с ума. Он бы с удовольствием предупредил ее, но не хотел выслушивать нотации и уговоры. Кроме того, в ее силах было помешать его планам.

– До меня дошли слухи о том, что наш уважаемый мэр – привет, Норман! – собирается назначить Фиска уполномоченным по финансовым делам. Уверяю вас, это не лучший выбор. – Питер оглядел зал в поисках Бингама, но тот пока не появлялся. – В сущности, больше мне нечего вам сказать, и я оставлю вас радоваться жизни... вот только одна просьба: если среди вас скрывается двойник Человека-Паука, попрошу его сделать шаг вперед. Тому, кто пачкает мое имя, нападая на горожан и убивая невинных людей, пора показать свое истинное лицо. Не надо стесняться!

– Это ты самозванец! Ты двойник!

А вот и он! Выпрыгнул из укрытия на балконе и примостился на широком выступе. Ударив себя в грудь, Бингам крикнул:

– Настоящий Человек-Паук – я! Мои руки обагрены кровью!

– Один из нас восемь лет помогал жителям нашего города, а другой обагрил свои руки кровью! – объявил Человек-Паук. – Так давай покажем всем наши руки. Кто из нас самозванец?

– Я же говорил, этот придурок – двойник, фальшивка, – процедил какой-то полицейский.

– Это не самозванец! – ошеломленно выкрикнул Джеймсон. – Их двое! Они множатся!

Гости заговорили, поднялся шум, но Питер не обращал на их бормотанье никакого внимания. Перед ним убийца невинных людей, по его вине погибла Аника. Он ее убил. Со временем боль потери притупилась, но гнев никуда не ушел, по-прежнему тлея в груди. И это было правильно.

Конечно, Бингам – сумасшедший, опасный безумец, и суд решит, какое наказание ему вынести. А Человек-Паук обязан схватить этого несчастного и передать властям – что вряд ли окажется так уж просто. С этим наглецом надо держать ухо востро.

Бингам подпрыгнул и взлетел к потолку. Заметив его маневр, гости зашевелились, толпу охватила паника. Полицейским в людском водовороте пришлось туго.

Человек-Паук хотел бы отпрыгнуть, убраться с дороги своего двойника, но не мог себе этого позволить. Ему обязательно надо было приблизиться к самозванцу и, как бы отвратительно это ни звучало, ощупать его в поисках флешки с компроматом. Питер знал, что в ближнем бою ему придется худо, и готовился выдержать боль.

По крайней мере, опыта таких столкновений у него было хоть отбавляй.

НОРМАН Озборн, стоящий рядом с Фиском, позволил себе улыбнуться.

– Я тут поразмыслил, Уилсон... пожалуй, не буду я назначать тебя нашим уполномоченным по финансам.

– Так это твоя работа? – Фиск с трудом сдерживался. – Ты подослал ко мне этого шпиона?

– Я просто показал его тебе, а ты заглотил приманку, – ответил мэр. – Я-то знал, с кем тебе придется иметь дело. Он безумен. Я все рассчитал. Выполнил бы он мое задание или решил обмануть меня, неважно. Тебе от него не уйти. Не знаю, как вы с ним расстанетесь и чем все это кончится для него, но я тебя больше не боюсь.

– У него остались копии документов, – заявил Фиск. – Так что молись, чтобы они ко мне не попали.

– Я не молюсь, – пожал плечами Озборн. – Молитва для тех, кто надеется на удачу.

В зале царил хаос. Люди спешили убраться подальше от драки супергероев, искали укрытие и спешили к пожарным выходам, сбивая друг друга с ног. Полицейские достали оружие, но не понимали, что делать дальше. Джеймсон кричал, но его никто не слушал. Сверкали вспышки фотоаппаратов – репортеры готовили иллюстрации к завтрашним материалам. Телекорреспонденты смотрели в камеры, стараясь не выйти из кадра.

– Ты думал, что читаешь чужие мысли и предвидишь ходы, – сказал Озборн, – но на этот раз тебя обставили. Реши ты заняться делом, Фиск, мы бы с тобой договорились. А ты затеял грязную игру – и проиграл.

– Мне плевать, что ты там себе думаешь, – рявкнул Фиск, – но игра еще не окончена. Ты перешел границу, и возврата к прошлому нет.

Бесстрастно, будто оглядывая скульптуры в музее, Озборн обвел взглядом охваченный паникой зал и улыбнулся:

– Праздник удался.

ОНИ столкнулись в воздухе – Человек-Паук был к этому готов. Или ему так казалось.

Он примерно представлял себе, что нужно сделать, строил какие-то сумасшедшие планы, но в сущности понятия не имел, как будет действовать. Кровавый Паук быстро развеял все его сомнения – хватило одного удара в лицо.

Человек-Паук отпрянул, уворачиваясь, но все же едва не взвыл от боли. Кулак у соперника был тяжелый, и в голове будто взорвалась бомба.

«Делать нечего, придется драться», – грустно подумал Питер.

Во время боя с Эхо он разработал на ходу новую стратегию, выдумывая прыжки и удары, которых никогда прежде не выполнял. Потом пришлось изменить даже образ мыслей, сойти с проторенной дорожки, чтобы продвинуться вперед. Борясь с тенью – а Эхо копировала его движения, будто отражение в зеркале или тень, – он искал способы ее перехитрить.

Однако Бингама с Эхо было не сравнить. Он делал то же самое, что и Человек-Паук, но никогда не изучал так тщательно его стиль, он не пытался по- настоящему стать Человеком-Пауком.

Значит, пришло время преподать ему урок.

Еще в полете, пока они спускались к полу, Бингам расправил плечи и сжал кулаки. Он собирался не просто биться, а лупить противника, как в жестокой кабацкой драке, – кулаками по голове, плечам, груди. Он готовился к поединку.

Человек-Паук решил, что предоставит сопернику такую возможность.

Они приземлились на ноги, лицом друг к другу. Челюсть у Паука понемногу распухала, но он старательно не замечал боли. Питер принял боксерскую стойку и поднял кулаки.

Кровавый Паук выпрямился и внимательно оглядел противника. Внезапно он выстрелил паутиной и опутал липкими нитями плечи Питера, дернул на себя и сбил его с ног, одновременно взлетая к потолку вслед за паучьей нитью и поднимая Человека- Паука, оскорблявшего его одним своим существованием, в воздух.

У Питера неприятно засосало под ложечкой – кому понравится вдруг превратиться в безвольную куклу? – и он завертелся, выбирая, куда бы выстрелить, за что зацепиться паутиной. Однако Кровавый Паук отпустил нить, которую сжимал в руке, и Питер полетел обратно, не успев затормозить. В живот ему излюбленным приемом футболистов – плечом вперед – врезался Кровавый Паук, и они вместе упали на пол.