А самое плохое — эта падла еще и сжимала в руке какую-то длинную, в руку длиной, палку, на конце которой яростно искрил электрический разряд!

И этой палки у него совершенно точно не было еще секунду назад!

Я начал поднимать ствол автомата, чтобы перевести его на черного, и в ту же секунду он прыгнул. Прыгнул вперед и вниз, будто обезьяна какая-то, отталкиваясь ногами от ТПК и вытягивая ко мне свою палку с искрящимся наконечником.

Понятия не имею, что это такое, но выяснять не хочу!

Поэтому я тоже прыгнул, только не вперед, а наоборот — назад. Толкнулся ногами и свободной рукой от ракетовоза, отпрыгивая от него как можно дальше и приземляясь на спину.

Вот когда я пожалел, что в моем плитнике всего одна плита, и та спереди…

Несмотря на то, что я выдохнул воздух из легких, подогнул голову и даже частично приземлился на ноги, падение все равно вышло болезненным. Повезло еще, что в траве не спрятались какие-нибудь камни, которые передали бы острый привет моим позвонкам.

И все равно голова мотнулась так, что в шее что-то болезненно хрустнуло, а легкие подпрыгнули в грудной полости, выдавливая из себя последние молекулы воздуха.

Но зато черный промазал. Он приземлился туда, где я только что был, и его палка вместо моего бока ткнулась в железный бок ракетовоза. Громко щелкнуло, и тут же Скит взвыла:

— Ай, с-сука!.. Ублюдок!

И с тихим шелестом девушка выпала из кабины, словно у нее разом отключились все мышцы. Она даже упала на траву неловко подогнув под себя руку с оружием — так, как никогда бы не выгнулась, будь ее мышцы в тонусе.

Парализатор. По ходу дела, эта палка — парализатор, причем парализатор, который может действовать даже через металл, удаленно, так сказать. То, что даже оружием назвать можно лишь с натяжкой, скорее это какой-то инструмент, как у дрессировщиков или там погонщиков скота… На худой конец — у охранников или конвоиров!

Дичь какая-то! Что это за черный сектор такой⁈ Где импульсные винтовки⁈ Где пистолеты на бедре⁈ Какие, к черту, парализаторы⁈

Черный наконец дернулся и повернулся ко мне, и сделал он это так же странно, как спрыгивал с ракетовоза — ступенчато. Сперва, почти на сто восемьдесят, повернулась голова, потом, следом за ней, повернулось остальное тело. Голова при этом оставалась полностью неподвижной, словно ее гвоздями прибили к пространству, и относительно нее повернули все остальное.

Чем дольше я вижу этих черных, тем больше мне кажется, что это роботы… Или киборги.

В пользу этой теории так же говорило и то, что броня черных оказалась неуязвима и для бронебойных патронов тоже. На чешуйках остались сбитые места и царапины, и это было хоть каким-то результатом, по сравнению с полным отсутствием оного от попаданий Скит…

Но меня этот результат не устраивал. Меня устроило бы только лишь полное уничтожение противника.

Но сумка с гранатами осталась лежать на ракетовозе — схватить перед прыжком я ее не успел. Тут уж либо сумку прихватить, либо от парализатора увернуться.

Пока черный медленно разворачивался в мою сторону, я успел встать и поднять автомат. Поэтому, когда он снова рванулся ко мне, занося свою палку для удара, я открыл огонь, одной длинной очередью выпуская остаток магазина.

Пули ударили в черного, замедляя его шаг и вынуждая наклониться вперед, подставить вместо смотровой щели покатый купол шлема, и тогда я сам рванулся вперед.

Черный уловил мое движение, но опоздал с реакцией. Его парализатор взлетел в воздух, но я прямо на бегу сместился в сторону и перекрылся автоматом, принимая удар на него. Да причем не самым концом, который представлял угрозу, а в середине, где парализатор был просто металлической палкой.

Металл глухо ударил о металл, и тогда я резко крутнул стволом автомата, «обводя» парализатор по кругу и выводя его в сторону от себя. Продвинулся вперед, оказываясь еще на шаг ближе к черному, и, используя автомат как рычаг, надавил на локоть черного.

