— Элль…

Айзек накрыл мою ладонь, в которой я зажала занавеску, едва ее не сдернув.

— Простите, — отошла и села обратно за стол.

— А Фейс? — обернулся Киран от плиты.

— Дрыхнет… — нарочито бодро отозвался Айзек, — он вообще под утро лег.

— Будешь фотографировать? — улыбнулся Киран, ловко выкладывая мясо на тарелку. Сверху полил его брусничным соусом и присыпал свежим тимьяном.

— Надоело, — закатила глаза. — Не хочу.

Он поставил передо мной тарелку, принес две больших чашки моего любимого чая и, усадив меня к себе на колени, устало откинулся на спинку дивана.

— Ешь.

— Я удалю блог, — пробурчала, беря в руки вилку.

Знала, что звучало это все по-детски, но мне хотелось хоть что-то сделать! Хоть что-то, чтобы выразить протест.

— Как скажешь, — выпрямился он и поцеловал меня в висок.

— А еще я хочу тебя выкрасть.

— Это будет непросто.

— Ну, смотря, насколько ты меня выведешь из себя…

— Выведу тебя? — улыбнулся он.

— Айзек, — обернулась я к хозяину дома, едва успевшему усесться на стул напротив, — что он задумал?

— Не совсем то, что мы планировали изначально, но тоже не самый легкий вариант.

— Кажется, в изначальный вы верили больше? — прищурилась я.

— Элль, — подал голос Киран, — я же говорил тебе вчера…

— Ты мне ничего не говоришь, — я удостоила его долгого мрачного взгляда, и, кажется, преуспела.

— Завтра мы с тобой идем на вечер блогеров в Нью-Йорке.

— Мы? — опешила я.

— Да, — кивнул он. — Мне нужно будет встретиться с некоторыми важными людьми.

— Некоторыми? — задышала я чаще и закусила губу, качая головой.

— Элль, мне нужно появиться в поле зрения…

— Я понимаю… — прошептала.

Хотелось разрыдаться от страха и обрушившихся плохих предчувствий. Я ведь знала, что все это ненадолго, но думала, Киран уйдет сам. Терять его не была готова.

— Элль, — он притянул меня к себе, оплетая руками, вжимая в себя, будто хотел отпечатать, запомнить. А я запоминала его. Эту кухню, запахи, звуки, прикосновения и чувство вспарывающего мою иллюзию одиночества. — Я должен это сделать. Ты помнишь, как сказала мне, что стоит захотеть…

— Помню… ты хочешь детей, — еле ворочала языком я, уже будто во сне.

Айзек все это время неотрывно глядел в свою чашку, красноречиво хмурясь.

— Мне нужна твоя помощь и этот вечер. Я все рассчитал. Мы все рассчитали. Мы только этим и занимаемся последний год, поверь… Те данные и знания, которыми мы обладаем, говорят о том, что у нас все получится. Нет у Дрейка такой поддержки, под ним уже давно проседает его трон, он не станет его расшатывать еще больше.

— Дрейк? — переспросила я, немного оживая.

— Теренс Дрейк.

— Убийца наших отцов?

— Да.

— Ты с ним будешь встречаться?

— Да.

— Я боюсь…

— Я тоже.

Тяжелый вздох Айзека разделил наш диалог:

— Элль, мы сделаем все, чтобы закончить нашу холодную войну. Мне было нелегко принять новые… — он бросил взгляд на Кирана, — ориентиры сразу. Но, обдумав идею Кирана, я готов признать, что переговоры — единственный вариант. И, думаю, у Дрейка не будет выбора. Он согласится на наши условия.

Я видела, Киран смотрит сейчас на Айзека с благодарностью. Значит, не сразу они достигли понимания… И, получается, все из-за меня? Он решился на переговоры из-за меня. Я обняла его за шею и уперлась лбом в скулу. Слова Айзека немного успокоили и дали надежду. Мне как никогда хотелось верить, ведь больше ничего не оставалось.

— Хорошо, что от меня требуется?

— Ничего, — улыбнулся Киран. — Блистать на вечере, ведь ты, уверен, всегда этого хотела. — Хотела. Но не могла себе этого позволить. — А пока давай завтракать, и пойдем на море!

День просыпался сквозь мои пальцы горячим песком. Я загребала его горстями, наслаждаясь каждым касанием мимолетной секунды: взгляды, улыбки, бесконечные поцелуи.

Мы прощались.

Я не могла отделаться от этой мысли. Ведь все в моей жизни уходили, оставляя меня одну. Всегда.

А Киран считал иначе. Он верил — прорвемся. Я все напоминала себе слова Айзека утром и тоже пыталась верить.

— Люди с ума сойдут, — крутилась я уже вечером перед зеркалом в платье. Его доставили час назад вместе с костюмом для Кирана. Темно-зеленое, блестящее, струящееся до самого пола. С широким вырезом между лопаток. — Меня так ждали последние два года.

— Ты умеешь исполнять мечты, — подошел Киран сзади и внимательно всмотрелся в мое отражение в зеркале. Я стояла босиком на носочках, но он все равно был выше почти на голову. — Ты такая красивая… — выдохнул завороженно. — Как мы столько выдержали?

Я улыбнулась и повернулась к нему, чтобы в сотый раз за этот день нырнуть в его объятия. Как тут было хорошо! Я утыкалась в его грудь лбом, а он уже привычным движением зарывался пальцами в волосы.

— Может, надеть парик? — пожала плечами.

— Нет, Элль, теперь только по-настоящему. Я же не смогу прятать тебя вечность, как бы мне ни хотелось.

— Ого! — подняла на него взгляд, веселясь. — Замашки у вас. Еще потребуешь сидеть дома и никуда не выходить!

— Я бы хотел, — улыбнулся он. — Но нет… Буду таскать везде с собой!

Мы оба рассмеялись. Говорить о будущем, которого не будет, было на удивление легко.

— Расскажи, что будет завтра? — не могла долго себя обманывать. Ложь, как чили… стоит переборщить, и выдержать будет непросто. — Как я узнаю?

— Тебя заберет Фейс, когда со мной решат встретиться. Он и Айзек будут обеспечивать твою безопасность, пока я не договорюсь с Дрейком и не выйду на связь.

— Ясно, — пожала плечами и вернулась к своему созерцанию в зеркале. — Значит… завтра все кончится, да?

Он утвердительно кивнул моему отражению.

Завтра…

Наверное, это все напоминало какую-то болезнь, которая измотала нас обоих. Я обвиняла Кирана в том, что он рискует, что можно ведь снова уехать, сбежать, скрыться, в конце концов, ведь он с таким успехом прятался столько лет. Но это неправильно. Болезнь нужно побеждать, рискуя, идя напролом, превозмогая страх. Только тогда можно ощутить вкус настоящей жизни. Вкус, который мы с ним давно забыли.

Я ободряюще улыбнулась ему и, решительно потянула молнию платья сбоку.

— Элль? — плотоядно оскалился Киран, но я лишь тряхнула головой:

— Отдыхать! — скомандовала. — Я набрала ванную.

Первый раз он уснул прямо в горячей воде у меня в руках. Второй — когда делала ему массаж…

Оливковое масло со специями оказалось идеальным. Я приготовила его в блюдце, пока Киран занимался обедом. В теплое масло добавила корицы, немного перца и мускатного ореха, толченый розмарин…Черт его знает, допустимо ли подобное, но я безумно хотела осуществить мечту — сделать любимому мужчине массаж, а специального средства у меня не было.

Реальность превзошла все мои ожидания. Я и подумать не могла, как это чувственно! Как секс, только… по-другому. Я исследовала его тело бесконечно долго, запоминая его всего и стараясь не думать. Его спина была невероятно напряженная и едва поддавалась моим тонким пальцам. Мне не удавалось, наверное, ни черта, только Киран дышал все спокойней, и я перешла на легкие поцелуи, чтобы не разбудить. От него приятно пахло корицей, и я лизнула, не удержавшись.

Так странно было перейти из режима экономии жизни в противоположный — прожить жизнь за неделю. Все вокруг словно вспыхнуло сухой листвой по осени и сгорело в одночасье.

— Элль, — прошептал он еле слышно, будто уже сквозь сон. — Люблю тебя…

Даже не думала, что соскучилась по Нью-Йорку. Город, который когда-то принял меня, дал возможность стать самой собой, поставил на ноги и не мешал. Да, шумный, блестящий, временами фальшивый, но именно на контрасте я открывала для себя здесь те ценности, которые сложно было бы оценить где-то еще. Сколько раз я готова была все бросить и вернуться в теткин дом, который та завещала мне! Но за каждым кризисом всегда следовала светлая полоса, и я неизменно радовалась, что осталась.