Отчетливо скрипнули чешуйки диковинной брони, но еще отчетливее хрустнула сломавшаяся кость. Пластичность брони сыграла злую шутку с черным, ведь она совершенно никак не защищала от поворота конечностей под углами, не предусмотренными природой.

Рука черного повисла переломанным веником, выпуская парализатор, но сам он никак не показал, что ему больно или хотя бы даже неприятно. Даже наоборот — он поднял здоровую руку и ударил меня в голову, мощно и быстро, как профессиональный боксер.

Я едва успел дернуть голову в сторону, и чешуйки брони лишь проехались по моей щеке, раздирая ее в кровь. Не пытаясь повторить удар, черный схватил автомат и потянул на себя с силой бешеной гориллы, и я не стал бороться за оружие — все равно в нем нет патронов.

Поэтому я просто отпустил автомат, а сам наступил на рукоять парализатора, катнул подошвой, закидывая на носок, подбросил, поймал и воткнул искрящийся конец прямо в ствол автомата, который черный уже навел на меня одной рукой.

Громко щелкнул разряд, и тело черного моментально обмякло и осело на землю, как кучка желе, замешанного на чернилах. Словно не в одной руке у него теперь были сломаны кости, а вообще во всем теле.

Я подобрал автомат, и, держа в одной руке его, а в другой — парализатор, подскочил к Скит:

— Ты как⁈

— Подходят… — пролепетала Скит сквозь волосы, упавшие ей на лицо. — Они подходят… Крот…

Я быстро глянул под машину — туда, куда смотрела Скит, — и убедился, что она говорит правду. Там и правда было видно, что к нам быстро подходят противники. И не только черные, но и красные, которые умудрились выжить в кумулятивном чистилище. В общей сложности человек пятнадцать, и мы точно против них не выстоим…

Точно не с нашим оружием.

Я встал, закинул автомат в кабину, а парализатор, секунду подумав — отбросил вовсе. Разбираться, как он выключается, не было времени, а, если он сработает на стенку кабины и парализует еще и меня — вообще никуда не годится.

— Кро-о-от… — умоляюще протянула Скит, которой не было видно, что я делаю.

— Сейчас, девочка, сейчас. — успокаивающе ответил я, подходя к ней. — Все будет хорошо.

Я быстро перевернул ее на спину, а потом потянул за лямки плитника, присел, подшагнул, и закинул легкую девушку себе на плечи. Подошел к распахнутой двери кабины, аккуратно, но быстро сгрузил Скит внутрь и забрался следом сам.

С двух метров высоты шасси было видно, что первые противники уже обходят машину по периметру и буквально через секунду-другую уже должны были понять, что нас нет там, где они ожидают нас увидеть. Еще секунда-другая — и они поймут, что мы укрылись в кабине, а там уже бронированная она или нет — не сильно важно.

Зато это очень важно для другого. Для того, что я собирался сделать.

— Крот… — истерично прошептала Скит. — Что происходит⁈

— Сейчас, девочка, сейчас. — невпопад ответил я, залезая под плитник и доставая из нагрудного кармана «хеликс», который мне еще в момент ночной прогулки по пустошам принес Стич. — Сейчас все будет…

Кто бы мог подумать, что чит, который столько времени пролежал без дела, и который я вообще с трудом представлял, как применить, пригодится в такой обстановке!

Вспомнив инструкцию по применению чита, я активировал его, после чего высунулся из кабины и швырнул его вверх, что есть сил!

— Вот он! — заорали сбоку. — В кабине!

— Огонь!

Но я уже нырнул обратно, захлопывая за собой дверь и наваливаясь сверху на Скит.

Надеюсь, что сверху кабина бронированная тоже. Должна быть бронированная!

Не было взрыва, или даже хлопка. Не было ничего. Только внезапно раздались крики боли и ярости, да по крыше застучало, словно на улице град пошел.

А потом все померкло и кануло в непроглядную тьму.

Сперва я решил, что вырубился по какой-то причине.

Потом понял, что, если бы я действительно вырубился, то ничего решить бы не смог.

Я пошевелил руками, убедился, что они меня слушаются, как и ноги — значит, ни хрена я не вырубился, а очень даже в сознании. Осталось только выяснить, почему вокруг темно хоть глаз выколи. Темно и тихо, причем как внутри кабины, так и снаружи, откуда не доносится ни звука, разве что ветер тихонько скребется в дверь.